? Вот гад! ? высказал Макс свое отношение ко мне.

У нас с самого приезда отношения не ладились. Ну, это он так считал. Меня-то все устраивало и устраивает.

Антон потянулся, отзевался и решил, наконец, оторвать свое бренное тело от гостиничной кровати.

? Пора вставать? ? поинтересовался он с таким любопытством в голосе, которое несвойственно только что проснувшемуся человеку.

? Ну ты и дрыхнешь! ? с завистью сказал Максим. ? Гислер тут так надрывается, что его не услышали только глухие от рождения.

? У нас дела, ? напомнил я Красильникову.

Он тут же среагировал должным образом и начал собираться.

Позавтракать мы решили по дороге в каком-нибудь кафе или Макдональдсе. Я пошел на поиски и добычу продуктов питания, а Антон направил свои стопы к Лидии Васильевне, чтобы уговорить ее дать нам свободу действий на пару дней, якобы для того, чтобы мы, неугомонные, восстановили мир и дружбу между собой.

Встретившись в вестибюле гостиницы, мы вышли, купили по «горячей собаке» ? мне всегда так нравилось хот-доги называть, и пока жевали, разрабатывали план действий в антикварной лавке.

? Главное, не нервничать и быть уверенными в себе! Ты смотри, как я себя вести буду, и делай то же самое, ? наставлял меня Красильников.

И мне это откровенно не нравилось. Опять начинается. Если он прочитал пару книжек по психологии, это еще ничего не значит. Булавку нашел я, к антиквару пошел я, а он всего-навсего составляет мне компанию. Ему незачем брать на себя так много. В общем, я шел и злился. Такое кому угодно не понравится. Одно меня успокаивало: находка ? моя, и я, и только я, вправе распоряжаться ею. Булавка лежала в моем кармане и почему-то чувствовалось, что теперь я могу очень многое. Действительно многое. От пятерок в школе, до фантастических подач и попаданий в кольцо в баскетболе. И нечего ему так важничать. Что он умеет? Делать умное лицо?

Это просто физиология ? на лице подвижная мускулатура, и все, никаких личных заслуг тут быть не может.

? Хочешь, я с ним поговорю? Как зовут антиквара?

? Ну откуда я знаю?!

? Как? Вы не выяснили ни имени, ни фамилии, и еще думали оставить ему булавку? Юрка, да это просто детский сад! Вам нельзя доверять ценные вещи.

? А тебе можно? ? еще чуть-чуть, и я опять из себя выйду.

Никогда не думал, что в человеке можно за пару дней так разочароваться.

Да уж, чтобы кого-то другом назвать, надо пуд соли вместе слопать, а мы с Красильниковым даже ста грамм не осилили. Ну ничего, я и сам справлюсь. В крайнем случае, могу обратиться к Журавлевой. Она далеко не глупа, да и не прыгает выше головы, как некоторые. Пока мы шли до лавки, так и переругивались по мелочам.

Антон заявил, что я опять начинаю. Что буквально за несколько дней стал взрывным, как порох. Уже и слово мне не скажи ? тут же перехожу на личности и начинаю выяснять отношения. Опять, значит, я виноват. А он ? жертва моей несправедливости.

Когда мы оказались у дверей, я сказал, что не собираюсь входить сюда, ругаясь с ним. Красильникову, как он ответил, тоже этого не хотелось бы, и мы, мысленно заключив перемирие, вошли.

В магазинчике было так же сумрачно, как и в прошлый раз.

Бронзовый колокольчик над дверью известил хозяина о нашем появлении. Он, как джин, буквально в несколько секунд материализовался из воздуха, распахнул синие бархатные занавеси и предстал перед нами. Еще с самого начала этот старик показался мне странным, и сейчас это впечатление только усилилось.

? Здравствуйте, молодые люди... ? произнес старикашка, монокль, как и прежде, сверкнул стеклышком на правом глазу.

Я видел, как вздрогнул Антон от его скрипучего голоса. Ага, это-то называется вести себя уверенно! «Следи за мной и делай все также!» Тут же на ум пришла старая глупая песенка:

«...Посмотри на меня, делай, как я...» Хорошо, что мне своих мозгов достаточно, а то так и пропасть недолго.

? Здравствуйте! ? ответили мы старикашке, причем, мой голос был гораздо увереннее, чем у Красильникова.

