Уже давно скрылся из глаз берег материка, и мы с нетерпением всматриваемся в туманную дымку впереди по курсу, ожидая вот-вот услышать заветное морское слово — земля!

Остров появился совершенно неожиданно, будто вынырнув перед нами на линии горизонта. Размеры его немалые: 85 км в длину и 38 км в ширину, но над водой он возвышается совсем немного, будучи абсолютно равнинным. Собственно, это не один остров, а архипелаг общей площадью 1 658 кв. км, лежащий в сорока километрах от материка. Первые жители переселились сюда с континента более двух тысяч лет назад и говорили на языке банту. Сначала остров назывался Меносиас (греч.), а позже — Занж или Зинж, так величало себя местное черное население, считавшееся потомками Ноя. В десятом веке здесь поселились первые торговцы из Персии, а еще через пару веков Занзибар уже был мощной державой, известной продажей золота, слоновой кости, черного дерева. Лакомый остров быстро привлек к себе внимание завоевателей, сначала португальцев, а затем оманских арабов. Они превратили остров в крупнейший центр работорговли. Султан Омана даже перенес на Занзибар в 1832 году свою резиденцию. Независимость остров получил только в 1963 году, а на следующий год он заключил союз с Танганьикой, создав новое государство — Танзанию.

В настоящее время на Занзибаре насчитывается около 400 тыс. человек, подавляющее большинство которых проживает в столичном городе — Стоунтауне. Более 99 % населения являются мусульманами и только 0,5 % исповедуют христианство.

Население живет в основном доходами от туризма. Ведь Занзибар — это второй по величине остров Африки, лежащий к тому же в экваториальной области. Тропический климат, огромный коралловый риф, не уступающий по красоте австралийскому, и славная история — вот за что во всем мире ценится это место.

Наш тримаран сбросил ход и медленно движется вдоль городской набережной. Собственно, называть ее так нельзя. Береговая линия не облицована ни камнем, ни бетоном. Песчаный, с небольшими редкими обрывами берег только в порту взят в причалы. Первая линия домов стоит на самостоятельных фундаментах, как бы закрывая город от океанских ветров. Это двух- и трехэтажные особняки, некоторые из них даже можно назвать старыми дворцами. Почти все они белого цвета, с красными крышами и колоннадами лоджий и балконов, обращенными к океану. А за этими домами уже располагается центральная улица города. Особняком от нее расположены причалы рыбного рынка и небольшой порт, где стоит пара сухогрузов и несколько пассажирских катеров. Этот город является единственным на острове и располагается на его западном побережье. Восточный берег является местом элитного отдыха. Здесь, среди буйной тропической растительности, прячутся уютные дорогие отели, частные виллы и спортивные клубы.

Но мы селимся в самом живописном месте города, в старом трехэтажном деревянном отеле «Интернэйшнл», неподалеку от рыбного рынка. Бросаем вещи в номер и идем искать приключений на улицу.

Сам городок — не очень большой, но какой-то весь сдавленный и плотный. Видно, на острове не так уж много мест, пригодных для проживания. Описать его в нескольких словах довольно трудно. Это какое-то вавилонское столпотворение: негры, арабы, индусы и другие народы перемешаны здесь, как в ярком калейдоскопе. Когда Марко Поло во второй половине 13 века путешествовал в этих местах, он писал о жителях острова Занзибар: «…толсты и жирны так, что кажутся великанами; очень они сильны, поднимает один то, что четырем только стащить, да и неудивительно — ест он за пятерых; они совсем черны, ходят нагишом, покрывая только срамоту. Народ здешний воинствен, в битвах дерутся отлично, храбры и смерти не боятся. Лошадей у них нет, дерутся они на верблюдах и на слонах. На слонов ставят теремцы и прикрывают их хорошенько. Взбираются от шестнадцати до двадцати человек с пиками, мечами, камнями, дерутся на слонах стойко. Из оружия у них только кожаные щиты, пики да мечи, а дерутся крепко. Слонов, когда ведут их на битву, много поят рисовым вином; напьется слон и станет горделив и смел, а это и нужно в битве».

