— Беги на свой корабль. Защищай ТАМ своих друзей, — приказал сайрийец, так и не ответив на вопрос рося. — Я прикрою вас. Но не долго. Это не моя битва.

Повторять дважды ему не пришлось. Хранитель был уже внутри, когда часть дроптэнов, подгоняемая приказами своего правителя, наконец, преодолела свой ужас, и ринулась в атаку. Лиалин видел, как сайрийец развеял темный щит, которым Варкула прикрывал нападающих, и трансформировавшись в отвратительного монстра, от которого даже у дроптэнов кровь застыла в жилах, врезался в самую гущу врага, круша и уничтожая все на своем пути.

Корабль содрогнулся и накренился. Защитные системы не выдержали этого удара. Кэрл, отброшенная взрывом в другой конец коридора, медленно приходила в себя. Грохот, скрежет металла, крики людей и дроптэнов. Так близко… Девушка заставила себя открыть глаза. Голова болела нестерпимо, а во рту ощущался привкус крови. «Сивер» вместе с Райтором раз за разом делали попытки запустить аварийное освещение. Наконец, им это удалось, и из настенных панелей выплыли тускло светящиеся эншары. Теперь Кита могла осмотреться. Кругом все искрилось и рушилось. Райтор по-прежнему стоял на коловайтере, окруженный сферой управления, а вот Соун… Эскид лежал в центре комнаты у ног Райтора без сознания.

Было слишком темно. Искры, щедро сыплющиеся на их головы из поврежденного силового кабеля, вряд ли можно было считать освещением. Взрыв напрочь уничтожил до половины отсека с двигателями. Их с Кэрл чудом не задело. Себя Эшора нашла под обломками лестницы, некогда ведущей в центр управления. От рваной раны рука была словно в огне, но большой крови не было. Очевидно, металлический прут, что она выдернула из предплечья, повредил только мышцы, не задев ни один из важных кровеносных сосудов. И все же спасением это назвать было нельзя. Огромная дыра, зиявшая в нижней части корпуса «Сивера» делала их легкой добычей для дроптэнов, и только тьма давала им мизерный шанс на то, что их все же не заметят. Ползком добравшись до подруги, Эшора, наконец, вынула аптечку, пристегнутую к ее поясу, и ввела себе обезболивающее, чтоб больше не отвлекаться на поврежденное предплечье.

— Ты как? — шепот был едва слышен, но даже так Эшора предпочла бы не говорить.

Девушка всхлипнула и зашевелилась:

— Я ног не чувствую!

— Потерпи.

Эшора на ощупь пробежалась пальцами по телу однокашницы и добралась до ног. Что-то тяжелое преградило путь. Обломок двигателя. Вот что было причиной. Первая попытка сдвинуть огромную груду металла не привела ни к чему. Эшора посильнее уперлась в землю и вновь попыталась. Обломок покачнулся, чем вызвал жуткую боль у Кэрл.

— Потерпи, милая! — встревожено зашептала Эшора. — Совсем чуть-чуть!

И услышав тяжелое дыхание и дрожащее «да», попробовала снова. Надрывное мычание, готовое превратиться в крик, вторило ее усилиям. И вот обломок поддался и, производя такой невообразимый грохот, что девушки едва не оглохли, рухнул во второй уровень отсека. Но не это было страшно, рядом постоянно что-то рушилось, а то, что сделала Кэрл. Трясущимися руками она открыла капсулу и выпустила два эншара. Эшора кинулась за ними, но было поздно. Эншары поднялись слишком высоко для нее и достаточно высоко, чтобы их заметили дроптэны.

— Зачем? — она даже не смотрела на подругу, торопливо вынимая стреттер и проверяя количество оставшихся зарядов. Индикатор показал загруженность лишь до половины. Не разгуляешься…

— Но ведь темно, — растеряно прошептала девушка.

Эшора обернулась к ней и оценивающе посмотрела. Говорить на эту тему больше не было смысла. Выбрав в качестве укрытия единственно уцелевшую стену-перекрытие, она приказала Кэрл не высовываться и приготовилась ждать.

Эншары висели высоко и ярко освещали своим желтым сиянием разрушенный отсек, словно призывали дроптэнов.

И дропы не замедлили прийти.

