Стрижева и Красильников одновременно поднялись с земли, с той лишь разницей, что Антон тут же отвернулся, только бы не смотреть на меня. Ну я и не очень-то расстроился. Можно подумать, что он мне нужен.

? Можно я зайду к Журавлевой? ? попросил я у классной дамы.

? Если только ненадолго. Ты же знаешь, что на завтра у нас большая программа, а через день мы возвращаемся. Всем надо выспаться.

? Конечно, я буду недолго. Спокойной ночи! ? сказал я, обращаясь только к Стрижевой, как будто Антона рядом не было, словно он сквозь землю провалился. И даже если бы так и случилось, я бы, может, и не расстроился.

Журавлева не спала. Они чего обсуждали с Ксенькой и Ольгой.

Ольга тоже на гаданиях «повернута», но все-таки не так, как Ева.

? Я нашел булавку! ? с порога объявил я.

? А она чего опять пропадала? ? не поняла Ева.

? Да нет, не то, чтобы пропадала, ее Красильников в окно выбросил.

? Он с ума сошел, наверное, ? предположила Ксенька.

?Пойдем, ? Журавлева потащила меня из комнаты. ? Не хочу ничего там рассказывать. Я почти уверена, что тебе нужно выкинуть эту мерзкую булавку. Она плохая.

? Ты понимаешь, чего говоришь?! Она же кучу денег стоит! и вообще, теперь это мой талисман. Она, если хочешь знать, мне подзарядку дает.

? Знаю я про эту подзарядку. На ней негативная энергетика.

Помнишь, сколько сумасшедший ей владело? А камни, между прочим, все это запоминают. Уж я-то понимаю в этом. Тебя ждут крупные неприятности, если ты оставишь эту гадость у себя.

? Ну начинается! ? я уж жалел, что пришел к Журавлевой.

Думал, что она порадуется, а вместо этого слышу нравоучение и бред, по поводу своей находки. ? Я пойду спать. Идешь завтра на выставку?

? Я-то пойду. А вот ты вряд ли. Если не выкинешь булавку.

Юрка, ну пожалуйста! Я бы не стала просто так приставать к тебе. На самом деле! Ну хочешь, я при тебе разложу карты?

? Ладно, развлекусь перед сном, ? позевывая сказал я.

Мы вернулись в комнату. Ксенька сидела и грызла ногти.

Значит, нервничала. Это весь класс знает ? если Кузнецова грызет ногти, значит, что-то будет.

? Представляете! Завтра в кино «Секретные материалы»! ? выпалила она, ? Не сериал, а фильм! А мы не попадаем. Он начинается в восемь. Я спрашивала у Стрижевой, но она не пускает! Что делать?

? Бриться на голо и объявлять сидячую голодовку, ? посоветовал ей я.

? Ну и дурак!

? Ну и дура! ? я даже успел язык показать, как в детстве.

? Хватит ругаться! ? Ева уже выходила из себя. ? Чего ты всем гадости говоришь? Это невыносимо. С Антоном ругаешься, даже до драк дело доходит!

Я вышел из их номера, все-таки девчонки невероятно вредный и даже глупый народ! Это я приставал к Кузнецовой? Да я ей просто ответил чего надо делать. А они распсиховались.

Ненормальные. И Ева какая-то другая стала, ведь раньше ей булавка нравилась.

В комнате все спали. Все ? это Макс и Антон. Или делали вид, что спали. Темно. Я нашарил выключатель. Номер залил яркий желтый свет по цвету абажура. Красильников сел на кровати. Макс, как разведчик высунул нос из-под покрывала и с некоторой опаской смотрел на меня.

? Чего? ? в этот вопрос я постарался вложить все свое недружелюбие.

? Ничего. Зачем включил верхний свет? Ночника тебе мало? ? с той же интонацией спросил Антон.

? Ну допустим.

? Опять подеретесь? ? подал голос замаскировавшийся Макс.

? Только давайте на этот раз без меня. Я лучше заранее в коридор выйду.

? Лежи, где лежишь. И шевелиться не вздумай.

? Не приставай к нему.

? Вечный заступник всех страждущих и несчастных ? Красильников Антон! ? я театрально склонился перед ним.

Так хотелось, чтобы он встал и опять начали драку. На ночь.

Вместо тренировок.

