Следуя практике земельных пожалований ванов в эпоху Западного Чжоу, правители царств (хоу и гуны) широко раздавали земли из государственного фонда за службу. Поэтому крупнейшие знатные роды стремились закрепить за собой важнейшие должности наследственно. Обычно таких родов в царствах бывало примерно по пять-шесть.
Закрепление должности оформлялось отливкой дарственной надписи на священном царском сосуде. Так, например, текст на одном сосуде гласил: «Следуя повелению прежних ванов, назначаю тебя, согласно должности твоего усопшего отца и предков, ведать (конской упряжью, тюрьмами и наказаниями, левым и правым войском и т.п.)». Ритуал назначения на высокие посты состоял в торжественном вручении царем желаемому лицу кома земли с царского алтаря бога почвы, взятого со стороны света, соответствующей местоположению «даруемого» надела.
Наделы высших сановников в крупных царствах могли быть весьма крупными, но, как и раньше, они не были в точном смысле слова земельной собственностью; фактически жаловалось лишь право взимать натуральные поступления с предоставляемых в управление поселений и городов и распоряжаться этими поступлениями. Подобные, но меньшие наделы получали также всякого рода «грамотеи», писцы, управители и другие служилые люди. При малотоварном характере экономики и отсутствии централизованного политико-административного управления это была удобная и представлявшаяся чуть ли не единственно возможной форма содержания государственного аппарата. Хотя все эти наделы формально оставались в собственности царя, который мог в любой момент отобрать свои пожалования у их временных владельцев, как правило, они передавались по наследству.
Высшая знать, занимавшая иерархические должности, обязана была участвовать в войнах и больших царских охотах (своего рода подготовке к военной службе) вместе со своими колесницами и воинами. Она же снабжала дворец рабочей силой и обязана была всякого рода поставками: скота и птицы для жертвоприношений, черепаховых щитов, раковин каури, меди, олова и других видов сырья и довольствия.
Судебная деятельность являлась привилегией знати, судившей по нормам обычного права, которое, однако, постепенно оказывалось не в состоянии регулировать усложнившиеся отношения между государством и подданными, знатью и общинной массой. Ци одним на первых предприняло попытку ввести писаные законы. За ним последовали Цзинь и ряд других царств, но повсюду замена обычного права сводом законов встречала сопротивление аристократических родов, видевших в его введении ущемление своих старинных прав.
По мере того как цари, раздавая землю, слабели, отдельные влиятельные аристократические роды, потомственно занимавшие высшие должности сановников и военачальников, усиливались, стремясь превратить окрестных общинников (на пожалованных за службу территориях) фактически в своих подневольных людей с помощью всякого рода подачек за прощение «хлебных долгов», хотя, возможно, в основе подобных «благодеяний» власть имущих лежало исконное право граждан города-государства — го жэнь — «на хлеб» и «на свободу».
В связи с разложением территориально-общинной собственности на землю во многих царствах постепенно прекращались общинные переделы земли, которая наследственно закреплялась за отдельными семьями. Это вызвало изменение всей системы изъятия государством прибавочного продукта у основной массы непосредственных производителей. Оно заключалось в отказе от системы обработки общиной определенной части полей (гунтянь) в пользу царя и замене ее системой зернового налога, исчисляемого со всей земли. Первая попытка подобной реформы была предпринята в 594 г. до н.э. в царстве Лу (в Шаньдупе) при Сюань гуне, где налоги стали взиматься с единицы площади — каждому му. В 548 г. до н.э. аналогичная мера была осуществлена в царстве Чу, а в 543 г. — в царстве Чжэн (в Хэнаии), где «ввели на полях размежевание, дома с колодцами объединили в пятидворки». Еще до этого «обложение в соответствии с землей» было проведено в царстве Ци. В 483 г. в Лу был повторно утвержден «налог, собиравшийся о (семейного) поля». Как правило, взималась десятая доля, а насчитывалась она либо по среднегодовой, либо по реальной ежегодной продукции.