Лиалин бежал по коридору к медцентру, оставив Даро одного прикрывать шлюзовой проход. Дроптэны с помощью Варкулы пробили обшивку браже и прорвались внутрь. Надеяться на сайрийца одиночку было уже нельзя, он наверняка покинул поле боя, когда стало припекать. Хотя и то, что он сделал было уже неоценимо. Защитное поле «Сивера» уже давно погасло, и браже защищал только купол Хранителя. Однако Варкула при целенаправленности атак умело пробивал и его. Так случилось с нижней частью «Сивера», так произошло теперь и с медцентром.

Первые два дроптэна, что встретились ему, были просто сожжены светичами. Лин даже не остановился, чтоб вступить сними в бой. Там, впереди, среди черных гребней полуящеров он видел рыжую голову Соуна и русые кудри Фесты. Собрав силу в ладонях, Хранитель всем, что в нем осталось, ударил по монстрам. Волна белого пламени хлынула в глубину коридоров, превращая все на своем пути в один жуткий пожар и оставляя за собой лишь пепел, тихо кружащийся в воздухе, подобно снегу.

И стало тихо. Первым подала признаки жизни Кита. Кашляя и отряхивая с волос серый пепел, девушка поднялась с пола и поспешила к Фесте. Лиалин тем временем помог встать на ноги Соуну, знаком попросив молчать, он прошел в зал реанимации. Чье-то тихое поскуливание привело его к постели Аяса. На полу бледный с оцарапанной шеей весь покрытый пеплом сидел Шиэл, а под его коленом опаленными конечностями беспомощно скреб по полу еще живой дроптэн. Увидев Хранителя, дроп замер.

— Шиэл! — полный радости вздох сорвался с губ рося. Он бережно уложил эскида обратно на кровать и позвал Фесту.

За спиной послышалось шуршание. Хранитель обернулся и увидел ползущего к пролому в стене раненого дропа. Не говоря ни слова, он схватил его за шкварник и выволок наружу.

— Каундарук!

Лиалин стоял нечем не защищенный, но нападать на него не спешили.

— Каундарук!

Войско расступилось и огромный черный дроптэн с красным гребнем выступил вперед. Вышвырнув дропа из браже, Хранитель обратился к Правителю Каранту:

— Такова сила твоего слова, Правитель?

Недовольное рычание Каундарука было ему именно тем ответом, которого он ждал.

— Отведи своих воинов обратно в Диахриар! Оставь нас! И я прощу тебя за нарушенную клятву!

Взмахом руки приказав расступиться, Варкула приблизился к Каундаруку. Ночной ветер развевал черный плащ, и от этого в свете звезд силуэт сайрийца казался ужасающе зловещим.

— В чем заминка, Каундарук? — Варкула был раздражен настолько, что забыл обо всякой осторожности. — Мне казалось, я предложил достаточную цену, чтоб ты забыл о чести.

Правитель дроптэнов вздрогнул как о пощечины. Это была ошибка, и Варкула осознал ее, но слишком поздно. Желтые холодные глаза с вертикальными зрачками с ненавистью уставились на него.

— Ты купил не нашу честь, а нашу силу. Честь дроптэна купить невозможно. Я многим обязан Хранителю, — и, умолкнув на мгновенье, закончил: — Хватит. Во имя твоих идей погибло много моих воинов. Мы возвращаемся.

У Варкулы от бешенства глаза заволокло кровавой пеленой:

— Каундарук! Ты болван! Ты слишком далеко зашел! О чем бы ни была твоя клятва Хранителю, ты её нарушил давно. Роси и ки'коны теперь навечно враги дроптэнов. Уйдешь, и Сайрийя станет твоим ночным кошмаром!

Верховный дроптэн окинул тяжелым взглядом сайрийца и отдал своему помощнику приказ отводить войска.

— Мы выполнили обязательства перед тобой. И рось и ки'кон на моей планете. Дальше сам.

Варкула не мог унять дрожь, что сотрясала его тело. Дрожь гнева и бессилия. Он не мог упустить их сейчас, когда цель так близка. Не мог! Средства оправдывают цель! И раскинув руки, Варкула призвал всю мощь своих собратьев.

Лиалин видел, как Каундарук сел в свою кибитку, и глубоко вздохнул. Над полем рога трубили об отступлении. За спиной послышались легкие шаги. Хранитель оглянулся и улыбнулся Фесте, несущей в палату стакан с водой. Девушка улыбнулась в ответ.