К сожалению, «прибрать к своим рукам» мужественного, дерзающего мореплавателя стремился не только губернатор Сосновский, но и другие царские чиновники. Они всячески мешали ему в осуществлении его смелых планов.
Полюс зовет
Весь 1911 год Седов служил в Главном гидрографическом управлении в должности старшего производителя работ. Он занимался в основном приведением в порядок материалов прошлых экспедиций. Во внеслужебное время его беспокоили одни мысли, одни заботы — о подготовке экспедиции к Северному полюсу. И плавание на «Пахтусове», и поход на Колыму, и работа в Крестовой губе не только обогатили опытом и знаниями Георгия Яковлевича, но еще больше укрепили у него веру в успех давно задуманного дерзкого штурма полюса.
Жена — Вера Валерьяновна оказывала ему посильную помощь в его нелегком деле: выборе типа судна, расчетах необходимой мощности и грузоподъемности судна, в комплектовании экипажа…
22 марта 1912 года Седов подал рапорт начальнику Главного гидрографического управления, в котором излагал проект первой русской экспедиции к Северному полюсу. О целях и задачах экспедиции он писал:
«Промысловые и научные интересы Северного Ледовитого океана начали привлекать к себе всеобщее внимание чуть ли не с X столетия. Первыми пионерами были в Северном Ледовитом океане промышленники, устремившиеся туда за богатой добычей морского зверя, а затем и путешественники — с научной целью… Человеческий ум до того был поглощен этой нелегкой задачей, что разрешение ее, несмотря на суровую могилу, которую путешественники по большей части там находили, сделалось сплошным национальным состязанием; здесь, помимо человеческого любопытства, главным руководящим стимулом еще безусловно являлись народная гордость и честь страны. В этом состязании участвовали почти все страны света, включительно до Японии (к Южному полюсу). И только не было русских, а между тем горячие порывы у русских людей к открытию Северного полюса проявлялись еще во времена Ломоносова и не угасли до сих пор. Амундсен желает во что бы то ни стало оставить честь открытия полюса за Норвегией. Он хочет идти в 1913 году, а мы пойдем в этом году и докажем всему миру, что и русские способны на этот подвиг…» (Царское правительство и полярная экспедиция Г. Я. Седова. «Красный архив», 1938, № 3, с. 22–24.)
Далее Георгий Яковлевич писал, что
«…экспедиция выходит из Архангельска в Северный Ледовитый океан около 1 июля 1912 года, держит курс к берегам Земли Франца-Иосифа, где и зимует». Планировалось, что после зимовки, в течение которой должны проводиться научные наблюдения, четыре человека с первыми лучами солнца направятся к Северному полюсу. «Экспедиция предполагает вернуться обратно: раннею осенью 1913 года и позднее — летом 1914 года. Программа плавания составлена сообразно средствам в 60–70 тысяч рублей» (Царское правительство и полярная экспедиция Г. Я. Седова. «Красный архив», 1938, № 3, с. 22–28)
Седов рассчитывал включить в состав экспедиции 6 научных работников и 8 матросов. Однако он не располагал даже минимальной для этого суммой денег. Несмотря на очевидную ценность исследований приполюсного района Ледовитого океана для решения задач практического мореплавания по Северному морскому пути, правительство фактически отказалось финансировать это предприятие… Хотя Морское министерство вроде бы и содействовало мореплавателю: 27 марта 1912 года Г. Я. Седова из капитанов по адмиралтейству перевели во флот с чином старшего лейтенанта, ему даже предоставили отпуск (по его просьбе) на два года с сохранением содержания.
Финансовая помощь экспедиции оказалась неожиданной. Редакция газеты «Новое время» пригласила Г. Я. Седова с материалами об экспедиции; М. А. Суворин, издатель и редактор «Нового времени», принял его приветливо. Еще бы! Задуманное моряком предприятие сулило газете изрядную прибыль. 18 марта в «Новом времени» появилось сообщение об организации экспедиции к Северному полюсу. 30 марта в Государственную думу было направлено законодательное предложение об отпуске 50 тысяч рублей на экспедицию из государственного бюджета. При этом в своей записке члены Государственной думы подчеркивали, что вообще-то расходы на экспедицию составляют 100–150 тысяч рублей, но недостающая часть будет собрана по подписке от частных лиц и научных учреждений.
