«САРА, ВОЗЛЮБЛЕННАЯ».

«Боже, я не попрошу у Тебя большего. — Она крепко зажмурилась. — Я не попрошу у Тебя большего».

Уроки давно закончились, когда она, наконец, вышла из кабинета. Девушки поужинали и отдыхали в своих комнатах. Ангелочек поднялась по ступенькам. Увидев свет под дверью Сюзанны, она постучалась.

— Войдите.

Ангелочек зашла в комнату.

— Что случилось? — спросила Сюзанна. Она поднялась с кровати и быстро подошла к ней. Взяла ее за руки. — Ты очень бледная. Тебя не было за ужином. Кто этот мужчина?

— Друг. Сюзанна, я хочу, чтобы ты вела «Магдалину» вместо меня.

— Я? — переспросила она потрясено. Она никогда еще не казалась такой неуверенной. Отпустив ее руки, она немного отступила. — Ты, наверное, шутишь. Я не смогу!

— Я не шучу, и ты точно сможешь. — Сюзанна была очень сильной. Она просто еще не знала об этом. Она пройдет через огонь и выйдет по другую сторону еще сильнее, чем прежде. Уверенность наполнила сердце Ангелочка.

— Но почему? А ты? Куда ты пойдешь?

— Домой, — ответила Ангелочек. — Я еду домой.

— Павел! — Мириам выбежала из дома и бросилась на шею мужа, плача от радости. — Я так по тебе скучала! — Она расцеловала его лицо всюду, куда только смогла дотянуться. Он смеялся и целовал ее в губы, чувствуя, как его душа опять становится единым целым. Он был дома! Вся тяжесть последних недель, груз вины, мучивший его столько месяцев, словно испарились. Мириам прижалась к нему, и его захлестнули другие чувства, исцеляя все раны. Ему были так необходимы ее объятия и ощущение ее податливого тела.

Когда он, наконец, выпустил ее, она раскраснелась и задыхалась. Она никогда раньше не казалась ему такой прекрасной. Он оглядел ее и увидел, что ее беременность становится заметной.

— Боже мой, как ты выросла, — проговорил он, прикасаясь к ее животу.

Она рассмеялась и положила свою ладонь на его руку.

— Ты нашел ее?

— В Сан–Франциско. — Увидев это неповторимое выражение ее глаз, он почувствовал необыкновенную радость и покой в своем сердце.

Она нежно улыбнулась ему. — Я вижу, у тебя все получилось. — Она казалась счастливой. Как бы она ни злилась на него в последнее время, все было забыто. — Но где же она? — спросила Мириам, выглядывая из–за его спины.

— Ей захотелось посидеть у дороги несколько минут. Думаю, хочет подготовиться к тому, что ее ждет. Она почти ничего не говорила за эти два дня, пока мы ехали. Она так изменилась, Мириам.

Она взглянула в его глаза и улыбнулась. — Ты тоже, любимый. Ты смог примириться с собой?

— Мне помогли.

Мириам увидела Ангелочка и, оставив его, побежала ей навстречу, широко раскинув руки. Женщины горячо обнялись, и Павел улыбнулся. Отпустив, наконец, Ангелочка, его жена начала безостановочно щебетать, то и дело вытирая слезы. Ангелочек была бледной и взволнованной, она совсем не выглядела радостной. Она посмотрела туда, где были земли Михаила, и Павел понял причину. После стольких лет она боялась встречи с ним.

«Боже, пусть у них с Михаилом все наладится. Пожалуйста. Пусть эта молитва будет подарком от меня».

— Я согрею воду, чтобы ты могла вымыться, — продолжала Мириам, крепко держа ее за руку, когда они направились к дому. — Сегодня утром я испекла хлеб, а суп уже почти готов. Ты, наверно, очень хочешь есть.

— Я не могу остаться, Мириам.

Мириам остановилась. — Ты не можешь? Но почему?

— Я должна идти к Михаилу.

— Да, конечно, ты должна, но сначала отдохни хоть немного и вымойся. А потом мы все обсудим.

— Я не могу, — ответила Ангелочек. — Если я останусь и не пойду к нему прямо сейчас, я, кажется, вообще никогда не смогу пойти. — Она слабо улыбнулась.

