– Год уже не курил, представляете? Врачи... – начал он объяснять, но запнулся, махнул рукой. – Олег Сергеевич, давайте все обсудим! Я нисколько не защищаю своего балбеса, но давайте обсудим, поговорим...
– Вы знаете, что кражу картин подстроил именно он? – в лоб спросил Константина Степановича следователь.
– Кража! Да не было никакой кражи! Картины за стенкой, вот здесь, лежали! Мальчишеская выходка, не больше! – Сиднюков метнулся в комнату и показал место, где якобы были спрятаны картины.
– Ну, сам он этого сделать никак не мог, – спокойно возразил следователь. – Ведь он все время с вами был.
– Сам не сам – какая разница! Главное, кражи никакой не было!
– Ну а два убийства? Попытка третьего?
– Вот об этом я и хотел с вами поговорить. Дело ведете вы...
– Вы знаете, Константин Степанович, я, наверное, попрошу, чтобы сняли меня с этого дела, – неожиданно для себя сказал Федоров. – Сердечко что-то пошаливает. Эмоций в последнее время много отрицательных. Возраст, знаете, свое берет...
– Что вы этим хотите сказать? – насторожился Сиднюков. – Если мы с вами сможем решить вопрос по-деловому, без дураков...
Он не докончил фразу, выразительно глядя на старшего следователя.
– Наверное, вы будете решать его уже с другим следователем. С вашими связями это, наверное, не составит проблемы.
– Вы действительно хотите передать дело кому-то другому?
– Попробую сослаться на здоровье, – криво усмехнувшись, ответил Федоров. – Я в принципе пришел к вам только затем, чтобы сказать...
– Я вам посодействую в вашем желании, – не слушая его, перебил экс-депутат. – Можете смело идти к начальству.
Старший следователь запнулся на полуслове.
– Буду благодарен, – усмехнувшись, он направился к двери. – Адвоката уже нашли? – неожиданно остановившись, поинтересовался Федоров.
– Да, очень опытный, фирма очень солидная. «Вердикт» называется. Слышали про такую?
Ничего не ответив, усмехнувшись еще раз, Олег Сергеевич закрыл за собой дверь.
«Что я собирался ему сказать? – грустно качая головой, думал он. – Что его сын подлец, каких мало? Так он и сам это прекрасно знает!»
Федоров завел свою «тройку» и влился в общий поток машин. До управления он добрался быстро.
– Привет, – поздоровался с ним дежурный, усатый майор его лет. – Сергеич, тебя искали!
Он показал глазами наверх, давая понять, кто его искал.
– Угу, – буркнул старший следователь и прямиком направился в кабинет начальства.
– Ну, что? Можно поздравить с успехом? – пожимая подчиненному руку, поинтересовался полковник.
– Какая тут радость, – поморщился Олег Сергеевич.
– Что такое, здоровье барахлит? – участливо спросил Рудаков, внимательно следя за майором.
– Да, что-то сердечко пошаливает.
– Ну, передавай дело обратно Кузнецову, он доведет его до ума. А ты можешь гулять свой законный отпуск!
Федоров пристально посмотрел на полковника.
– Ты же об этом хотел просить, не так ли?
– Да, – пряча глаза от начальника, подтвердил Олег Сергеевич.
Полковник вышел из-за стола и по многолетней привычке проверил, плотно ли закрыта дверь.
– Олег, что с тобой? Мне только что позвонили с самого верха и попросили... что все это значит?
– Андрей Борисович, поверьте, я сделал все, что мог. Просто, если честно, хочется отдохнуть.
– Ну что ж, отдыхай, – полковник посверлил взглядом подчиненного и сам устало вздохнул. – Я бы тоже отдохнул... только, смотри, без самодеятельности в отпуске. Никаких там частных расследований!
– Угу, – буркнул под нос Федоров.
– Не «угу», а... смотри у меня! Ладно, иди. И не забудь в отпуске про свой юбилей!
Вздохнув с облегчением, Федоров пошел к себе в кабинет.
«Черта с два никаких расследований!» – неожиданно весело подумал он.
Позвонив в дежурку, он попросил доставить Родиона Сиднюкова на допрос через десять минут.
Когда того ввели, майор не без удовольствия заметил, что от спесивого вида молодого прощелыги не осталось и следа.
