Основная проблема шестого дома — поиск адекватных форм и тонкости выражения. Грубая работа здесь не проходит, ибо любовь ее не приемлет, мгновенно скукоживается и пропадает — так блестящий афоризм или эпиграмма гибнут при их приблизительном пересказе. Пока эта тонкость не достигнута, у объекта часто возникает напряженно-болезненное состояние — это болезнь роста, когда появляющиеся формы еще плохо соответствуют анахатному содержанию объекта. Как ни странно, необходимую тонкость и точность могут обеспечить лишь те паразиты и бесы-смутьяны, которые незваными являются нарушать мирное анахатное бытие объекта — но их нужно суметь укротить, перевоспитать и окультурить. Удавшаяся, как кажется автору, попытка такого укрощения и окультуривания природы — трехпольная система земледелия, неудавшаяся — современные автомобили.
Окончание шестого дома знаменуется победой над паразитами и окончательным оформлением объекта в данной реальности; во внутреннем мире это переживается как освоение определенной техники или мастерства или обретение окончательной формы в той или иной реальности (например, мы скажем о человеке: он состоялся как муж и отец; или, в негативном варианте: он стал законченным мерзавцем).
Трудности и препятствия. Первым препятствием для адекватного проживания ситуации шестого дома является нежелание человека признать факт его включения, и часто основным тормозом служит самая обычная лень: гораздо удобнее и приятнее во всем полагаться на волю Божью, принимая заведомо пассивную и "смиренную" позицию — даже в тех случаях, где совершенно очевидно необходимо что-то сделать самому, а истинных терпения и смирения давно нет и в помине. Вообще говоря, бывают два совсем разных вида включения шестого дома, так сказать, негативный и позитивный, но пассивное поведение не адекватно ни в одном из них. Негативное включение шестого дома уже упоминалось выше — это такое состояние объекта, когда Божественной любви начинает ощутимо не хватать для его нормального существования, появляются грязь, паразиты или враги, с которыми явно нужно что-то делать, прямо или косвенно бороться. Позитивный вариант включения шестого дома это состояние, когда Божественной любви в объекте ощущается существенно больше, чем надо, и ему категорически нужно ее оттранслировать вовне, но просто так, само по себе, это почему-то не получается или эта любовь служит откровенному злу и дисгармонии; тогда возникает проблема адекватного донесения любви до мира, для чего требуются определенные техники или инструменты, позволяющие ее точно сфокусировать и оформить. Как и в случае негативного включения шестого дома, лень и пассивность в его позитивном варианте быстро ведут к крайне неприятному развитию событий: либо любовь, присущая объекту, не получая выхода, застаивается, и в ней разводятся паразиты (так позитивный вариант трансформируется в негативный), либо она транслируется во внешний мир рассеянным потоком и попадает не туда, куда предназначена Мировым Разумом — а значит, плодит паразитов, на этот раз внешних. Этот сюжет запечатлен в народном сознании поговоркой "ни одно доброе дело не остается безнаказанным" — и это правильно, если только перед словом "доброе" добавить эпитет: неточное.
Шестой дом требует тонкости и точности, поэтому следующим после пассивности и лени его врагом является грубость. Грубое оформление убивает любовь и в принципе не может быть адекватным — именно это имеет в виду поговорка "иная простота хуже воровства". Когда автор этих строк слышит бесконечно повторяемый лозунг "все гениально просто", он ощущает внутренний протест, и не только потому, что это несправедливо по существу и чаще всего служит прикрытием воинствующего невежества, но еще и по той причине, что тонкость и адекватность выражения шестого дома принципиально трудно достижимы и требуют зачастую выработки сложнейших технических умений. Здесь любовь это нежный, деликатный, но материал, с которым нужно научиться работать, и только в результате освоения сложных приемов и техник становится возможным чудо оформления, то есть создания форм, исполненных любви, но вовсе к ней не сводящихся.
После того, как человек преодолевает искушения лени и грубости, он начинает учиться технике, то есть искусству укрощения хаотических демонов, скрытых в любом материале. Когда начинающий художник, исполненный любви к своему искусству, берет карандаш и пытается изобразить что-нибудь с натуры, то ему часто кажется, что кто-то, или какая-то сила нарочно толкает его под руку, так что в результате создается впечатление, что рисунок исполнен хвостом непокорного ишака. Этот "кто-то" вовсе не метафора, а вполне определенные сущности, охраняющие вход в рисовальный эгрегор, и пока ученик не научится их укрощать, дальше он не продвинется. Распространенной ошибкой здесь является попытка укрощения методом усаживания в клетку (так принято в академических школах рисунка: нос имеет форму призмы и т. д.), то есть введения манипурной дисциплины, ибо тогда анахатная энергия гибнет безвозвратно. Более правильно, хотя гораздо сложнее, действовать методом кота Баюна, постепенно завораживая хаотических демонов, их окультуривая и заставляя работать на себя (этим путем зачастую идут самоучки, которых критик впоследствии хвалит за самобытность и слегка журит за отсутствие профессиональной выучки).
Однако главное препятствие шестого дома еще впереди. Оно актуализируется перед человеком, когда он уже входит в профессиональный эгрегор и сохраняет при этом любовь, которую теперь способен выразить в формах. В этот момент он ощущает себя (без преувеличения!) Богом-творцом и сохранить должную скромность просто не в силах. Ощущение собственной силы и могущества оказывается субъективно настолько сильным и внутренне несомненным, что гениальность творца не то что не ставится под сомнение — она, что называется, кричит о себе, и непонятно только одно — как ее не видят окружающие.
Рассказывают, что в начале перестройки и открывающейся свободы слова к знаменитому советскому писателю подошел только еще начинающий молодой и, устремив в его сторону обличающий перст, провозгласил:
— Вы продавались!
— Да, я продавался, — признал маститый литератор.
— А я не продавался! — воскликнул начинающий.
— А вас покупали? — вежливо поинтересовался классик.
Так вот, шестой дом на уровне первого серьезного включения в любой профессиональный эгрегор покупает человека, причем делает это с такой силой, что возникающему чувству собственного могущества и величия можно противопоставить только одно — равное ему по силе чувство персональной ответственности за свою работу и каждую созидаемую форму. О скромности в ситуациях сильного включения шестого дома говорить не следует: здесь человек дерзостно берется за трудное дело, тонкое оформление, начинает свою работу и заканчивает ее — с тем же уровнем ответственности, с которым Абсолют творил Мировой Разум, а последний — остальной проявленный мир.
В гороскопе пары шестой дом определит характер ситуации, в которых парный эгрегор ожидает от пары оформления взаимной любви или выражения в определенных формах любви, направляемой ими через пару во внешний мир. Например, в паре учитель-ученик включение шестого дома может вдохновить учителя на создание наглядных пособий, резко облегчающих ученику восприятие материала. При шестом доме в Деве это может быть особый тренажер (дон Хуан усаживал Кастанеду на специальные качели, в другом случае связывал веревкой; в монастырях дзен знаком особого расположения считался удар палкой, нанесенный мастером), при шестом доме в Козероге — тщательно подготовленная жизненная ситуация, проживая которую ученик оформляет свои каузальные структуры.
Не нужно думать, что результат действия шестого дома всегда положителен по виду: иногда в отношениях оформляются такие монстры, на которых и глядеть-то тошно — но зато с ними можно осмысленно и целенаправленно бороться, а с мутным туманом, из которого они образованы, было и вовсе непонятно, что делать.