Мириам посмотрела в ее глаза. Оглянулась на Павла, потом снова посмотрела на нее и крепко обняла.

— Мы пойдем с тобой, — предложила она, бросив умоляющий взгляд на Павла.

— Конечно, пойдем, — с готовностью согласился он, и Ангелочек кивнула. Теперь, когда встреча была неотвратима, все трое боялись того, что может случиться. Хватит ли у Михаила выдержки? А вдруг он разозлится на них за то, что они вмешались в их дела и взяли инициативу в свои руки? Или они все же исполняют Божью волю?

Когда дом Михаила показался за холмом, Ангелочек остановилась.

— Дальше мне лучше идти одной, — проговорила она. — Спасибо, что проводили меня.

Мириам собралась было спорить, но когда она взглянула на Павла, он отрицательно покачал головой. Амэнда была права.

Ангелочек обняла Мириам и поцеловала в щеку. — Спасибо, что ты послала Павла за мной, — прошептала она.

Они долго стояли, глядя ей вслед.

Павел обнял Мириам и смотрел на Амэнду. Он вспомнил, как обычно ходила Ангелочек, с прямой осанкой и высоко поднятой головой. Он думал, что это высокомерие, но это была та гордость, которая помогла ей выстоять на жизненном пути и не сломаться. А теперь от нее веяло тихой благодатью, прекрасным смирением.

— Она боится, — тихо сказал Павел.

— Она всегда боялась, — добавила она, прижавшись к его груди. — Ты считаешь, что мы поступили правильно, Павел? Может, нам стоило подождать, когда она вернется сама?

Впервые за все время, пока они были вместе, он услышал неуверенность в голосе Мириам.

— Она бы не вернулась. Она уже приняла решение. И она думала, что ты вышла за него замуж.

— Потому что она просила меня это сделать. Она говорила, что хочет, чтобы у него были дети. — Она подняла на него полные слез глаза. — Но я хотела детей от тебя.

— Любовь моя. — Он прижал ее к себе. — Мы должны помнить, что за человек Михаил.

— Да, — согласилась она. — Теперь ведь все зависит только от них, правда?

Павел повернул ее лицо к себе и поцеловал со всей страстью, которую ему приходилось сдерживать в разлуке. — Я не знаю, что бы я без тебя делал.

Она протянула руки и, обняв его за шею, крепко поцеловала в ответ.

— Пойдем домой.

Ангелочек увидела, что Михаил работает в поле. В ней бурлили самые противоречивые чувства, и она отчаянно пыталась их заглушить. Сомнения, ненависть к себе, вспышки гордости, страх. Все то, из–за чего она уехала и что до сих пор не позволяло ей вернуться. Теперь она не допустит, чтобы это ее остановило.

«О, Боже, дай мне силы. Пожалуйста. Иди со мной. Помоги мне. Я не знаю, смогу ли я пройти через это».

«Я НЕ ДАЛ ТЕБЕ ДУХА БОЯЗНИ».

Она поняла, что Михаил увидел ее. Он заметил ее, когда она шла через поле. Он стоял и смотрел на нее издалека.

«Я не должна плакать. Не должна».

Она шла к нему. Он не двигался. Опять поднялись сомнения, но она заставила их замолчать. Ей хотелось стереть все преграды между ними, все, что держало ее вдали от него, долгие месяцы противостояния, страха и неуверенности, которые разделяли их. Ей хотелось забыть ужасы своего детства и груз вины, который она возложила на себя за то, чего не в силах была предотвратить.

Если бы только все было иначе. Ей так отчаянно хотелось быть чистой для него, быть новой. Ей хотелось угодить ему. Она посвятит этому остаток своей жизни — если бы только он позволил ей. Ей хотелось перечеркнуть свое прошлое. О, если бы она могла снова стать Евой, созданной для него женщиной, новым творением в райском саду. До грехопадения.

Дрожащими руками она начала избавляться от сетей мира сего. Сняла шаль и шерстяной жакет. С трудом расстегнула крохотные пуговицы на блузке. Стряхнула ее с себя, продолжая идти вперед. Расстегнула юбку, и она соскользнула по бедрам прямо на землю. Она перешагнула через нее.