(7) Итак, с божией помощью вручи его наставнику, от которого он научится сначала добрым нравам, а потом красноречию; ему не выучишься без доброй нравственности. Будь здорова.
4
Плиний Цецилию Макрину296 привет.
Хотя поступок мой одобрили друзья, здесь присутствовавшие, и люди, которые о нем толковали, но мне важно знать, что думаешь ты: (2) я добивался твоего совета, еще ничего не начав, а сейчас, когда все покончено, я так хочу узнать твое мнение.
Я собирался начать на свои деньги постройку общественного здания и хотел уже выехать в свое этрусское имение, получив как префект эрария официальный отпуск, когда послы из Ботики, приехавшие с жалобой на проконсула Цецилия Классика, попросили сенат назначить меня их защитником. (3) Мои добрые коллеги, искренне меня любящие, переговорив об обязанностях нашей общей службы, попытались меня отвести297. Сенат принял почетное для меня постановление: назначить меня патроном провинциалов, если будет им на то мое согласие. (4) Послы, допущенные опять в сенат, вновь попросили меня в защитники (я присутствовал тут же); они взывали к моей верности, испытанной в деле Бебия Массы, ссылались на союз, связывающий патрона с подзащитными298. Сенат выразил громкое одобрение, предваряющее обычно декрет. «Отцы сенаторы, — сказал я, — я не думаю, что привел основательные причины для отвода». Заявление мое, скромное и продуманное, было одобрено.
(5) Побудило меня принять это решение не только единодушное желание сената (хотя и оно главным образом), но и другие соображения, не столь, правда, веские, но некоторый вес имеющие. Я вспомнил, что предки наши добровольно выступали на защиту каждого обиженного частного лица, находившегося под их покровительством299. Не постыднее ли пренебречь покровительством государства? (6) А когда я еще вспомнил, каким опасностям я подвергался в прошлый раз, защищая этих самых жителей Бетики300, то, думалось мне, старая слава ведь молодую любит. Так уж устроено: если ты не добавишь к старым услугам новых, прежних как не бывало. Как бы ни были обязаны тебе люди, если ты им откажешь в чем-нибудь одном, они только и запомнят, что этот отказ.
(7) А затем Классик ведь умер, и вопрос в такого рода делах самый мучительный — о наказании сенатора — отпал. Я видел, что благодарить меня будут не меньше, чем благодарили бы, будь он жив, а ненависти я ничьей на себя не навлеку. (8) А главное, я учел: если я несу эту обязанность уже в третий раз, то мне легче будет отказаться от обвинения человека, которого обвинять я не должен. Всем обязанностям есть предел, и право на отказ лучше всего подготовить нынешним согласием.
(9) Ты узнал, почему я принял такое решение,— каков же будет твой суд: я с одинаковым удовольствием выслушаю и твое откровенное несогласие и твое авторитетное одобрение. Будь здоров.
5
Плиний Бебию Макру301 привет.
Мне очень приятно, что ты так усердно читаешь и перечитываешь сочинения моего дяди, хочешь иметь их полностью и просишь их перечислить. (2) Я возьму на себя составление каталога и даже сообщу тебе, в каком порядке они написаны: и это приятно знать тем, кто занимается наукой.
(3) «О метании дротиков с коня» — одна книга, он написал ее и старательно и умело в бытность свою префектом алы; «Жизнь Помпония Секунда» — в двух книгах: Секунд его особенно любил, и это сочинение было как бы долгом памяти друга. (4) «Германские войны» — в двадцати книгах: тут собраны сведения о всех наших войнах с германцами. Он взялся за эту работу, побужденный сновидением: во сне предстал ему Друз Нерон, отнявший много земель у германцев и в Германии же умерший. Он поручал ему беречь его память и спасти ее от несправедливого забвения. (5) «Учащиеся» — в трех книгах: каждая по причине величины разделена на две: руководство, наставлявшее оратора с первых шагов и завершавшее его образование. «Сомнительные речения» — в восьми книгах. Он писал ее в последние годы Нерона, когда рабский дух сделал опасной всякую науку, если она была чуть смелее и правдивее. (6) «От конца истории Авфидия Басса» — тридцать одна книга и «Естественная история» — в тридцати семи книгах, произведение обширное, ученое, такое же разнообразное, как сама природа302.