Таких сочных картинок, как довелось увидеть Марко Поло, сейчас уж здесь не встретить, но островитяне по-прежнему выглядят очень живописно, за счет самой разнообразной одежды. Одни с головы до пят закутаны в яркие многоцветные ткани, другие носят черную паранджу, третьи как ангелы порхают в голубых и розовых сари. У большинства женщин острова головы покрыты, а не покрытые головы — коротко стрижены. Эти короткие волосы они ухитряются заплетать в длинные ряды косичек, идущих вдоль головы через каждые два сантиметра. Делается это настолько аккуратно, что кажется будто на черной голове пробриты частые белые полосы. Мужчины одеты кто во что горазд. На улицах их значительно больше, чем женщин, и они как бы создают фон для своих ярких подруг. Однако для мусульманской страны здесь слишком много красок. Вероятно, ислам тут не слишком ортодоксален, как следствие близкого соседства других религий. Купола мечетей и башни муэдзинов стоят на улицах вперемешку с разнообразными храмами и костелами. Тем не менее на Занзибаре, как и в большинстве районов Африки, среди всех пришлых религий, конечно же, доминирует ислам. Причина в том, что он более других верований соответствует старым местным туземным обычаям, в том числе позволяя иметь несколько жен. А торжественные молитвы по пять раз на дню, обращенные в сторону Мекки, напоминают африканцам ритуальные действия предков.

Диссонансом ярким одеждам жителей является сам город: серый и черный. Узкие извилистые улочки, местами шириной не более полутора метров, застроены непрерывными рядами двух- и трехэтажных каменных домов. Их растрескавшиеся, полуобвалившиеся стены покрыты черными наплывами не то копоти, не то плесени. Мрачный вид не спасают даже многочисленные резные деревянные ворота, покрытые изысканным орнаментом арабской вязи. С первого взгляда видно, что здесь никогда не проводилось никаких ремонтно-восстановительных и реставрационных работ. Здесь все истрепано временем. Копоть и сажа на домах — следы многократных пожарищ, а повреждения на стенах результат ударов ядер и пуль былых сражений. Никакой зелени на улочках города нет, они сплошь мощены каменными серыми плитами. В этих катакомбах гулко раздаются шаги, голоса и все другие городские шумы. Кажется, будто ты находишься не на улицах, а в залах какого-то старого музея. Собственно, этот город и есть огромный исторический музей под открытым небом, в котором даже его жители кажутся экспонатами. Вдоль стен домов тянутся каменные приступки, они же — скамейки. То там, то тут на них сидят островитяне, неторопливо общаясь между собой, разглядывая туристов, играя в какие-то местные настольные игры или продавая местные сувениры. Особенно много предлагается живописных полотен, на которых изображены те же улочки, башни минаретов и затейливые балконы домов. Балконы тут действительно очень красивые, ничуть не хуже венецианских, но уж больно ветхие, поэтому, проходя под ними, невольно втягиваешь голову в плечи.

Немало поплутав, мы выходим к форту. По его архитектуре трудно сказать, кто был строителем: арабы или англичане. Полуразрушенные башни, поросшие мхом и травой, облизаны языками копоти. Среди камней находим несколько ржавых ядер и покореженный лафет старого крепостного орудия. За сохранившимся участком каменной стены под открытым небом расположен небольшой римский амфитеатр, с каменными скамейками и полукруглой сценой. Какие действа происходили тут — театральные постановки или аукционы по продаже рабов? Ведь остров Занзибар являлся одним из древнейших и крупнейших центров работорговли, которая возникла сразу после открытия острова экспедицией Васко да Гамма. Многочисленные пираты южных морей стали свозить сюда награбленные богатства и тысячи захваченных в абордажных схватках людей всех национальностей. Сюда же свозились и негры, захваченные в районах центральной Африки. Здесь, на огромном невольничьем рынке, их всех продавали партиями на плантации колонистов. Ежегодно продавались от десяти до тридцати тысяч рабов, основная часть которых была чернокожими жителями Малави и Конго. Подсчитано, что с 1830 по 1873 годы на острове Занзибар было продано 600 тыс. рабов! Жители острова имели от торговли людьми свой процент, а потому всемерно способствовали ей.