Казалось, инцидент был исчерпан, но нашлась одна тварь, которая, вероятно, во время того полета сильно загадила свои новые брюки, после чего сразу же доложила о происшествии в Инстанцию. Через некоторое время Василий Филиппович был вызван в соответствующий отдел ЦК, где куратор ВДВ ознакомил его с очередной кляузой. Маргелов внимательно прочитал ту бумажонку и, не говоря ни слова, взглянул вопрошающе в глаза куратора. История не сохранила его имени, но человеком он оказался весьма достойным.
Уловив чуть насмешливый взгляд Десантника № 1 (слава Богу, это был не 1958 год), цековский куратор молча выдвинул полку письменного стола, за которым работал, и достал более 50-ти пакостных донесений «доброжелателей» без указания имен авторов. Командующий брезгливо просмотрел их и спросил, не пора ли ему после этого подавать в отставку. Куратор, улыбнувшись в ответ, напомнил, что у Командующего ВДВ казенную дачу никто не отбирал.
— При чем здесь дача? — нахмурился Маргелов.
— А при том, что партия знает, что у Вас на даче имеется специально оборудованное местечко для приготовления ухи. Лично я с удовольствием бы принял приглашение на Вашу уху, если на растопку пойдут эти бумажонки.
С этими словами он отдал Маргелову все «подметные» письма, а уже в ближайшую субботу они вместе разжигали костер для ухи, используя те поистине «исторические документы». При этом куратор заявил, что «уже никакая мразь не сможет очернить легендарного полководца, создавшего самые боеготовные войска в стране, которые еще при жизни генерала армии Маргелова В.Ф. стали называться в честь их создателя «Войска Дяди Васи».
В декабре 1971 года, когда Краев был уже командиром 108-го бронедесантного полка, взлелеянного детища Командующего. Полк был признан по итогам года отличным и лучшим в ВДВ, командир полка — награжден орденом «Красная Звезда».
Командир полка был предупрежден по телефону командиром дивизии генерал-майором Кулишевым О.Ф. о том, что в полк через час прибудет Командующий, в штатской форме, так как находится в отпуске. Действительно, примерно через час подошла вишневая «Волга» комдива, из которой вышел Командующий. Одет он был в меховой летный комбинезон, меховую шапку, на ногах — меховые унты. Выглядел бодрым и энергичным, хотя шел ему уже седьмой десяток.
После доклада Краева В.С. о том, чем занимается полк, Василий Филиппович сказал, что приехал неофициально, будучи в отпуске, так как давно не был в полку и хочет посмотреть, что же в полку изменилось к лучшему после отстранения от должности предыдущего командира полка.
— А то, понимаешь, мои подхалимы надавали тебе орденов и званий. Хочу убедиться, за дело ли? Пойдем к разведчикам, там у тебя ротой лейтенант литовец командует».
— Лейтенант Освальд Пикаускас», — подсказал командир полка.
— Правильно, — подтвердил Командующий, — я его еще с училища помню, старшиной роты был. Там у меня еще один лейтенант есть, тоже из 108-го полка, Грачев фамилия, заядлый картежник, но десантник неплохой».
— Так это же хорошо, что картежник, — поддержал тему Владимир Степанович, — Вы же не назначите офицера на должность командира полка, если он не умеет играть в преферанс.
Улыбнулся Командующий и пошли в разведроту. Личный состав роты и ее командир были на месте. Поговорив с десантниками и офицерами роты, он при всех спросил у командира полка, а почему ротный до сих пор лейтенант, ведь рота — одна из лучших в ВДВ.
Командир полка ответил, что по итогам года рота добилась отличных результатов, и ее командир представлен к присвоению очередного воинского звания досрочно, к февралю ожидается приказ Министра обороны.
— Хорошо, — сказал Командующий, — вернусь в Москву, проверю, ушло ли представление в ГУК (Главное управление кадров — Прим. авторов).
В расположении разведроты группа направилась в парк боевых машин, затем на комплекс воздушно-десантной подготовки, многоцелевой физкультурно-спортивный комплекс, в солдатскую столовую. Везде шли плановые занятия, в столовой завершалась подготовка к обеду. Вроде все было в порядке, но Командующий все время ворчал: «Развел в полку румынский бардак, за что только тебя хвалят мои подхалимы». Командир полка, естественно, помалкивал, мысленно ставя себя на место проверяющего.
