Шпионы из пчелиного улья
Замечательная книга Роберта Льюиса Стивенсона «Остров сокровищ» содержит много волнительных моментов. Среди них самый романтический, когда в трактир «Адмирал Бенбоу» входит слепой нищий и кладет в руки капитана Билли черную метку. Это зловещий знак того, что человек отныне помечен пиратами и никуда не уйдет от смерти! Да, пиратская черная метка имела пророческий смысл смертельного приговора.
Своеобразную черную метку имеют и пчелы.
Кого хотя бы однажды не жалила пчела? Кто не разглядывал место укуса, обнаруживая в коже копьецо пчелиного жала, оторванного вместе с жалящим аппаратом насекомого?
Двенадцать направленных назад зубцов, что украшают это оружие пчелиной ярости, не позволяют крылатой амазонке-воительнице вытащить жало. Пчела отрывается, оставляя жало вместе с частью внутренностей брюшка в теле врага, и в результате этого погибает. Однако это не нелепая жестокость природы. Напротив, в этом имеется свой смысл. В отрывающейся задней части внутренностей имеется нервный узел, который управляет действием жала, а также ядовитая железа, связь которой с жалом не нарушается. Таким образом, жалящий аппарат оказывается хотя и отделенным от пчелы, но живым. Если жало сразу не выдернуть, то еще некоторое время яд будет накачиваться в ранку и служить действенным оружием против врага, превосходящего пчелу по силе.
Из пчелиного яда выделен ряд весьма активных по своему действию на организм веществ (ацетилхолин и гистамин), а также неорганические кислоты (муравьиная кислота, соляная, ортофосфорная), которые вызывают чувство жжения при ужалении пчелой. Гистамина в пчелином яде содержится относительно немного (0,06-1 %), тогда как количество ацетилхолина превышает содержание его во всех других животных тканях. Гистамин и ацетилхолин обладают разносторонним действием на организм человека, например расширяют кровеносные сосуды, повышают проницаемость кровеносных сосудов, понижают кровяное давление и т. д.
В состав пчелиного яда входят такие химические элементы: водород, углерод, кислород, азот, калий, кальций, железо, магний, фосфор, медь, цинк, сера, марганец, йод, хлор.
Сложность химического состава пчелиного яда определяет и сложность его воздействия на организм человека.
Пчелиный яд устойчив к действию кислот и щелочей, к колебаниям температуры. Нагревание до 100 °C и замораживание не изменяют его состав.
Действие пчелиного яда на человеческий организм весьма сложно и в значительной степени зависит от количества ужалений, места и индивидуальной чувствительности организма. Большинство здоровых людей переносят 5 и даже 10 одновременных ужалений. При этом развивается только местная реакция в виде боли, жжения, припухлости и красноты на месте укуса.
При попадании в организм больших количеств яда вместе с местной реакцией наблюдается и общая реакция. В легких случаях она может выражаться в недомогании, повышении температуры, головной боли, появлении сыпи типа крапивницы. В более тяжелых случаях к вышеперечисленным симптомам присоединяются рвота, понос, одышка, синюшность, учащение пульса, падение кровяного давления, потеря сознания, гемолиз эритроцитов, гемоглобин в моче, судороги. Если вовремя не оказать помощь, то может наступить смерть от остановки дыхания. Описаны случаи наступления смерти в течение 1–2 часов после поступления пчелиного яда в организм.
Чувствительность людей к пчелиному яду различна. У лиц с повышенной чувствительностью к яду ужаление даже одной пчелы может вызывать тяжелую общую реакцию. Например, описан случай очень быстрой смерти здорового человека, ужаленного всего лишь одной пчелой. Хотя жало быстро удалили, у больного развилась резкая синюха, появилось стеснение в груди, и он умер через 20 минут после ужаления.
Необычайно опасны и могут вызвать смерть ужаления в глаз, в область глотки, миндалин, мягкого нёба, боковые поверхности шеи (место проекции разветвления общей сонной артерии на наружную и внутреннюю — каротидный синус).
Наиболее чувствительны к пчелиному яду женщины (особенно беременные), дети и пожилые люди.
При частом введении пчелиного яда в организм, как это бывает у пчеловодов, чувствительность к пчелиному яду снижается.
