— Дима молодец! — сказала Света. — Дай этому Славке как следует!

— Во домашний даёт! — взвизгнула в восторге Галя и бросила игру.

Саша перестал жевать, все смотрели, что будет дальше. Мальчишки покатились по полу. Они ни за что не хотели уступить друг другу — и тузили один другого, и в это время учились смелости — так бывает у мальчишек.

До каких пор продолжалась бы эта борьба, неизвестно. Но тут они налетели на полку, там стояла ваза с цветами. Ваза свалилась, цветы упали, а вода потекла на пол.

— Что наделали! — закричала Света.

Светина мама, Татьяна Сергеевна, заглянула в комнату.

— Ну? Что случилось? Вазу разбили? Не разбили? Встаньте, мальчики, кому я сказала? В чём дело? Почему драка?

— Они играли, — сказала Света, — ничего такого.

— Никто не дрался, — сказал Слава честным голосом.

И Дима повторил:

— Никто не дрался, играли, и всё.

В соседней комнате танцевали, дробно стучали каблуки.

Татьяна Сергеевна осмотрела ещё раз вазу, собрала с пола цветы и ушла танцевать.

— В другой раз я тебе не поддамся, — сказал Слава.

Дима не ответил. Он смотрел на Свету, она улыбалась ему, смелому силачу, отважному и непобедимому.

— Я тоже умею цыганочку, — сказала Света и застучала туфельками часто и громко.

И все стали топать и прыгать, кто как умел. И Дима тоже топал.

Галя кричала:

— Цыганочку не так! Вот как надо!

Любит она спорить, эта Галя. Она поводила плечами, встряхивала головой. Но всё равно Света плясала гораздо лучше. Света плясала и ни с кем не соревновалась, и ни с кем не спорила. Дима хлопал в ладоши, и топал, и смотрел на Свету. Голубой бант выпал из Светиных волос, и она топтала его, ей ничего не было жалко.

— А бант-то свалился! — засмеялась Галя. — У самой день рождения, а сама без банта! Эх ты!

Дима ничего не сказал Гале, только взглянул на неё, и она вдруг перестала дразниться, только проворчала: «Защитник выискался».

И опять все плясали и пели песни.

Но всё хорошее быстро кончается, Дима давно это заметил.

В комнату вошла та самая женщина, которая так красиво взвизгивала, когда пела.

— Галя, поехали домой, завтра рано вставать.

— Ну мама, ещё немножко, — захныкала Галя.

— Домой, домой.

Галина мама увела Галю, все стали расходиться, день рождения кончился.

Дома мама спросила:

— Дима, ну как, понравилось тебе в гостях?

— Очень. Мы веселились до упаду.

— Это было слышно даже здесь, — сказал пана, — чуть люстра не свалилась.

— Там были разные дети из детского сада, очень хорошие.

Папа заметил:

— Светины коллеги, значит.

— Ну да, коллеги. И они сказали, что я домашний, с бабушкой сижу, как маленький. Почему вы не отдаёте меня в детский сад?

— Это долгий разговор, — сказала мама, — мы его отложим. Спать пора.

— Мама, а ты можешь выпить сто бутылок «Буратино»?

— Она не может, — сказал папа.

Мама стала снимать с Димы рубашку, самую нарядную, в синий горошек. И надевать на него пижаму.

— А если с отдыхом — сможешь?

— Не сможет, — сказал папа и отвернулся.

— А ты, папа, сможешь?

— Вряд ли, — сказал папа. Видно, мужское самолюбие не позволило ему сказать «нет».

— Спи, маленький. — Мама погладила Диму по щеке.

— Я не маленький, — сказал Дима в темноте и уснул.

О чём шепчутся деревья

Почему сказку надо ждать так долго? Иногда несколько дней, а иногда и целую неделю? Почему сказка обрывается на самом интересном месте? Почему именно тогда, когда хочется знать, что будет дальше, мама объявляет, что пора спать? Почему, ну почему?

Наверное, потому, что сказка приходит, когда может, а уходит, когда захочет. Она ускользает, как солнечный зайчик. Вот он здесь, яркий тёплый зайчик, а захочешь поймать, удержать — и останешься с пустыми руками. Сказка прихотлива, капризна, и ничего нельзя знать заранее.

Вот мама сказала совсем обычные слова:

— Дима, умывайся поскорее и не забудь почистить зубы.