Специальная комиссия при Морском министерстве нашла проект Седова «недоработанным», а правительство отклонило законопроект о финансировании экспедиции, хотя было указано, что «мысль об организации русскими моряками и учеными всестороннего изучения приполярных областей, конечно, заслуживает принципиального сочувствия».
Благодаря пропаганде идей Седова в прессе его имя получило широкую известность в стране. Поэтому создание в марте 1912 года «Седовского комитета», затем преобразованного в «Комитет для снаряжения экспедиции к Северному полюсу и исследования русских полярных стран», встретило горячую поддержку в России. Популярность Седова решили использовать в своих целях правые октябристы, другие шовинистические круги, стремившиеся таким путем нажить для себя политический капитал, затормозить развитие революционного процесса в стране.
Обо всем этом Седов, конечно, не знал. Он принял как бескорыстную помощь «Нового времени». И все-таки пожертвования оказались незначительными. Деньги поступали лишь от простых людей, ближайших друзей Георгия Яковлевича.
Явно в рекламных целях в «Новом времени» тогда появилось сообщение о том, что «его величество государь император Всероссийский соблаговолил пожертвовать в фонд экспедиции Седова десять тысяч рублей из личных средств», а Суворин открыл Седову кредит из личных средств. В действительности деньги поступили не от самого царя, а из казначейства по статье «особая» Министерства морского флота, кредит же Суворина был весьма незначительным. Лишь поступления от простых людей, ученых, артистов позволили Георгию Яковлевичу приступить к снаряжению экспедиции.
В начале июня Седов приехал в Архангельск искать подходящее судно, необходимое оборудование, имущество, продовольствие. Судовладельцы и купцы очень надеялись погреть руки на продаже всего, что требовалось для экспедиции. За каждый корабль они запрашивали непомерные цены. Владелец «Святого мученика Фоки», некто штурман дальнего плавания Дикин, решил действовать хитрее: он намеревался сорвать оговоренный в контракте срок выхода судна в плавание, чтобы получить неустойку. В дальнейшем Седову с большим трудом удалось нейтрализовать проделки алчного Дикина.
«Фока» был построен в Норвегии в 1870 году, имел 273 тонны водоизмещения, длину 40,7 метра, паровую машину мощностью 290 лошадиных сил, парусное и промысловое оборудование. Судно являлось пригодным для намеченного плавания.
В Архангельске Георгий Яковлевич заключил договоры с подрядчиками на закупку нужного снаряжения. До того как они доставят это снаряжение на судно, он решил съездить к родственникам в Кривую Косу. Отец и мать обрадовались, когда увидели его в своей хате. Перед ними предстал не прежний их сынок Егорушка, а мужественный, волевой, могучий офицер-мореплаватель. Только Наталья Степановна почувствовала, определила по его поведению, какими огромными заботами и волнениями охвачен ее сын. Георгий Яковлевич, уезжая из Кривой Косы, пообещал родным вновь приехать на отдых к ним после завершения экспедиции на Север.
В Петербурге Седова уже ждали вызванные им участники экспедиции: художник Н. В. Пинегин, географ В. Ю. Визе, геолог М. А. Павлов и сумевший втереться в доверие к Георгию Яковлевичу под маской искреннего друга ветеринарный врач П. Г. Кушаков. Вместе с ними, а также с принятыми в экипаж матросами Линником, Пустотным, Лебедевым, Инютиным, Томиссаром и Кизино начальник экспедиции стремился быстрее подготовиться к выходу в море.
Почему так торопился опытный полярник? Он опасался, что его противники сорвут экспедицию. «Комитет» же по организации экспедиции практически никакой помощи ему не оказывал. Партия октябристов также бездействовала.