Известны случаи, когда пчеловоды, имеющие большой стаж работы, переносили без всяких признаков отравления до 1000 ужалений пчелами. Механизмы подобной чувствительности еще окончательно не изучены.
К пчелиному яду существует и видовой иммунитет: жабы, змеи, черепахи, цапли, медведи и ежи нечувствительны к пчелиному яду.
Пчелиный яд токсичен для большинства животных и насекомых, у которых он в смертельных дозах вызывает характерные двигательные параличи. У холоднокровных животных после короткого периода возбуждения развивается полный паралич всей поперечнополосатой мускулатуры. У теплокровных животных полного паралича получить не удается, поскольку под влиянием токсической дозы пчелиного яда у них быстро наступает угнетение дыхательного центра, и поэтому животное гибнет от асфиксии (удушья) раньше, нежели разовьется паралич. Нейротоксическое действие пчелиного яда у теплокровных животных выражается в основном в появлении судорог клинического и тетанического характера.
Как видим, пчелиный яд — достаточно серьезное токсикологическое оружие. И смерть ужалившей пчелы не напрасна: она настигла свою жертву. Гибель ее не напрасна еще и потому, что яд еще какое-то время продолжает поступать в тело ужаленного. Главное — в другом. Зверь или человек, с умыслом или по неосторожности забредший в пчелиные владения, в результате укуса оказывается помеченным феромоном тревоги. Пахучий сигнал исходит от жала и напоминает запах бананового масла. Учуяв его, другие пчелы незамедлительно набрасываются на незадачливого посетителя. Они новыми безжалостными ударами обращают его в паническое бегство.
В Ассирии — мощной милитаризованной империи Древнего мира — в большом почете у военных были так называемые «ручные пчелы». Ассирийские пчеловоды знали какой-то секрет — звук, благодаря которому могли выгнать пчел из улья и направить грозную смертельно жалящую орду на противника.
Современная наука доказала, что у пчел, как и у большинства животных, существует «язык» — звуковая сигнализация, управляющая их поведением. Возможно, ассирийцы, заметив это, научились подражать сигналам пчел и становились их повелителями.
Это достаточно грозная армия. Интересно сказал о пчелином войске известный русский писатель и литературный критик Д. И. Писарев: «У пчел нет постоянного войска: всякий пролетарий имеет при себе оружие и умеет владеть им; каждый солдат этой национальной гвардии воодушевлен патриотическим чувством, выражающимся в самой пламенной ненависти к шмелям, осам и даже пчелам других ульев; если в улей вздумает влететь какой-нибудь неосторожный или дерзкий иноплеменник, то ему придется очень плохо: на него бросятся сотни рабочих пчел, пуская в ход челюсти и жало; путешественник будет непременно убит, и тело его, на страх другим, будет выброшено за пределы улья. Таков закон пчелиной семьи!»
Жители древней Армении переняли от своих врагов-ассирийцев обширные знания о пчелах. В Армении есть район, который называется Мегринский. Если перевести дословно, то это значит «медовый» («мегр» по-армянски «мед»).
Некоторые ученые считают, что именно здесь, на территории древнеармянского царства Урарту, располагался первый на Кавказе центр по приручению пчел.
Имеются сведения, что древние армяне в борьбе за независимость использовали пчел. В те далекие времена в тех местах даже мед мог принести смертельную опасность врагу.
Древнегреческий полководец и писатель Ксенофонт Афинский (ок. 428 — ок. 354 гг. до н. э.) в своем труде «Анабазис» рассказывает, как римские воины, поев в Колхиде (Западная Грузия) меда, заболели. Ксенофонт пишет: «Вообще здесь ничего не было, что могло бы возбудить удивление, но много было ульев, и все те солдаты, которые наелись сотов, лишились сознания, их рвало, и начинался понос, так что никто не мог стоять прямо. Кто немного съел, тот был похож на опьяневшего, кто съел больше, казался сумасшедшим. Некоторые даже умирали. Было очень много больных, словно после поражения, так что это навело большое уныние. Но на следующий день никто не умер, а около той же поры (в которую больные съели меда) они начали приходить в сознание на третий и четвертый день».