Одного у него нельзя было отнять: русскую историю, историю Тверского приволжского края с древнейших времен он знал отлично и мог рассказать, откуда и как попала к нему та или иная вещь.
При всем при том специализировался же старый краевед, на мой взгляд, делом весьма полезным, хотя и мало кому в нынешнее время потребным: историей и родословными кимрских крестьянских семей, прослеживая фамилии, места жительства, занятия, сплетения судеб, начиная с актов времен
Ивана Грозного. Зачем он это делал, объяснить бы не смог никто, в том числе и сами потомки тех русских крестьян, имена которых были упомянуты в бумагах изначального времени.
Потомков прошлое интересовало мало, и потому они охотно отдавали краеведу старые бумаги - письма, фотографии, документы умерших родственников - когда просто так, когда за бутылку. Память у русских коротка, это ныне известно всем.
Редко кто знает, кем был его прадед, и сколько детей было у его прабабки. Но ведь были и такие, кто и сам, заинтересовавшись вдруг, стал собирать крохи сведений о собственных предков, и мало того - рассказывать детям и даже записывать в тетрадки собственные родословные.
В Кимрах, как и почти в каждом районном центре, существует краеведческий музей с несколькими штатными единицами. Однако нам долго не удавалось музей отыскать - из десяти спрошенных прохожих десять не знали вообще, что такой музей существует, а тем более сказать, где он находится.
В такие музеи водят экскурсии школьников начальных классов, показывая им бивни мамонта, рассказывают о знаменитых земляках (как правило революционных деятелях, реже - героях войны), знакомят с изделиями местной промышленности.
Полезные сведения забываются через несколько минут после выхода детей на свежий воздух.
...В последнее время на московском вернисаже в Измайлове появилось на лотках холодных антикваров-любителей великое множество бывших экспонатов из музеев небольших украинских городков. С некоторых были даже не содраны бумажные инвентарные номерки. До российских музеев эта волна если еще и не дошла, то вскоре дойдет непременно. Покупатели на такие вещицы находятся быстро.
Однако покупателю требуется знать доскональную историю "экспоната". Если это наконечник стрелы, боевой топор или навершие рогатины - так откуда именно, какого времени когда и кто нашел. Причем чаще всего покупатель гораздо лучше разбирается в овеществленной русской истории, чем сам продавец.
Покупатели - истовые коллекционеры, и эти люди так просто любую вещицу из своей коллекции не отдадут и на рынок ее понесут лишь в случае очень большой нужды. Эти коллекции, кстати, могут видеть гораздо больше людей, чем в музеях, и к тому же получить самый подробный и точный рассказ о любом предмете.
В запасниках больших и малых музеев страны хранится огромное количество предметов, которые никогда не будут выставлены в основной экспозиции, но которые представляют собой мечту многих коллекционеров. Где-то в подвалах здания Государственного исторического музея хранится в деревянных ящиках более полутысячи кладов, преимущественно монетных. Их давным-давно изучили, описали, взвесили и сосчитали специалисты. Наиболее редкие монеты отобраны в особые собрания. На этом научная работа заканчивается, и монеты попросту хранятся, возвратясь в первобытное состояние клада и став достоянием государства. Теперь ценность они имеют только для любителей древностей, которых, я замечал, становится все больше. Это монеты, самый предпочитаемый предмет коллекционирования.
Однако я сейчас постараюсь вспомнить тех своих знакомых, которые собирают что-то другое. Итак: мундирные и форменные пуговицы и знаки отличия царской и советской России. Старинное стекло - бутылки, пузырьки, флаконы.
Церковное медное литье - кресты, складни, образки. Изразцы.
Дверные, поддужные и настольные колокольчики. Древнее оружие. Старинное холодное и старинное огнестрельное оружие. Подсвечники. Фарфор. Домашняя бронза. Живопись разная (всю собирать невозможно). Серебро. Крестьянские и ремесленные инструменты. Награды. И прочая, прочая, прочая.
