Искра надежды сверкнула на сумрачном коричневом лице Фезерса.

– Я знаю, что это за игра, сэр. Игра в корабли. Все чернокожие ребята могли выиграть. И не только в море. На берегу тоже.

– Что еще за игра в корабли? – спросил Гордон.

– Понимаете, у всех кораблей есть номера, и если номера кораблей совпадут с нашими номерами, мы выиграем.

Гордон выпрямился в кресле, будто кто-то приставил к его спине дуло пистолета, однако как ни в чем не бывало продолжил расспрашивать:

– Не уверен, что понял. Вы хотите сказать, что игра Гектора Ленда строилась на том, какие военные суда прибывали в Перл-Харбор?

– Да, сэр. И когда мы были во Фриско, он тоже держал банк.

– Невозможно! – зло буркнул Эрик. – Только офицеры имеют доступ к подобной информации.

– Каким образом Ленд добывал информацию? – спросил Гордон.

– Мы же видим корабли, сэр, – объяснил Фезерс. – Все знают, какие приходят корабли. А сверить Ленд мог по капитанскому списку.

– Это ложь, – возмутился Джо Досс, выдавая себя, как тот китаец, который написал на стене, в которой он спрятал деньги, что денег там нет.

– Я же ничего не сказал о тебе, Джо, – извиняясь, объяснил ему Альберт Фезерс, как другой китаец, написавший на стене после того, как деньги исчезли, что он их не крал.

– Ты совал нос в капитанский список? – спросил Эрик у Джо Досса.

– Нет, сэр. Я никогда ничего не трогаю на столе у капитана. – Капли пота, похожие на пузырьки с жиром, проступили на высоком черном лбу Досса. Он метнул быстрый мстительный взгляд на Альберта Фезерса.

– Я хочу, чтобы эти люди дали письменные показания под присягой, – сказал Гордон Эрику. – Их показания имеют важнейшее значение.

– Вы совершенно правы. Я должен доложить обо всем капитану, но, уверен, с его стороны возражений не будет. – Эрик посмотрел на Досса. – Есть и еще кое-что, что мне необходимо обсудить с капитаном. Досс, ты идешь со мной к старшине корабельной полиции.

Совершенно убитый, Досс последовал за Эриком. Фезерс прирос к месту, размышляя о грозившей ему беде.

– Можете идти, Фезерс, – сказал ему Гордон, – с вами я хотел бы увидеться утром. Если вы сказали правду и будете продолжать говорить только правду, вам нечего бояться. – Подпустив театральности к своему обычному позерству, он пообещал: – Правительство Соединенных Штатов оценит вашу помощь.

– Смотрите не проболтайтесь! – успел предупредить я Фезерса перед тем, как тот ушел.

– Черт возьми, дело раскручивается! – с трудом сдерживая улыбку, сказал мне Гордон. – Теперь надо заставить попотеть мексиканскую полицию. Мы должны найти Ленда. – Ленд ловко добывал информацию.

– Неужели он изобрел всю эту схему сам? Он не показался мне слишком сообразительным.

– Не думаю. Тут поработали хорошие мозги, Дрейк. Возможно, за исключением дела Шнайдера, это самая хитроумная выдумка из тех, что я видел в эту войну. У Шнайдера отличные мозги, но он слишком труслив для такого. Тут был настоящий заговор, позволявший японцам получать подробный отчет о передвижении наших военных кораблей на Тихом океане.

– У меня давно родилось именно такое подозрения, – не без удовлетворения заметил я.

– Схема постепенно становится ясней, продолжал Гордон. – Насколько я понимаю, действовала она примерно так: Гектор Ленд добывал информацию, которую передавал другому агенту в Гонолулу. Едва ли информацию собирал только он, но только о нем нам пока известно. Второй агент…

– Сью Шолто?

– Может быть. Но пока мы не имеем достаточно доказательств. Второй агент анализировал информацию и зашифровывал важнейшие пункты, чтобы передать потом с помощью помеченных пластинок на японские подлодки, залегавшие на отдалении от островов. Затем информацию снова дешифровывали и передавали в Токио или на остров Уэйк для ретрансляции.

– А какое отношение ко всему этому имеет Андерсон?

– Не исключено, что он организатор. Он мог руководить всей операцией с материка. Можно не сомневаться, что он использовал «Черный Израиль» для вербовки будущих шпионов. Из того, что рассказал мне о Ленде Хефлер, следует, что расовые волнения подтолкнули этого парня к подрывной деятельности, а «Черный Израиль» вовлек в свои ряды. «Черный Израиль» внес свою лепту в психологическую войну, усилив межрасовую напряженность в таком крупном городе, как Детройт. У этой паутины множество нитей, а управляет ими из центра, как мне кажется, Андерсон.