– Вы свободны. Можете снять с него наручники, – дал он распоряжение конвойному. Тот молча выполнил требуемое и удалился, оставив их наедине.
– Ты видишь, на столе нет протокола, – медленно проговорил следователь, поднимая на Сиднюкова-младшего тяжелый взгляд. – Беседовать мы будем в частном порядке.
Тот угрюмо отвернулся в сторону и буркнул:
– Без своего адвоката я ни с кем разговаривать не буду.
– А ты знаешь: я сдаю твое дело сегодня. Полчаса назад я с твоим отцом беседовал. Хотел ему посоветовать, как вытащить тебя отсюда быстрее...
Молодой человек поднял глаза на старшего следователя. В них явственно читалась заинтересованность и еще то, что и ожидал увидеть Федоров: вновь стала пробивать ростки сытая уверенность в том, что все это сойдет ему с рук.
«Теперь этот майор, который загнал меня сюда, будет сам же стараться вытащить отсюда. Потому что ему хорошо заплатили!» – читалось в его взгляде открытым текстом.
– Нет, ты неправильно меня понял, – недобро усмехнулся Федоров, и под этой усмешкой растаяли у Родиона все надежды на счастливый конец.
– Я постараюсь, чтобы на воле тебя встретили сапинские бойцы. Помнишь его последний привет к тебе?
– Чего вы от меня хотите?! – Это уже был крик отчаяния зажатого в угол зверька.
– Хочу, чтобы ты ответил на ряд моих вопросов.
– Спрашивайте. Только подписывать я ничего не буду.
– А я и писать ничего не буду.
Они помолчали, глядя друг на друга.
– Это твоя идея была подставить Соню или тебе ее кто подсказал?
Молодой человек молчал, напряженно соображая. Следователь видел, как бегал его взгляд.
– Кто? Корнеев, Сапин или... или Семин? Отвечай!
– Корнеев, – шепотом проговорил он.
– Расскажи подробно, как произошел ваш разговор, как вы с ним познакомились. Короче, все, что имеет отношение к данному делу.
– После того, как проститутка мне сказала, что картины стоят больше ста штук баксов, я задумался, – осторожно произнося каждое слово, начал рассказывать Родион...
Глава 16
Родион сидел у себя за столом, обхватив руками голову. Дела шли хуже некуда, кафе почти не давало прибыли. Клиенты стали заглядывать все реже и реже. Даже заядлые алкаши перестали забегать. Несмотря на то что место было довольно бойкое.
Нужны были деньги – и срочно.
«Где же взять денег?» – только одна мысль свербила голову Сиднюкова-младшего.
В раздражении Родион крикнул в дверь:
– Вера!
Девушка просунула испуганное личико:
– Что, Родион Константинович?
– Сколько денег в кассе?
– Сейчас узнаю, – пискнула та и скрылась с глаз долой.
– Четыреста пятнадцать рублей, – доложила она через пару минут.
– И это вся выручка за день?!
– Я-то тут при чем, Родион Константинович? Клиенты не заходят.
– Свободна, – сквозь зубы процедил тот.
Вера от греха подальше закрыла дверь.
Молодой человек встал и заметался из угла в угол.
«Продать его к чертовой матери! – думал он со злостью о своем заведении. И тут же отвергал собственную мысль. – Отец поедом съест. Опять с моралями полезет – работать не хочешь, бабы одни на уме! Когда я последний раз свежую телку трахал!»
Невольно мысли вернулись к Ленцовой.
«Сучка! Провести меня хотела. Наверное, думала: первый раз бесплатно дам, а затем буду из него деньги тянуть. Коза драная! Нашла идиота!
Стоп! А что она про папанины картины говорила?» – неожиданно подумал он, аж останавливаясь от внезапно пришедшей в голову мысли.
Он присел за стол и принялся напряженно размышлять.
«Черт возьми! Целый клад на стенке висит, пыль собирает! Это сколько же деньжищ! Пусть не за сто пятьдесят, хотя бы за сто тысяч продать! Только старик и думать об этом не захочет!»
Неожиданно вспомнился их разговор с Андреем Васиным, произошедший буквально накануне. Они случайно столкнулись на улице. Обычное: «Привет, как жизнь?» Приятелями они никогда не были. Родион даже не помнил, откуда он его знал. Через какую-то подругу... А! Да, через ту стерву, которая хотела его на себе женить! Шалава!