История не может оставаться только на словах.
Учебники, хрестоматии, объяснения учителей так и останутся для наших детей пустыми словами, если доказательства того, что эта история - князья, войны, древняя Русь - действительно существовала, прячутся от них за музейным стеклом.
Несколько раз я выезжал с детьми, своими и чужими,
как они говорят "на поиски кладов". На самом деле, это были обычные приборные археологические разведки на местах средневековых русских селищ, которые из года в год распахиваются. У настоящих археологов до этих мест руки в обозримом будущем вряд ли дойдут, а скорее всего эти поляны и пустоши вскоре попросту в Подмосковье исчезнут начисто - слишком уж тут усердно строят. Да и не интересуют археологов и историков те немногочисленные и бедные находки. Ну что там можно найти - медные монеты, крест нательный, да крестьянскую пуговицу-гирьку...
Но это археологи. Детей же эти свидетельства прошлого интересуют необыкновенно. И не только детей. Взрослые увлекаются тоже и потом отбоя нет от просьб повторить поиски и поехать куда-нибудь еще. Каждому хочется непременно подержать находку, потереть о рукав, рассмотреть со всех сторон.
Однако мало кто соображает, что мы по сути дела занимаемся противозаконным делом и в принципе можем понести наказание. Любые несанкционированные раскопки и поиски утерянных или сокрытых ценностей на территории археологических памятников, к которым относятся и места исчезнувших поселений запрещены. Зато почему-то на этих местах можно строить особняки, устраивать карьеры, прокладывать дороги и вообще вести какую-то хозяйственную деятельность. Российская археологическая наука непоколебимо считает все, что покоится в русской земле своей собственностью и любые попытки любительских поисков воспринимает в штыки.
В 1997 на пахотном поле мною были найдены два клада.
Собственно, точнее я просто обнаружил места на поле, где эти клады лежат, после чего немедленно сообщил об этом археологам. Те приехали сразу же, и первым делом я был предупрежден, что совершил я нечто плохое, преследуемое по закону.
Найдя что-нибудь в следующий раз - а я найду обязательно - мне придется двадцать раз подумать стоит ли сообщать о находках властям.
Оба "моих" клада сегодня уже изучены, по результатам обследования написаны статьи, и как таковые они уже никому не нужны, занимая место где-нибудь на полках запасников музея. Вряд ли кто-нибудь из людей посторонних их теперь увидит, поскольку сами крохотные русские монетки Ивана Грозного и собрание наперсных крестов практической ценности почти не имеют. Но лично для меня имеют - и большую.
Почти каждый российский музей сегодня нищ. Нет денег на зарплату сотрудников, нет денег на охрану, на ремонт, и тем более нету для покупки новых экспонатов. В то же время музеи полны второ- и третьестепенными случайными вещицами, научного и художественного значения не имеющего, но представляющих огромный интерес для частных коллекционеров.
Наверное, для многих это звучит кощунственно, но почему бы тому же музею не организовать выставку-продажу подобных раритетов или не устроить аукцион? В частной коллекции любая вещь займет достойное место, а продажу можно оговорить условием, что музей имеет право выкупа своего бывшего экспоната и во всяком случае иметь доступ к нему для научной работы.
Все это вполне реально. Нельзя касаться, конечно, предметов имеющих государственное значение, являющихся художественными или историческими памятниками страны. А
все остальное...
Курганные славянские древности, во множестве найденные археологами за много лет раскопок. Практически все они одинаковы, но курганы продолжают копать. Дубликаты нумизматических коллекций. Образцы стекла, кузнечной работы восемнадцатого-девятнадцатого веков. Изразцы.
Фарфор, милые сердцу домашние забавные безделушки, которыми были полны покои дворянских семей еще в прошлом веке. Список коллекций можно прочесть в начале этих заметок.