Самые будничные слова, а Диме послышалось в мамином голосе что-то такое, что предвещало сказку. И именно в этот вечер.

Так и получилось.

Тихо в доме. Папа шелестит журналом, а Дима, чисто умытый, сидит рядышком с мамой. Мама рассказывает:

— Летит мальчик над тёмными полями, а из головы у него не выходят слова грустной девушки: «Хочу помочь, да не могу. До тебя не добегу. Свет в окне не погашу, твоей помощи прошу».

А ветер тем временем принёс мальчика к сосновой роще. Сосны высокие, а над ними яркие звёзды, и среди них голубая, холодная, её уже теперь не отличить от других. Мальчик пролетел над самыми вершинами деревьев, колючие мохнатые лапы задевают его лицо. И тогда мальчик уцепился за верхушку самой высокой сосны, да так крепко, что ветер не мог его оторвать, как ни старался. Ветер, конечно, очень разозлился. Он выл, свистел, трепал эту высокую сосну и кричал:

«Разгонюсь, наколдую, всё равно тебя сдую!»

Вот сейчас он снова потащит мальчика, ещё чуть-чуть — и мальчик отпустит ветку. Разве сладить с таким сильным злым ветром? Но тут мальчик снова вспомнил слова грустной девушки: «Свет в окне не погашу, твоей помощи прошу». И сразу почувствовал, что сил стало больше. Так всегда бывает — когда кому-нибудь нужна наша помощь, мы становимся сильнее.

Мальчик смог удержаться, и деревья заслоняли его от злого ветра.

А ветер? Он покружил, покружил да и улетел. Мальчик остался один на сосне и тихо крикнул «ура».

Конечно, не самое уютное место — верхушка сосны, но всё-таки лучше сидеть на одном месте, чем нестись со скоростью ветра неизвестно куда.

Мальчик вздохнул, уселся поудобнее, осмотрелся. Внизу чёрная земля, вверху чёрное небо. Весь мир спит, только звёзды мигают и деревья шепчутся.

О чём шепчутся деревья в ночном лесу? Этого не знает почти никто. Ни в школе, ни в институте, ни в академии не изучают язык деревьев. Но если сидеть совсем тихо, если прислушиваться очень внимательно, то кое-что можно понять, а кое о чём догадаться.

Мальчик слушал долго. Сначала это был просто ровный глухой шум и шелест, ветки с длинными иглами касались друг друга и шуршали. Но вот до мальчика донёсся шёпот:

«Кто же снимет его отсюда? Кто спасёт? Или ему всю жизнь сидеть на этом дереве? Всю жизнь? Всю жизнь?»

«Снимут, снимут. Спасут, спасут. Попросит, и спасут».

Это говорили сосны вокруг. Они надеялись, они сомневались, качали головами. А мальчик слышал их и тоже надеялся, что помощь придёт. И сомневался — кто его спасёт? Кто отыщет человека, который среди тёмной ночи оказался на высоком дереве в незнакомой сосновой роще?

«Спасут, спасут», — шуршали деревья.

«Отыщут, отыщут», — шептали другие.

«Помогут, помогут», — соглашались третьи.

А какой-то один голос в темноте твердил своё:

«Если сумеет попросить, если сумеет попросить».

А тем временем ночь подходила к концу.

Небо из чёрного стало синим. Звёзды из ярких стали бледными. А внизу, на далёкой земле, мальчик разглядел белые цветы. Цветы казались совсем маленькими, земля была далеко. Мальчик тяжело вздохнул. Он подумал: «Другие мальчики умеют лазить по деревьям вверх и вниз, а я не умею, не научился. А теперь он мог только поглядывать вниз да вздыхать. Может, он даже заплакал бы, но плакать мальчик не любил. Может быть, и закричал бы, но для чего кричать, если никто не услышит?

И вдруг в предутренней тишине раздался голос, уверенный и резкий:

«Брат! Брат! Пора! Брат!»

Мальчик вздрогнул от неожиданности, а голос повторил:

«Брат! Пора!»

Вдруг это пришла помощь? Мальчик крикнул:

«Я здесь! Вот он я!»

Но тут он увидел того, кто кричал, и радость сразу прошла. На соседней сосне сидела знакомая ворона и не сводила с мальчика своего сердитого глаза.

Вот тебе и помощь.

Мама посмотрела на часы.