— Письмо?! Это верно?

— Вот те крест! — ответил Пятиков. — Писал из Москвы Шолохов, что нужен ему Харлампий Васильевич. По делу. По какому? В одночась мой командир сказал, что все больше его, Шолохова, восстание Вешенское волнует...

— Когда же это было?

— Давно, — протянул старик. — Так давно, что уже в очах темно... Наверное, в году 1925 или 26-м...”

Как видите, казак из хутора Базки Яков Федорович Пятиков знал о письме М. А. Шолохова Ермакову задолго до того, как о нем узнали исследователи.

Яков Пятиков видел письмо Шолохова у Харлампия Ермакова еще до его ареста, как видел он у Ермакова и книжку рассказов “от М. А. Шолохова”, что говорит о близости Шолохова и Ермакова и о близости самого Пятикова к Ермакову, с которым жил рядом на хуторе Базки, был его ординарцем во время восстания, а потому действительно мог знать “много интересного из жизни и невзгод Харлампия Ермакова”.

И, наконец, еще одно свидетельство, подтверждающее, что именно Харлампий Ермаков был прототипом Григория Мелехова,— характеристика Харлампия Ермакова, данная командующим Верхнедонским восстанием Павлом Кудиновым. На заданный К. Приймой вопрос: “Что вы скажете о главном герое “Тихого Дона” Мелехове?”, он, находясь в Болгарии, ответил так:

“— Среди моих командиров дивизий Григория Мелехова точно не было... Это вымышленное лицо. Во главе первой (в романе — мелеховской) дивизии стоял хорунжий, георгиевский кавалер из хутора Базки Харлампий Васильевич Ермаков. В романе он у Григория Мелехова командует полком. Ермаков был храбрый командир, забурунный казак. Многие его приметы, поступки и выходки Шолохов передал Григорию Мелехову”.

— Что вы имеете в виду?

— Да то, что бабка Харлампия — турчанка, — ответил Кудинов. — И то, что он — хорунжий с полным бантом крестов Георгия, что немножко был с Подтелковым. Я Харлампия знал хорошо. Мы с ним — однополчане. И его семейную драму я знал. Его жена трагически умерла в восемнадцатом году, оставив ему двух детишек. А его заполонила новая любовь. Тут такие бои, земля горит под ногами. А Харлампия любовь крутит-мутит... Возле Мигулинской порубил Харлампий Ермаков матросов в бою, а потом бился головой в стенку. И эти его вечные вопросы: “Куда мы идем. И за что воюем?” В романе все это звучит на высоких нотах, краски сгущены, трагедия, одним словом... Так в этом же и сила, и глубина, и пленительность таланта Шолохова.”

Эти слова руководителя Верхнедонского восстания Павла Кудинова, подтверждающие истинность изображения в “Тихом Доне” исторических событий, а также тот факт, что прообразом Григория Мелехова в романе, причем прообразом исключительно близким к оригиналу, был Харлампий Ермаков, для прояснения проблемы авторства “Тихого Дона” исключительно важны.

 

“Служивская” биография

В подтверждение близости биографий Григория Мелехова и Харлампия Ермакова сопоставим на основе “дела” Ермакова и текста романа их воинский “служивский” путь. И начнем с предвоенных лет и германской войны.

Итак — Харлампий Ермаков: Родился 7 февраля 1891 года в хуторе Аптиповском Вешенской станицы Области Войска Донского.

Григорий Мелехов: Родился примерно в 1892 году в хуторе Татарском Вешенской станицы Области Войска Донского.

Харлампий Ермаков: В январе 1913 года призван на действительную военную службу в 12-й Донской казачий полк.

Григорий Мелехов: В январе 1914 года призван на действительную военную службу в 12-й Донской казачий полк.

Харлампий Ермаков: После призыва в составе 12-го Донского казачьего полка оказался в местечке Радзивиллов, в четырех верстах от русско-австрийской границы.

Григорий Мелехов: После призыва в составе 12-го Донского казачьего полка оказался в местечке Радзивиллов рядом с русско-австрийской грани-цей.

