Милош подошел к столу Николаса.

– Эти подозрения не против Клэр лично. – Его пытливый взгляд искал подтверждения на лице друга. – Это недоверие относится больше к Стефану. И причина этого недоверия – твое постоянное осуждение и отсутствие уважения к брату. Он мог жениться на девушке с Востока, занимающей видное положение и с приданым, и ты все равно нашел бы повод осуждать его.

– Неправда.

– Правда. А если ты оглянешься на прошлое «Холлидей Айрон», то и сам поймешь это.

– Не надо напоминать мне об ошибках, допущенных в отношении Стефана, – почти ровным голосом заметил Николас. – Я ни о чем так не сожалею, как о невозможности вернуть время вспять и все изменить. Это невозможно.

– Да, невозможно, – согласился Милош. – Поэтому не допусти еще большей ошибки с Клэр.

Николас слушал Милоша, и его ярость угасала. Если бы это сказал кто-нибудь другой, не Милош, он вышвырнул бы его из офиса. И Милош знал это. Чтобы говорить с такой прямотой, он должен был быть уверен в крепости их дружбы.

– Я понял, – уступил Николас. – И пока мы не сменили тему, я хочу дать тебе один совет: не ошибись в ней сам.

Совет, казалось, озадачил Милоша. Он задумчиво кивнул уже на пути к своему столу.

Николас вернулся к почте с твердым намерением думать лишь о работе и забыть про Клэр до конца дня. Ну, разумеется, его чувства к Стефану влияли на его отношение к Клэр!

Снова зазвенел тревожный колокольчик – ему пришла на ум новая мысль. Если она настолько коварна, что способна использовать и Милоша в своих интересах, то он точно потерпит поражение. А этого допустить было нельзя.

Он был настолько глуп, что поцеловал ее, но оказался достаточно мудрым, чтобы задавить инстинкты и напомнить себе, кто она и что он может потерять. Однако ее поцелуй способен превратить в ее союзника любого мужчину. Подарила ли она такой же поцелуй и Милошу?

Дом Каулинов был обставлен так же элегантно, как и дом Холлидеев, хотя здесь больше чувствовалась женская рука. Обед подавали в освещенной солнцем музыкальной гостиной, которая благодаря кружевным папоротникам в огромных жардиньерках и висячим бегониям напоминала сад.

Элизабет знакомила Сару с каждой новой гостьей.

Сара потягивала чай и впервые получила возможность поговорить с другими женщинами о кормлении младенцев и воспитании детей. На несколько коротких часов она забыла о своих проблемах и чувствовала себя как обычная молодая мать.

Дама-лектор была из общества «Женская помощь». Она говорила о нуждах их общества, о том, что любое пожертвование пойдет на пользу. Она говорила о судьбе рабочего, который недавно оказался без работы, и чья жена заболела. Эти люди нуждались не только в деньгах, им нужна была помощь по дому, по уходу за детьми.

Может быть, это тот же рабочий, о котором, как она слышала, Николас рассказывал Груверу? Тот, которому Николас посылал провизию? Хотя «Холлидей Айрон», конечно, не единственная фабрика в долине.

После речи Сара отвела женщину в сторону.

– Один из рабочих Николаса пострадал, – сказала она. – Его фамилия Крейн.

Фиби Грэм кивнула.

– Да, тот самый, о котором я говорила. У него очень больна жена.

У Сары не было собственных средств для пожертвований, но у нее было время. Мгновенно ей вспомнился совет Стефана: просто, в свою очередь, помогите кому-нибудь еще.

– Вы не могли бы дать мне адрес? – попросила она. – Я бы хотела сама съездить к Крейнам.

– Я пришлю вам посыльного с адресом сегодня вечером, – пообещала миссис Грэм.

Этим же вечером за ужином Николас сообщил о приезде гостей.

– Три моих деловых партнера и их жены около недели поживут у нас. Я хотел бы, чтобы ты сделала необходимые приготовления к их приезду. – Он поднял бровь и посмотрел на Сару. – Подумай и о вечерних развлечениях. Квин Клеймами важный биржевой брокер, а Монти Галламур и Шервуд Маккаул одни из наших самых крупных покупателей.

Она кивнула и посмотрела на Леду. Та ободряюще улыбнулась.