? Я не хочу с тобой с тобой ругаться. Уже достаточно. И драться тоже не буду. Ты, Гислер, за эти пару дней так изменился, что если бы ты был таким с самого начала, я с тобой и не поздоровался бы. Я, вообще, поражаюсь, как человек из нормального парня может превратиться в полное ничтожество. С тобой же никто не разговаривает уже. Если только Ева. Но и эта долго не продержится.

? Заткнись! Тебя никто не спрашивает что и как. И держи свои дюже умные мысли при себе. Их у тебя, между прочим, не так много.

После слов Красильникова мне стало как-то неуютно. Я, конечно, знал, что он говорит мне это чтобы разозлить и что в этом нет ни слова правды. Но то, что Ева может перестать со мной общаться, почему-то беспокоило. Может, она и не слишком умная, но лучше остальных. Хотя, вдруг, Красильников что-нибудь наговорил ей про меня? Скорее всего, так оно и есть. И за это он получит. Прямо сейчас.

Я подошел и двинул ему по шее. Он оттолкнул меня. Но так, чтобы я не упал.

? Я сказал, что не буду с тобой драться!

? Значит, драться не будешь, а Еве на меня наговаривать будешь? ? я опять подошел к нему, чтобы ударить.

? Ты параноик, что ли?

Он меня буквально доконал. Я выскочил из номера, побежал по коридору, потом по площади. Было совершенно все равно куда бежать. Пусть Антону достанется от Стрижевой. Ведь теперь виноват только он. Он меня довел. Значит, она на него ругаться будет. А я потеряюсь в городе. И попробуйте меня найти! Я сжимал в руке булавку. Она периодически тихонько колола меня, но это было неважно. Абсолютно безразлично. Я бежал и бежал. Было ощущение, что теперь всем достанется по заслугам.

Красильников и Смирнов не знали куда я так помчался. Им, наверное, даже интересно не было. Где-то в часа два ночи они опомнились, что время много, а меня нет. Пошли будить ребят и Лидию Васильевну. Она женщина с потрясающей выдержкой.

Нашла администратора, оставила дежурных в гостинице, вызвала милицию. Поиски развернулись грандиозные. Я почему-то вспомнил приключения Гекльбери Финна, когда он круче, чем в боевике инсценировал собственную смерть и все его потом искали. Я понимал, что уже не ребенок, но хотелось сделать чего-нибудь в этом духе.

Когда я остановился, чтобы перевести дух и огляделся, то понял, что стою у того самого музея, где нашел эту булавку.

«Вот это да!» ? подумал я, ? «И как это ноги меня сюда принесли! Я сел на холодные степени. Время было начало третьего. У меня часы со светящимся корпусом, поэтому всегда видно сколько время. „Наверное, пора возвращаться“ ? решил я. повеселился и хватит. Красильникову уже досталось. Так что можно идти и любоваться на плоды розыскной деятельности.

Я не сомневался, что меня ищут, но масштабы, которые предстали предо мной позже просто поразили меня.

Я не спеша шел по дороге. Машин почти не было, как будто этот город в одночасье затих, вымер, потух. Луна светила в спину и от этого аж мурашки бежали по коже, до того было жутко.

Еле-еле я находил те улицы и переулки, которыми бежал.

Наконец, увидел знакомые дома, магазинчики, а потом и очертания гостиницы.

Я вошел в вестибюль и увидел, что Лидия Васильевна сидит на одном из диванов и разговаривает с мужчиной в форме. Она посмотрела на меня, я ? на нее, скорее всего это произошло случайно, а может, Стрижева автоматически поворачивала когда кто-то входил. Не договорив слова, наша классная дама подбежала ко мне.

? Куда же ты делся, Юра?! Мы всю гостиницу подняли, тебя милиция ищет! Разве так можно исчезать? Просто невероятно, чтобы взрослый человек был таким безответственным!

Я стоял молча, потому что бессмысленно что-то говорить сейчас, когда нервы у нее на пределе. Если оправдываться, то еще больше вероятности получить по шее. Разумеется, что этого не хочется. Я же не дурак.

Красильников вышел из гостиничного кафетерия с бутылкой «Pepsi» и посмотрел на меня злыми покрасневшими глазами.

Взгляд у него был тяжелый и весьма красноречивый, пожалуй словами он бы не смог сказать мне всего того, что сейчас обо мне думает. А вот глазами у него это отлично получалось. Я ухмыльнулся так, чтобы это видел только он. Сделал это специально, чтобы еще сильнее довести его, буквально добить.