Разница на год в рождении определяет и разницу в датах военной службы.

Здесь необходим комментарий. Почему вдруг и Григорий Мелехов и Харлампий Ермаков начинают свою военную службу в местечке Радзивиллов в далекой Галиции? Это объясняется тем порядком, который был установлен для казачьих частей Русской армии. Комплектование казачьих полков было связано с местностью — казачьи полки имели постоянную нумерацию и формировались, в свою очередь, в строго определенных округах и станицах. И точно так же порядок службы и расквартирования казачьих полков был строго распределен. Местом расквартирования 12-го Донского казачьего полка, формировавшегося из казаков вешенской округи, было установлено местечко Радзивиллов, с целью прикрытия, в случае войны, австрийской границы.

В литературе Радзивиллов как место расквартирования 12-го Донского казачьего полка не осталось без внимания. Так, эмигрантский писатель В. И. Сагацкий, отец которого во время германской войны служил в 12-м полку, опубликовал очерк “Радзивиллов” в газете “Родимый край” (Париж), где подтверждаются многие детали военного казачьего быта, отраженные в “Тихом Доне”.

В очерке Сагацкого подтверждается, в частности, что командиром полка был и в самом деле Василий Максимович Каледин, старший брат генерала Алексея Каледина, будущего донского атамана. Реальная фигура в 12-м полку и прямой начальник Мелехова, командир четвертой сотни, подъесаул Полковников, который повел сотню в первую атаку, а позже — подписал письмо Пантелею Прокофьевичу о том, что его сын, Григорий, будто бы пал смертью храбрых. Сагацкий сообщает, что в 1917 году есаулу Полковникову было суждено стать последним командиром Петроградского военного круга при Временном правительстве и быть расстрелянным большевиками.

Реальные случаи, а не выдумка писателя и коллективное изнасилование казаками горничной, и спасение жизни командира 9-го драгунского полка, описанные в романе. Как сообщает американский славист Герман Ермолаев в своей работе “Исторические источники “Тихого Дона”, есаул Цыганков из 12-го полка зафиксировал эти реально имевшие место события в своих воспоминаниях, “которые он читал группе офицеров зимой 1917 — 1918 года. Одним из слушателей был Святослав Голубинцев, по мнению которого Цыганков послужил прототипом есаула Калмыкова в “Тихом Доне”.

Как же все эти реальные факты, детали и события из жизни 12-го Донского казачьего полка могли попасть на страницы “Тихого Дона”?

Конечно же, только со слов тех казаков, которые в это время служили в полку, и в первую очередь — со слов Харлампия Ермакова, поскольку, как говорил М. А. Шолохов местным краеведам, учителям Вешенской средней школы И. Г. Кузнецовой и В. С. Баштанник, “биография Мелехова и биография Ермакова (служивская) совершенно идентичны, вплоть до момента расположения полка перед войной у Бродов”. Совершенно очевидно, что в этом высказывании Шолохов подчеркивает факт идентичности месторасположения 12-го казачьего полка перед войной в районе Бродов как в жизни, так и в романе: местечко Радзивиллов.

Учителя же сделали из этого замечания М. А. Шолохова совершенно неправильный вывод: будто “в дальнейшем мы почти не находили ничего общего в воинских биографиях Ермакова и Мелехова”. Это утверждение опровергается материалами “дела” Харлампия Ермакова. Опираясь на эти материалы, проследим дальнейший “служивский” путь Харлампия Ермакова и Григория Мелехова.

Харлампий Ермаков : По данным “Послужного списка” 14 июля 1914 года в составе 12-го Донского казачьего полка “выступил на германско-австрийский фронт”’.

Григорий Мелехов : В июле 1914 года в составе 12-го Донского казачьего полка принимает участие в боях на российско-австрийской границе и на территории Австрии.

Харлампий Ермаков: В составе 12-го Донского полка с июля 1914 года по ноябрь 1916 года находился на австрийском фронте.