правда". Многим, наверное, помнятся захватывающие репортажи оттуда - вот приехали, скоро начнем искать, вот-вот найдем... Вот уже ищем и скоро-скоро... Снимались фильмы, показывались по телевизору. Ажиотаж был большой.

Искали аж двадцать лет - последний "комсомолец"

уехал из Семлева в 1981 году. Никому не были слышны голоса историков и археологов о бесполезности поисков. Парни плавали на лодках, ныряли, спускали водолазов, сваривали на берегу конструкции из железных листов - будто бы понтоны, устраивали поблизости взрывы из найденных в окрестных лесах боеприпасов Великой Отечественной. Приезжали и зимой, в огромные проруби опять спускали водолазов.

Пытались наладить металлоискатели, для чего опутывали озеро проводами. Размах поисков был нешуточен. Кончилось дело потоплением своих понтонов, полным раздрыгом компании и понимания наконец-то абсолютной безрезультатности поисков.

Лишь потом кладоискатели прислушались к историкам, которые почему-то утверждали, что позолоченный крест с колокольни Ивана Великого вообще был обнаружен в Кремле, прислоненным к стене собора и благополучно водружен на место, о чем в архивах сохранились рапорты, к географам, почему-то утверждавшим, что за сто пятьдесят лет изменилась и топонимика названий и сама природа этих мест, к метеорологам, которые доказывали, что в осеннюю предзимнюю распутицу ну никак французам нельзя было протащить пушки и обозы по болотам и лесам к озеру - и зачем это им было делать, бросавшим и до и после Смоленска целые батареи просто на дороге?

На современной карте-двухверстке вокруг самого райцентра Семлева озер нет. Озеро Стоячее существует, но находится оно на речке Дыма в десяти километрах от райцентра я дорог туда нет. Семлевское озеро не попало на карту потому, что стремительно заболачивается и каждый год уменьшается в размерах. От него до старой Смоленской дороги - полкилометра. Есть основания полагать, что во времена

нашествия двунадесяти язык оно было видно с тракта. В

принципе французы вполне могли бы им воспользоваться, но вряд ли им удалось бы провезти тяжеленный обоз по сплошным болотам, не замерзающим иногда и в декабре.

Вспомним, что первый снег в 1812 году выпал в Смоленской губернии лишь 3 ноября.

И что все-таки за ценности тащили с собой французы.

Как было дело с крестом - уже понятно. Но что это за "Украшения Кремля"? А "старинное оружие" -что имеется в виду графом де Сегюром? Видимо это были оклады с драгоценных икон, ободранные французами да образцы холодного оружия из кремлевского арсенала. Вряд ли всего этого было много - ну может быть несколько повозок.

В легендах о кладах всегда надо начинать с выяснения - откуда ценности и могли ли они оказаться там, куда указывает легенда. Клад Наполеона - не исключение. Конечно, французы увозили из сожженной Москвы, много. Но так сказать, государственного значения, эти ценности не имели. Государственную ценность для французов могли иметь две вещи - продовольствие для людей и фураж для лошадей, но никак не серебро и не "старинное оружие".

Кстати, московский генерал-губернатор граф Федор Васильевич Ростопчин в своих "Записках о 1812 годе"

упоминает о том. что из Москвы были вывезены все наиболее чтимые иконы, а также серебряные люстры, подсвечники, ризы, оклады книг из большинства церквей и соборов, а те, что увезти не успели, были надежно спрятаны монахами монастырей и самими священниками.

Французы уносили в ранцах немало - и почти все это было собрано окрестными крестьянами или увезено на Дон во вьюках казаков атамана Платова.

Поэтому реально можно говорить об утоплении французами лишь части своего артиллерийского парка.