(7) Ты удивляешься, что столько книг, при этом часто посвященных вопросам трудным и запутанным, мог закончить человек занятый. Ты удивишься еще больше, узнав, что он некоторое время занимался судебной практикой, умер на пятьдесят шестом году, а в этот промежуток помехой ему были и крупные должности, и дружба принцепсов. (8) Но был он человеком острого ума, невероятного прилежания и способности бодрствовать303.
Он начинал работать при свете сразу же с Волканалий — не в силу приметы, а ради самих занятий — задолго до рассвета: зимой с семи, самое позднее с восьми часов, часто с шести. Он мог заснуть в любую минуту; иногда сон и одолевал его и покидал среди занятий. (9) Еще в темноте он отправлялся к императору Веспасиану (тот тоже не тратил ночей даром); а затем по своим должностям304. Вернувшись домой, он оставшееся время отдавал занятиям. (10) Поев (днем, по старинному обычаю, простой легкой пищи), он летом, если было время, лежал на солнце; ему читали, а он делал заметки и выписки. Без выписок он ничего не читал и любил говорить, что нет такой плохой книги, в которой не найдется ничего полезного. (11) Полежав на солнце, он обычно обливался холодной водой, закусывал и чуточку спал. Затем, словно начиная новый день, занимался до обеда. За обедом читалась книга и делались беглые заметки. (12) Я помню, как кто-то из гостей прервал чтеца, сбившегося на каком-то слове, и заставил повторить прочитанное. Дядя обратился к нему: «Ты ведь понял?» Тот ответил утвердительно. «Зачем же ты его прерывал? Он за это время прочитал бы больше десяти строк». Так дорожил он временем.
(13) Летом он вставал из-за обеда еще засветло, зимой с наступлением сумерек — словно подчиняясь какому-то закону.
(14) Таков был распорядок дня среди городских трудов и городской сутолоки305. В деревне он отнимал от занятий только время для бани; говоря «баня», я имею в виду внутренние ее помещения. Пока его обчищали и обтирали306, он что-либо слушал или диктовал. (15) В дороге, словно отделавшись от остальных забот, он отдавался только этой одной: рядом с ним сидел скорописец с книгой и записной книжкой307. Зимой руки его были защищены от холода длинными рукавами, чтобы не упустить из-за суровой погоды ни минуты для занятий. По этой причине он в Риме пользовался носилками308. (16) Помню, он упрекнул меня за прогулку: «ты мог бы не терять даром этих часов». Потерянным он считал все время, отданное не занятиям.
(17) Благодаря такой напряженной работе он и закончил столько книг, а мне еще оставил сто шестьдесят записных книжек, исписанных мельчайшим почерком с обеих сторон: это делает их число еще большим. Он сам рассказывал, что, будучи прокуратором в Испании, мог продать эти книжки Ларцию Лицину за четыреста тысяч, а тогда их было несколько меньше309.
(18) Когда ты представишь себе, сколько он прочел и сколько написал, то не подумаешь ли, что не было у него никаких должностей и не был он другом принцепса? А когда услышишь, сколько труда отдал он занятиям, не покажется ли, что мало он и написал и прочел? чему не помешают такие обязанности? Чего не достигнешь такой настойчивостью? (19) Я обычно смеюсь, когда меня называют прилежным; по сравнению с ним я лентяй из лентяев. Меня все-таки отвлекают и общественные обязанности и дела друзей. А из тех, кто всю жизнь только и сидят за книгами, кто, сравнив себя с ним, не зальется краской, словно только и делал, что спал и бездельничал?