С изменением характера общины усилилось классовое расслоение общинников. Зажиточная общинная верхушка оказалась в выигрыше, получив возможность дальнейшего обогащения. Именно в это время появляются отдельные свидетельства об использовании н земледелии наемного труда. Однако, несмотря на единичные факты продажи усадеб и огородов, до конца периода «Ле го» подобные сделки купли-продажи земли не получают распространения. К сожалению, из-за отсутствия частноправовых документов подробности процесса имущественной и социальной дифференциации общинников неизвестны. С введением единообразного поземельного налога (и вообще с переходом к единой налоговой системе) мало-помалу стиралась грань между государственным и общинно-частным сектором хозяйства.
Зато появилась тенденция превращения имений, первоначально выданных под условием службы, в частную собственность. Еще в конце X в. до н.э., судя по эпиграфическим памятникам, имели место единичные случаи присвоения земельных угодий и права распоряжения ими. О покупке (за плату в натуре) крупных участков земли свидетельствует следующая документальная запись на бронзовом сосуде: «Гэ Бо отдал упряжку из четверки лошадей Пэн Шэну, получив за них тридцать полей, что удостоверено разломом (символической бирки)».
Конец периода «Ле го» повсеместно отмечен усилением гнета налогов и повинностей. В ряде царств продолжала пережиточно сохраняться система царско-государственных «латифундиальных» хозяйств, обслуживаемых подневольными «царскими людьми», для работы в которых привлекалось в той или иной мере и общинное население. Вместе с тем это время знаменательно обогащением потомственной знати, стремлением к роскоши как в быту, так и в погребальном обряде, что находит отражение и в археологических находках. Известна надпись на бронзовом сосуде, принадлежавшем семье Вэй, о приобретении его владельцем 1300 му (86,6 га) земли в обмен на одежду и нефрит, оцениваемый в 100 связок каури. Другой сосуд того же лица содержит надпись об обмене каких-то полей на 400 му (26,6 га) земли, принадлежавшей «правителю Ли». На третьем сосуде того же владельца отлита надпись о покупке им лесного участка у некоего лица; оплатой на сей раз послужила повозка.
Общинно-частный сектор тем не менее не исчез, хотя характер его изменился.
В отдельных царствах этого периода и даже много позже продолжали существовать сельские общинные органы самоуправления — старейшины фулао, избираемые простым народом (шужэнь) в общинах (ли), коллегия трех главных старейшин саньлао(В дальнейшем права общинного триединого совета перешли в руки одного старейшины, за которым по традиции сохранилось название саньлао.) и староста личжэн. Такие же органы самоуправления, по-видимому, еще дольше сохранялись в городах и общинных объединениях (и), которые можно сопоставить с «номами» Египта и Шумера, функции представителей общинного самоуправления были довольно многообразны. Они отвечали за трудовые повинности, за налоги, за полицейский порядок в общине и в то же время возглавляли местный культ. Они могли созывать местное ополчение, организовывать городскую оборону, вершить суд над людьми общины и даже приговаривать к смерти. Мало того, в ряде царств они могли самостоятельно сноситься с внешним миром, а при случае с помощью местного ополчения они даже оказывали существенное влияние на исход междоусобной борьбы претендентов на царский трон. Для политической истории «Ле го» характерна категория го жэнь — «свободных людей», «полноправных граждан государства», обязанных военной службой, уплатой налогов и несением ряда повинностей. Часто они выступают как опора правителя в его борьбе с могущественной знатью, их активное коллективное вмешательство в дела внутренней и внешней политики царств заставляет предположить наличие пережитков очень древнего института — народного собрания. Сведения о го жэнь, действовавших в царствах Вэй, Лу, Чжэн, Сун, Чэн, Цзюн и Чэнь, говорят о том, что эти государства сохраняли известные черты демократического устройства. В ряде случаев правители царств даже заключали с го жэнь договоры о взаимной поддержке, однако их роль в политической жизни царств повсюду сходила на нет, и в крупных царствах постепенно устанавливалась централизованная политико-административная система государственного управления.