9 января 1836 года российский подполковник, чья фамилия канула в Лету, пишет такой рапорт: "В бытность мою в Вяземском уезде, где находится Семлевское озеро, желая

собрать на месте сколь можно ближайшие об означенном событии сведения, мне удалось узнать, что действительно после общего отступления французской армии помещик села Семлева г-н Бирюков отправил в земский суд 40 лафетов, но пушек от них за всеми тогдашними разведываниями не найдено, из чего следовало заключить, что означенные орудия не были везены дальше Семлева и плачевное положение ретировавшейся от Вязьмы французской армии заставило бы воспользоваться Семлевским озером, чтобы укрыть в нем добычу и бесполезные в то время орудия". Подполковник был абсолютно прав - если что и лежит в болоте около озера, так это сорок наполеоновских пушек. Размеры полевых орудий известны - полтора-два метра, вес тоже - около пятисот килограммов. Провезти их без лафетов к озеру просто немыслимо - французы попросту свалили пушки в ближайшие трясины, покрытые сверху тонким слоем воды. Ныне эти болота далеко от места поисков всех экспедиций последних лет, хотя обнаружение орудий современными глубинными металлоискателями вполне реально. Нормальная экспедиция, которую организовали бы поисковики-профессионалы, потребовала бы не так много средств и времени, чтобы либо окончательно разрушить эту легенду либо подтвердить существование наполеоновского клада. Но на многое рассчитывать не приходится - главное, разгадать бы загадку. В

любом случае обследовать экспедициями окрестности Семлева необходимо - что-нибудь отыщется обязательно.

Глава четвертая

Загадок, исторических тайн в России предостаточно - для исследователя простора хватает. Но следы этих тайн всегда прячутся в местах тихих, спокойных, неярких.

В России не так уж много незаметных деревень, которые однако знал бы каждый. Подмосковное полудачное

сельцо Радонеж, родину Сергия Радонежского, знает, наверное, каждый. Для любого православного человека Радонеж - не просто покосы, но некая местность, осененная святым именем.

Сегодняшний Радонеж - это железнодорожный полустанок, асфальтовая дорога, по обе стороны которой обычные сельские дома, огороды под картошку, церковь да клыковский памятник Святому Сергию. Жителей в сельце без магазина, наверное, меньше, чем жило здесь в начале четырнадцатого века, когда в Ростове Великом в боярской семье Кирилла и Марии появился сын Варфоломей, ставший спустя сто лет самым почитаемым в России святым. Правда, сейчас дома в дереве скупают люди церковные, активно занимающиеся хозяйством. Пашут, сеют, пасут скотину они в тех же местах, где делали это и семьсот лет назад. По крайней мере, современный пейзаж в Радонеже удивительным образом совпадает с ландшафтом, который изображен на известной картине Нестерова.

Тогда Радонеж был княжеским городом, удельным центром князя Владимира Андреевича Серпуховского, а его укрепленное городище - "городком" , куда в часы опасности стекались жители близлежащих деревень и однодворных селищ.

Вокруг Радонежа современные археологи насчитывают больше тридцати таких славянских поселений. Но скорей всего жили люди здесь еще раньше - на территории самого городища, которое сегодня занято кладбищем, при рытье могилы была найдена бронзовая литая фигурка медведя, датированная ранним железным веком.

Археологов Радонеж привлекал всегда. Жизнь здесь замерла в начале XVII века, когда городок сожгли польско-литовские интервенты, и возобновилось только в начале XIX

века. Сравнительно незастроенный, почти без изменений дошедший до нас ландшафт, глубокий культурный слой позволял историкам сделать интереснейшие находки, по которым можно судить о том времени. В тридцатых годах раскопками в Радонеже были заняты больше ста квадратных метров городка и его окрестностей, копали археологи и позже,

но самые важные находки были сделаны весной 1997 года обычными любителями истории, а не профессионалами-археологами. Это уж потом самый обыкновенный козий выпас у Радонежа заполнился ученым людом, расчертившим поле на полосы, заложившим правильный раскоп, и вообще делавшим все по науке.

А дело было в том, что на этом выпасе в один и тот же день были найдены сразу два клада - вещевой и монетный!