297
Мои добрые коллеги... попытались меня отвести.— Плиний собирался построить храм в небольшом городке Тифернум Тиберинум (см. IV.1 и прим.). — О префекте Эрария см. 57. — Бетика — нынешняя Андалузия.— О Классике известно только то, что сообщает Плиний. Он был наместником Бетики в 97—98 гг., обвинение против него было поднято по решению провинциального совета. Послы, прибывшие с обвинительным актом, должны были сначала явиться к магистрату, который представлял их сенату, назначавшему им защитника по их выбору. Отказаться можно было только по болезни или по загруженности другими служебными обязанностями. Плиний так однажды и поступил, отказавшись выступить в суде, «потому что я был префектом эрария и хотел целиком заниматься только делами по этой должности» (Х.3.1—2). Префектов эрария было только двое; так как Плиний говорит о «коллегах», то, по-видимому, префекты «воинской казны» (aerarium militare) были объединены с префектами «Сатурновой казны».
298
...союз, связывающий патрона с подзащитными. — О деле Бебия Массы см. VII.33.— Города и целые провинции заключали формальный договор о hospitium и patrocinium с кем-либо из сенаторов и даже всадников; патрон обязан был защищать интересы своих hospites.
299
Выступали на защиту каждого обиженного частного лица, находившегося под их покровительством.— Ср. у Цицерона: «Знаменитейшие люди нашего государства... считали самым почетным для себя и прекрасным выступать мстителями за обиды и защитниками интересов как гостеприимцев и клиентов, так и иностранных народов, друзей и данников Рима... Катон... нажил себе множество врагов, защищая испанцев, которыми управлял в качестве проконсула. Недавно... Г. Домиций привлек к суду М. Силана (консула) за оскорбление им какого-то Эгритомара, с которым водил дружбу и хлеб-соль его отец» (Циц. Дивинация пр. Цецилия 20, 66—67, пер. Ф. Ф. Зелинского).
300
...каким опасностям я подвергался... защищал этих самых жителей Бетики...— Плиний имеет в виду политическое обвинение, которое грозило ему после суда над Массой VII.33.7—8 по доносу Меттия Кара (VII.27.14).
301
Бебий Макр — его, хваля за честность, поминает Марц. 5.28.5; был куратором Аппиевой дороги, консулом в 103 г. и префектом Рима в 117 г. во время войн Траяна на Востоке.
302
«О метании дротиков с коня» — автор сам упоминает эту книгу (Ест. ист. 8,162); может быть она была одним из источников для «Германии» Тацита; написана, вероятно, до 52 г. н. э., когда Плиний служил на Нижнем Рейне. — «Жизнь Помпония Секунда» тоже упомянута в Ест. ист. 14,56. Л. Кальвизий Помпоний Секунд — консул 44 г.. правитель Верхней Германии в 50—51 гг. Писал трагедии, о которых с похвалой отзывался Квинтилиан (10,98). — В «Германских войнах» изложена история войн с германскими племенами при Цезаре, Августе и Тиберии. Произведение это считается главным источником Тацита в его повествовании о войнах в Германии (Анн. 1—6), хотя Плиния Тацит упоминает только однажды (Анн. 1.69). — Друз, пасынок Августа и брат Клавдия, воевал в 12—9 гг. до н. э. и дошел до Эльбы. — «Учащиеся» — руководство по риторике, неоднократно упоминается Квинтилианом. — «Сомнительные речения» — автор упоминает их в «Ест. ист.» предисловие 2, 8. Позднейшие грамматики постоянно пользовались этой книгой как справочником и руководством. — «От конца истории...» Авфидий Басс — старший современник Плиния Старшего; его «История» охватывала события от смерти Цезаря до смерти Калигулы или последних лет Клавдия. Плиний, начав, вероятно, с 47 г., довел свой рассказ до 71 г. — до Иудейской войны и восстания в Германии. — «Естественная история» — настоящая энциклопедия древности в 37 книгах, включавшая астрономию, физику, географию, антропологию, зоологию, ботанику, медицину (лекарственные средства), минералогию, металлургию, историю искусства. Из всего написанного Плинием Старшим — это единственная сохранившаяся. Построена она главным образом на книжном материале; исследователем Плиний не был: он излагает прочитанное, делает длинные выписки, допуская при этом иногда грубейшие ошибки. Была, однако, область, где он говорит от себя как знаток и свидетель: он превосходно знал Италию, хозяйственные особенности районов, бытовые подробности современной ему и старой римской жизни. Тут он источник бесценный.
