В животном царстве закон таков, то есть условие такое, а в царстве растительном закон или условие такое, чтобы семечко древесное было посажено в землю, чтобы в свое время дана была ему вода, чтобы солнце и воздух влияли на него, чтобы оно выглянуло из-под земли, подросло, сперва в виде трости, потом стало большим деревом, жило годами, давало плоды, наконец состарилось, подсохло, подгнило, упало и также обратилось бы в ископаемое царство".
Ахундов полагал, что жизнь развивается эволюционным путем от низких форм к более сложным. Отвергая метафизическую точку зрения на абсолютную неизменность природы, он в то же время механически сводил, по существу, высшие формы движения материи к низшим. В этом сказывалась ограниченность материализма Ахундова.
Очень интересны и его рассуждения о строении материи. "Не забудь, — пишет Кемалуддовле, — что вселенная состоит из атомов, что атомы ни в индивидуальности, ни в совокупности в своем проявлении не имеют воли; только проявляются и существуют под своими естественными законами, и всякая кажущаяся воля некоторых разумных атомов в деяниях также подчиняется естественным законам вселенной; и, наперекор этим законам, воля разумных атомов в деяниях также немыслима; в таком случае, какой атом может просить другой совершить какое-нибудь дело, помимо существующего естественного закона вселенной, и какой другой атом может исполнить эту противоестественную просьбу? Для большей ясности поясню это примером: какой атом может просить другой, чтобы последний приставил отрубленную голову одного индивидуума к его туловищу и воскресил его? Может ли этот другой атом исполнить подобную противоестественную просьбу? Какой атом может просить другой, чтобы последний даровал первому тысячелетнюю жизнь? Какой другой атом может исполнить эту противоестественную просьбу?
Солнце и луна ничто больше, как атомы, и имеют свои законы; например, они должны восходить и сиять по определенным своим законам; какой атом может просить другой, чтобы последний уничтожил солнце или рассек луну пополам? Какой другой атом может исполнить эту противоестественную просьбу? На нашей планете — земле существует такой закон, что некоторые животные дышат воздухом, а некоторые водою.
Какое земное животное, дышащее воздухом, как атом, может просить другое, чтобы последний возносил его до высоты небосклона вне пределов воздуха? Или погрузил его на дно морское без опасности жизни? Какой другой атом может исполнить эту противоестественную просьбу? Какое животное земное, дышащее водою, как атом, может просить другое, чтобы последнее поддержало его жизнь вне воды на воздухе? Какой атом может исполнить эту противоестественную просьбу?"
Но в этих взглядах Ахундова ощущается непоследовательность, ограниченность его мировоззрения. Однако нельзя ни в коем случае забывать те объективные и исторические условия Азербайджана, которые неизбежно сковывали полет мысли великого азербайджанского просветителя. В условиях господства реакционной религиозной идеологии ислама даже эта ограниченная философия Ахундова сыграла необычайно важную прогрессивную роль. Перед Ахундовым стояла историческая задача — разрушить авторитеты мусульманской религии, разрушить основы клерикального мышления, доказать лживость религиозных проповедей, утвердить материалистическое учение о происхождении вселенной и человека. Только таким образом он мог дать путь прогрессу и свободомыслию. С этой важнейшей задачей Ахундов справился блестяще. "Письма Кемалуддовле" нанесли тяжелый удар идеалистическому мировоззрению. Его учение стало источником вдохновения для передовых деятелей Азербайджана и стран Ближнего Востока. Штурм небес, начатый Ахундовым, расчистил почву, на которой стали развиваться демократические идеи Зардаби, Мамедкули-заде, Сабира.
Борьба Ахундова против религиозного мракобесия сыграла необычайно важную роль в развитии общественной мысли XIX века на Ближнем Востоке. Критика религии тесно переплеталась с критикой существующего феодального строя, разрушала идеологические основы современного ему общества, звала к суровой и непримиримой политической борьбе. В "Критике гегелевской философии права" К. Маркс показал, что критика религии в своем развитии превращается в критику политики, в политическую борьбу против существующего строя. "Критика неба, — писал Маркс, — обращается, таким образом, в критику земли, критика религии — в критику права, критика теологии — в критику политики"[58]. Ахундов был не просто философствующим писателем, попиравшим основы мусульманской религии. Это был крупнейший мыслитель и выдающийся политический деятель.
24
Великое историческое значение деятельности Ахундова не только в том, что он страстно критиковал феодальный строй, боролся за материализм, но и в том, что одним из первых мыслителей Ближнего Востока понял изнанку западнобуржуазной цивилизации и буржуазной конституции.
"Почему ты не читал эти нравоучения отцу Эвренгу-Зибу, — пишет Джелалуддовле, — чтобы он выполнил их и не дал бы англичанам возможности прийти, отнять его страну, а тебя с братьями довести до нищеты, а ваш народ до ничтожества и полного упадка?
Наш падишах хотя и деспот, но по крайней мере, слава богу, из нас самих, слава богу, что мы, подобно вам, не попали под власть чужеземцев. Всему миру известно, как англичане обращаются с населением Индии. Разве англичане, владеющие цивилизацией, обращаются с индийским народом лучше, чем деспоты? Если сравнить деспотов с ними, то они куда лучше англичан".
Писатель не мог не видеть, что семена, посеянные им на азербайджанской почве, уже давали свои всходы. Он с глубоким вниманием следил за ростом общественно-культурных интересов среди широких слоев родного народа.
Начинался большой культурный подъем, подготовленный сорокалетней общественно-литературной и просветительной деятельностью Мирзы Фатали Ахундова.
В десятках рукописных экземпляров он посылал "Письма Кемалуддовле" в Петербург, Париж, Лондон и другие города, везде стремясь найти поддержку своим идеям. Но он не ограничивался этим. Он знал, что, только напечатав свою книгу значительным тиражом, он сумеет найти доступ к народным массам.
1875 год принес новые радости. В Баку, по инициативе Гасан-бека Зардаби Меликова, стала издаваться азербайджанская газета "Экинчи" ("Пахарь").
Мировоззрение и общественные взгляды Зардаби формировались в накаленной революционной атмосфере России шестидесятых-семидесятых годов. Идеи Чернышевского, активная деятельность нелегальных студенческих кружков — все это оставило глубокий след в сознании молодого Зардаби. В это время он сближается с бывшим активным участником знаменитого кружка петрашевцев — русским поэтом А. Н. Плещеевым, о стихах которого так тепло отзывался Чернышевский.
Зардаби окончил Московский университет в 1865 году. Он вернулся на родину, вдохновленный идеями борьбы за человеческие права крестьян, за освобождение народа.
Следуя примеру великих просветителей, Зардаби приступает к изданию червой азербайджанской вольной газеты, которая сыграла большую роль в развитии общественной мысли в дореволюционном Азербайджане. С огромной верой в силу печатного слова начал свою публицистическую деятельность Зардаби. Не имея достаточных материальных средств, не находя поддержки со стороны имущих слоев, чувствуя вокруг себя постоянное непонимание и недоверие, все время находясь под неусыпной слежкой полиции, Гасан-бек Зардаби неутомимо боролся за сохранение своего печатного органа. "Экинчи" стал трибуной свободной мысли, трибуной борьбы против невежества, пропагандистом знаний и просвещения.
На страницах этой газеты выступал со статьями Мирза Фатали Ахундов, нашедший в лице Зардаби продолжателя своей великой борьбы за цивилизацию и свободу. Зардаби привлек к сотрудничеству в газете Сеида Азима Ширвани [59] и других. "Экинчи" превратился в орган демократической интеллигенции, борцов за обновление жизни феодального Азербайджана.