В конце обхода полка Командующий говорит: «Может ты меня на обед пригласишь, или торопишься побыстрее избавиться от моего стариковского брюзжания?»
— В офицерской столовой уже идет обед, и Вас там ждут.
— А официантка у тебя все та же? Кажется, Ирой зовут, не то полячка, не то литовка. Она еще при моем Генке работала, когда он командовал этим полком.
Комполка подтвердил, что действительно официантка Ирина работает в столовой более пяти лет.
Зашли в обеденный зал, Командующий поговорил с офицерами и прапорщиками, посмотрел на цены в меню, на выбор блюд, поблагодарил заведующего столовой и прошел в отдельную комнату, где был подготовлен для него обед на одну персону. Оглядев стол, он попросил официантку принести еще один прибор для командира полка. Однако официантка сказала, что командир полка не обедает. Генерал Маргелов крайне удивился и попросил командира полка уточнить, так ли это. Командир полка Краев подтвердил, что с вступлением в эту должность в возрасте 30 лет, не обедает. Вначале не хватало времени, а потом просто отвык, но здоровье от этого не только не пошатнулось, стало еще лучше — стал чувствовать себя значительно бодрее, да и в сон после обеда не тянет.
Выслушав его, Василий Филиппович хмыкнул, но все же подтвердил свою просьбу принести для комполка столовый прибор и грамм 300 водки в графине. Пока мыли руки, все было исполнено. Сели за стол. На правах хозяина Владимир Степанович налил 100 грамм водки в стопку Командующему и на донышко плеснул себе. Увидев такую несправедливость, Командующий отнял у него графин, заменил стопки на стаканы и разлил в них водку поровну. На попытку командира полка воспротивиться такому дележу ввиду того, что гость в отпуске и ему можно, а комполка — на службе и ему категорически нельзя, Василий Филиппович отреагировал для собеседника совершенно неожиданно:
— Пей, — сказал он, — а то, если я выпью один, ты же меня после заложишь, а если нас заложит кто-то другой, я сошлюсь на то, что был в отпуске, а ты на службе, поэтому весь спрос с тебя.
После этого вступления он произнес тост: «За первый бронедесантный полк в ВДВ, за здоровье его солдат и офицеров во славу Воздушно-десантных войск!» Владимир Степанович, естественно, также опрокинул свой стакан. Хотя у него был крепкий организм, занимался спортом, имел звание кандидата в мастера спорта по офицерскому многоборью. Позже, уже став генералом, выступал на первенстве Вооруженных Сил за сборную команду ВДВ, и даже в своей возрастной категории стал призером. Но тогда водка ударила ему в голову и, осмелев, он решился задать Командующему вопрос:
— Товарищ Командующий, почему у Вас такое странное ругательство — «румынский бардак»?
Василий Филиппович удивленно посмотрел на него и сказал:
— А ты, что, не знаешь? Все ВДВ знают, а ты не знаешь. Плохо изучаете биографию своего Командующего. Ну, что ж, тогда слушай. В августе 1944 года я командовал дивизией в ходе Ясско-Кишиневской операции. Хотя дивизия не имела задачи участвовать в наступательной операции по прорыву сильно укрепленной обороны группы армий «Южная Украина», но эти десять дней запомнились мне больше всего. Дивизия должна была воспретить отход вражеских войск в свой тыл. Обстановка менялась ежечасно, если не ежеминутно — то мы окружаем, то сами в окружении. Поставленная задача была выполнена, но дивизия была сильно потрепана. Поэтому после выхода на территорию Румынии, была выведена на отдых и доукомплектование. Через три недели полдивизии триппером заболело… и я вместе с ними — самые грязные бардаки в Румынии. Вот такие легенды ходят обо мне в ВДВ, и все гордятся, что я не бросил свою дивизию в беде, а разделил ее беды вместе с подчиненными. А то, что это действительно легенда, можешь убедиться у Анны Александровны, моей жены. Не было у меня необходимости по бардакам шляться, да и некогда было. Пора бы знать, соплячок, биографию своего Командующего, — закончил Василий Филиппович.