– Тебе они понравятся, дорогая. А я помогу. Как только Николас извинился и вышел из-за стола, Сара обратилась к Леде:

– Мы будем нанимать дополнительную прислугу па эту неделю?

Леда ответила утвердительно.

– Я позабочусь об этом. Сегодня вечером я поговорю с миссис Пратт по поводу меню, но завтра у меня есть кое-какие дела.

О?

Сара рассказала о жене Крейна.

– Клэр, дорогая, пожалуйста, не рискуй собственным здоровьем. Николас может послать кого-нибудь еще.

– Нет-нет, не волнуйтесь. Я искала способ быть полезной, и…

– Но ты и так очень помогаешь мне.

– Боюсь, Николасу так не кажется. Я должна это сделать.

Леда неуверенно посмотрела на нее.

– Что ж, делай, если чувствуешь, что должна.

Сара порывисто наклонилась и поцеловала ее в щеку.

– А мне оставь вечерние развлечения. Я придумаю что-нибудь. И они нежно друг другу улыбнулись.

Грувер пришел за ней ровно в двенадцать пятнадцать, как она и просила. Он знал район, в котором жили Крейны, и доставил ее прямо к их двери.

– Я могу подождать вас.

– Нет, нет. Спасибо.

Она с тяжелым сердцем осмотрела ряд лачуг.

– Здесь безопасно, миссис Холлидей, – заверил ее Грувер. – Я бы не привез вас сюда, если бы вам угрожала опасность.

Сара пошла по грязной тропинке к дому. В ящиках под каждым из двух окон, выходивших на улицу, красовались красные и желтые цветы. Сара постучала в дверь.

В образовавшейся щели появился маленький ребенок.

Да?

– Здравствуй. Это дом Томаса Крейна?

– Мой папа не может сейчас выйти, – ответил ребенок.

– Я знаю. А твоя мама дома?

– Мама в постели. Она болеет. Если у вас белье для стирки, то вы можете отнести его Паулсонам. Здесь недалеко.

– Нет, у меня нет белья. Я пришла помочь твоей маме. – Она повернулась к Груверу, который с интересом наблюдал за происходящим, и крикнула ему: – Возвращайтесь к четырем.

Он салютовал в знак того, что понял приказание, и уехал.

Вот уже три дня Сара помогала Крейнам, потом спешила домой покормить Вильяма, а вечером занималась приготовлениями к предстоящему приему гостей. Поэтому она чуть не застонала, когда однажды увидела, что Николас привез Милоша на ужин. Она попросила миссис Пратт поставить еще один прибор.

За ужином мужчины галантно развлекали женщин разговором, а Сара валилась с ног от усталости, с трудом заставляя себя слушать.

– Мы утомили тебя, Клэр?

Она вскинула голову, и румянец залил ей щеки.

– Нет, конечно, нет.

– Клэр просто устала, дорогой.

– Ты устаешь за день? – спросил Николас, усмехнувшись. – Ты составляешь неплохие меню на ужин, но вряд ли это так утомительно.

Сара предостерегающе посмотрела на Леду, уже готовую вступиться за невестку. Она не говорила Николасу, где пропадает днем, и почему-то ей не хотелось делать этого и сейчас.

– Если ты хочешь, чтобы я занималась чем-нибудь еще, тебе стоит только сказать, – услужливо ответила она.

– Пока мама довольна и имеет возможность отдыхать, я тоже доволен, – примирительно ответил он.

Сара взглянула на Милоша. Конечно, Милош – близкий друг семьи, но ей не нравилось, что Николас при нем унижает ее.

Милош улыбнулся ей одной из своих широких улыбок, и она воспряла духом.

Тут на кухне кто-то завизжал, и раздался страшный грохот.

– Я посмотрю, сэр. – Миссис Пратт поставила поднос на комод и поспешила в кухню.

Николас немедленно встал и пошел на половину прислуги.

– Прошу прощения. – Сара извинилась перед Милошем и, оттолкнув стул, бросилась на кухню следом за Николасом.

Раздался смех, миссис Пратт зашикала и предостерегающе замахала руками. Сара выглянула из-за широкого плеча Николаса и увидела кучу мокрых юбок и ноги в панталонах на мокром полу. Хихикая и не замечая ни миссис Пратт, ни своих хозяев, Пенелопа схватила с разделочного стола корыто с мыльной водой и вылила его содержимое на голову Грувера.