303
Но был он человеком острого ума, невероятного прилежания и способности бодрствовать.— О своей занятости он сам пишет так: «...я ведь только человек, притом занятый служебными обязанностями; я занимаюсь этим трудом только в обрезки времени, т. е. в ночные часы» («Ест. ист.» предисл. 18). — О его выступлениях в суде ничего неизвестно. Они приходились, вероятно, на время его юности. Должности: 47—50 гг.— Нижняя Германия, префект алы, т. е. начальник конного отряда; 50—51 г. — Верхняя Германия, военный трибун; ранние годы Нерона: прокуратор в Проконсульской Африке (н. Тунис); до 66 г. или после 69 г. — прокуратор в Испании; от 70 г. или 74 г. до 79 г. — командующий Мизенским флотом. — Дружба принцепсов — тесный круг близких императору людей, с которыми он советовался о разных делах, и государственных и частных.
304
Еще в темноте он отправлялся к императору... а затем по своим должностям. — Волканалии — праздник в честь бога огня Вулкана 23 августа, auspicandi causa — ради доброго предзнаменования: об обычае начинать какую-либо работу в этот праздник ради доброй приметы нигде нет упоминания. Существовал, однако, обычай в определенный день, именно в силу этой приметы, хоть что-то сделать из своей работы. Таким днем было 1 января, начало года, когда «благочестивые земледельцы, ради доброго предзнаменования, кладут начало всякому делу» (Кол. II.2.98). С Волканалий, видимо начинали утреннюю работу при свете: первое такое утро служило как бы введением в длинный ряд темных утренних часов, и его отмечали работой «приметы ради». Зимой — Плиний считал начало зимы с захода Плеяд: с 10 ноября (Ест. ист. 2, 125). — «Возложенные обязанности» — есть предположение, что до своего назначения командующим флотом он ведал пожарной службой в Риме: был praefectus vigilum — очень важная и почетная должность.
305
Таков был распорядок дня среди... городской сутолоки. — Распорядок дня в Риме (его придерживались все более или менее обеспеченные люди) в изложении Марциала (4,8): первые два утренних часа — salutatio (прием клиентов, разбор их дел и просьб); от 3 до 5 (т. е. с 9 до 11) — труды (labores); от 6 до 7 (т. е. от 11 до 1 ч.) — отдых; 8-й час (от 1 ч. до 2 ч.) — гимнастические упражнения; 9—10 (от 2 до 3) — обед, обычно затягивающийся до темноты. — Плиний, встававший в 1 ч. ночи, редко в 2, проводил несколько часов за работой и, выйдя из дому еще до рассвета, возвращался, по «сетке» Марциала, к 11 домой, где завтракал (первый завтрак, ientaculum: кусок хлеба, смоченный в вине или смазанный медом, маслины, сыр; второй, prandium, после мытья, тоже очень скромный: хлеб, инжир или хлеб с луком и мелкой соленой рыбешкой), мылся, спал, и после сна начинал «второй день», длившийся до обеда, т. е. до 3-х часов, за которым он сидел, слушая чтение и делая заметки, до темноты, т. е. до 5-ти часов, когда Плиний отправлялся спать; спал 7—8 часов.
306
Пока его обчищали и обтирали... — Перед мытьем жирно натирались оливковым маслом, которое потом счищали с себя особого вида скребками. Мылись во «внутреннем» помещении — в кальдарии. См. 253.
307
...скорописец с... записной книжкой...— Pugillares, обычные таблички для заметок, которые следовало сохранить, не годились. — Скорописец (notarius)= стенографист, одетый в куколь, дорожный плащ с капюшоном и длинными рукавами, который носили зимой в пути и при зимник работах на открытом воздухе.
308
...в Риме пользовался носилками. — Езда в повозках была запрещена в течение дня.