Ну что же, еще одно очко в мою пользу. Борьба продолжается и, судя по всему, счет веду я.

!!!!!!! А что сказали Салину? Вторичный поход к ювелиру для него остается тайной?

? Я пришел, как и обещал, но моя подруга, к сожалению, плохо себя чувствует. Это мой брат, ? ловко вывернулся я, показывая на Антона. ? Он в курсе, и я не думаю, что он может в чем-то помешать.

? Ну что же, следовательно, так тому и быть...

? Зовут меня Юрий Гислер, ? с опозданием представился я.

? Красильников Антон.

Вот вечно он все портит! Не нужно было брать его с собой, потом хлопот не оберешься.

? Мы сводные братья, ? быстро добавил я, пока он еще что-нибудь не ляпнул.

? А где же булавка, позвольте вас спросить, ? поинтересовался старик, и глаза его нетерпеливо горели.

По-моему, ему было абсолютно все равно, какие мы с Красильниковым братья. Хоть бы мы сестрами с ним были, старикашке было бы на все наплевать.

? У меня, ? быстро ответил я и опустил руку в карман, чтобы проверить: действительно ли она там. Булавка была на месте.

? Генрих Модестович, ? представился старикашка. ? А теперь, молодые люди, я с вашего разрешения, закрою двери, чтобы никто не смог нас отвлечь от столь серьезной работы, которая нам ныне предстоит.

Мягкой кошачьей походкой он прошел к дверям, теперь понятно, почему я решил, что он материализовался из воздуха, ведь он ходит совсем бесшумно. Да уж, вот это тип!

? Ну что же, пожалуй, пойдем. Работа будет долгой и сложной. Хотел бы предупредить вас, молодые люди, сразу, не смейте отвлекать меня никчемными вопросами. Я не терплю помех. Не хочу быть суровым с вами, но лучше предупредить сразу, чем испортить все, покуда я провожу работу.

Мы с Красильниковым переглянулись. Вот это да! Как какой-нибудь злой волшебник в сказке. Нашли приключения себе на голову. Или на что-то еще, теперь даже и не знаю.

Генрих Модестович, вот это имя, непросто там какой-нибудь Василий Иванович, задержался у двери, перевернул витиеватую табличку надписью «Закрыто», взглянул в окно, отодвинув тяжелую портьеру. И, видимо, не найдя ничего достойного своего внимания, направился к нам. Он прошел за прилавок, попутно сдув пылинку с огромного рыжего кожаного кресла, ножки которого были инкрустированы сложной резьбой.

Огляделся. Зачем ему монокль? Для важности? Ведь он прекрасно видит. У моей бабушки плохое зрение, и я не раз наблюдал за ее зрачками: они всегда увеличены. У него же маленькие-маленькие. От этого глаза еще хитрее кажутся.

? Пойдемте, господа.

Мы снова переглянулись. Так к нам еще никто не обращался.

Господами называют, обычно, из телевизора, а тут...

Красильников, немного подвинув меня, пошел следом за стариком. Не то, чтобы я растерялся, просто он именно подвинул меня или не знаю что. Просто сначала он стоял позади, а тут вдруг впереди меня оказался. Ясное дело, мне это не понравилось. Да никому бы не понравилось. Ругаться я с ним не стал, я же не дурак. К чему устраивать скандал на глазах у этого Генриха Модестовича?

А вдруг Красильников на зло скажет, что я нашел булавку, что она вовсе никакая не семейная ценность? Рисковать я не мог.

Просто следом за ним проскользнул под синюю бархатную занавеску. Но впредь решил никуда не пропускать его первым и вообще не брать с собой ? мало ли чем это закончится.

Мы шли следом за старикашкой. Он вел нас каким-то странным путем. Жаль, я не посмотрел, что за здание, в котором находится эта лавка. В планировке я хорошо разбираюсь. Одно время интересовался архитектурой, так, параллельно с баскетболом, а у нашего Макса отец как раз архитектор, вот мы и пропадали у него на работе. Изучали. Я тогда даже несмотря на свои тройки и хулиганства в школе на доске почета висел и в младших классах доклады делал. Только они с этими докладами совсем на шею сели, вот я забросил архитектуру. А так, кто знает, что бы из меня получилось.