– Вы полагаете, он глава организации?

– Не могу сказать. Пока мы знаем слишком мало, чтобы делать подобный вывод. Признаться, он не кажется мне фигурой особо влиятельной и опасной. Но доверять мимолетным впечатлениям я давно перестал.

Эрик вернулся и сказал, что Досса можно будет увидеть в любое время. Гордон принялся расспрашивать его о том, как исчез Ленд. Объяснив им, что у меня свидание, я отправился на берег. Дежурный по палубе вызвал джип, доставивший меня к главному входу ремонтной базы, а там я пересел на такси. На часах еще не было девяти, так что времени, чтобы добраться к десяти в отель, у меня оставалось предостаточно.

По пути я решил заскочить на вокзал в Санта-Фе и забрать багаж. Эрик одолжил мне бритву, но хотелось сменить белье. Таксист остановился у бокового выхода, и я попросил его подождать.

В багажном отделении толпились моряки, разыскивавшие свои вещевые мешки, компанию им составляли несколько пьяных и несколько гражданских, чья одежда казалась неопрятной и бедной рядом со строгой синей формой. Взгляд мой невольно привлекла женщина, облокотившаяся о стойку. На голове у нее была высокая фетровая шляпа, украшенная длинными переливающимися перьями, в ушах – золотые висячие серьги, шею любовно обвивали две серебристых лисы с холодными пуговицами вместо глаз на мордах.

К стойке выстроилась очередь в три ряда, но я попробовал сквозь нее пробраться.

– Эй, не толкайся! – не поглядев на меня, огрызнулся матрос, а потом, повернувшись, добавил: – Сэр.

Дама в лисах обернулась и заметила меня. Не проявив ни малейшего интереса, она тотчас же отвернулась. Я сразу узнал нарумяненное лицо мисс Грин.

– Мисс Грин! – позвал я, но она больше не оглянулась. Я медленно пробирался к ней, однако она уже отошла от стойки. Моряки, расступившись, пропустили ее, и она оказалась у выхода прежде, чем я сумел прорваться сквозь толпу.

На тротуаре я догнал ее и схватил за локоть:

– Мисс Грин, я хотел бы с вам поговорить.

– Пустите меня, я вас не знаю.

Всмотревшись в лицо мисс Грин при свете уличного фонаря, я увидел, что глаза у нее воспаленные и пустые. Но не этот ее ужасный взгляд полоснул меня, словно нож. От ее дыхания на меня повеяло эфиром.

Глава 13

Вырвавшись, мисс Грин проворно подбежала на своих высоченных каблучищах к ожидавшему ее впереди моего такси длинному черному седану. Мужчина в шоферской фуражке открыл для нее дверцу. Мисс Грин шмыгнула внутрь, дверца захлопнулась, и черная машина, тронувшись с места и издав характерный для мощного двигателя протяжный рев, увезла ее от меня. Правда, не навсегда. Прыгнув в такси, я велел шоферу следовать за седаном.

– Постараюсь, если получится, – пообещал он, надавив на газ. – Это «кадиллак».

Когда мы свернули за угол, седан уже скрылся из виду.

Обогнув еще один угол, мы заметили, что красный свет на проспекте удерживает его примерно в одном квартале от нас.

– Притормози, – попросил я шофера. – Я не хочу, чтобы они видели, что их преследуют.

– Скажите, а что случилось? Вы из морской разведки?

– Помогаю ФБР расследовать одно дело.

– Без шуток? Я расскажу ребятам.

– Если упустим «кадиллак», не о чем будет рассказывать.

– Братец, я выжму из этого драндулета все масло до капли, лишь бы догнать их!

Мы еще не добрались до перекрестка, но свет успел переключиться. Когда черный седан трогался с места, я разглядел сквозь заднее стекло перекошенное злобой лицо. Сняв фуражку, я пригнулся на сиденье. В тот вечер центр Сан-Диего был запружен машинами, и маневренность оказалась важнее скорости. Мой водитель делал невозможное, ухитряясь вклиниваться в малейшее свободное пространство. Он отчаянно преодолевал заторы, разверзавшиеся, точно Красное море, именно в те мгновения, когда мы оказывались возле них. Мы петляли по южной части Сан-Диего, оставляя позади ночные кинотеатры, захудалые рестораны, закусочные, дешевые игорные притоны, винные лавки и публичные дома, одноэтажные церквушки, ночлежки, рыбоперерабатывающие заводы и свалки. Даже за пределами Сан-Диего и в Нейшнл-Сити мы не упустили черный «кадиллак».