Но самым крупным потрясением, почти не уступающим по эффекту Катаклизму, стало происшедшее 12 апреля 1948 года. Все радиостанции мира прервали свои передачи для экстренного сообщения, все газеты выпустили в этот день дополнительный номер. Опять произошел резкий всплеск продаж биноклей, телескопов и прочих оптических приспособлений. Весь этот ажиотаж объяснялся просто. Над Землей, в холоде и мраке космического пространства, кружил корабль с человеком на борту. Сделав три витка вокруг планеты, космонавт Сергей Ильюшин спустился в своей капсуле на гостеприимную землю Казахстана.

Не успели затихнуть обсуждения первого полета человека, как русские запустили в космос сразу двоих. Сначала вокруг Земли с востока на запад начал кружить космокорабль с Юрием Гагариным на борту, а через сутки навстречу ему взлетел второй, уже с космонавтом Поповичем.

Стало ясно, что теперь русские окончательно неуязвимы. Американские газеты обсуждали возможности военного использования космоса, признавая, что никакие места на Земле теперь не могут служить укрытием от русской разведки и сбрасываемых ими из космоса бомб, кроме разве что самых глубоких пещер и подземных укрытий. Небольшая фирма из Калифорнии, «Терминатор» билдинг групп» сказочно разбогатела на продаже проектов сверхглубоких сборных бомбоубежищ.

На небольшой северной станции Плесецк царило тщательно скрываемое оживление. Множество прибывающих по строгому графику эшелонов немедленно переводилось на недавно построенную ветку и уходило в неизвестность. Через небольшое время они возвращались пустыми, но на их место приходили нагруженные под завязку новые. Необычным для железнодорожников было то, что встречал и следил за прохождением состава лично начальник станции или начальник смены. Так как составы приходили в основном по ночам, начальники отсыпались днем. Поэтому сегодняшний эшелон, пришедший вне обычного графика, встречал и сопровождал обычный дежурный по станции, Галина Водополова. Ее внимание приковал необычный вид двух платформ состава, напоминающих демонтированные наполовину крановые конструкции. Странный бронепоезд, в который входили эти две платформы, несколько обычных на вид вагонов и бронеплощадки с зенитными орудиями, быстро проскочил станцию и ушел в сторону секретного армейского полигона. Возвращаясь в домик дежурной, Галина наткнулась на внимательно оглядывающего окрестности начальника местного управления госбезопасности МВД старшего лейтенанта Пономарева. Увидев в ее руках свернутые флажки, он спросил:

«Вы что, встречали состав? А где начальство!»

«Отдыхают. Всю ночь встречали составы, сейчас отсыпаются. Вот и пришлось самой встречать» — объяснила Галина.

«Понятно» — протянул с иронией Пономарев, потом достал блокнот и что-то записал в него. На следующий день Галину вызвали в управление ГБ и заставили оформить дополнительную подписку о неразглашении, запретив даже упоминать об увиденном во время дежурства.

Еще через несколько дней на расчищенный от снега аэродром на секретном объекте «Ангара» сел самолет Ил-14, оборудованный под салон для перевозки командования. Из него спустились по трапу и пошли к группе встречающих несколько человек. Впереди известной всему Советскому Союзу стремительной походкой шел Министр Обороны, посверкивая на солнце стеклами пенсне. Сразу за ним неторопливыми, но широкими шагами, стараясь шагать в ногу, но постоянно сбиваясь, шел высокий генерал с грубоватым, типично крестьянским лицом. Чуть отстав, за ними шла небольшая свита, среди которой выделялся своим уверенным видом полноватый молодой полковник. Приняв доклад командира ракетной дивизии генерал-майора Александра Ивановича Холопова, Лаврентий Павлович и сопровождающий его командующий только что созданными Ракетно-Космическими Войсками генерал Митрофан Неделин сели вместе с ним в ЗИС. Вереница машин неторопливо отправилась по бетонированному шоссе с аэродрома к расположению части. Справа от колонны на асфальтированной площадке, к которой вело поперечное ответвление дороги показался и начал быстро вырастать в размерах многоэтажный ангар. Судя по различимым на расстоянии строительным лесам и подъемному крану, он еще достраивался. Но даже и в существующем виде размеры ангара впечатляли.

«Сборочно-испытательный цех?» — спросил, кивнув в сторону здания, Берия.

«Нет, товарищ Маршал Советского Союза. Строится заправочная станция для новых изделий Янгеля. Из-за чрезвычайной агрессивности компонентов принято решение построить специальный защищенный ангар, оснащенный всей необходимой аппаратурой» — ответил генерал Неделин. Командир дивизии, сидящий впереди и повернувшийся на вопрос, кивком подтвердил сказанное. Кавалькада пересекла железнодорожный переезд, прикрытый батареей 57 мм зениток, настороженно выглядывающих стволами из неглубоких, дающих возможность кругового обстрела обвалований, подъехала к перекрестку и свернула направо, в сторону реки Емец. Еще раз проехали железнодорожный переезд, затем проложенная в лесу дорога еще раз разветвилась. Генерал, показав в ее сторону рукой, прокомментировал:

«Дорога на кислородно-азотный завод».

«Хм. У вас тут не воинская часть, а прямо таки производственный комбинат» — пошутил Берия.

«Комбинат, не комбинат, но одних заводов и сборочных цехов 6 штук, не считая измерительно-командного комплекса» — заметил Неделин.

«А как с охраной и прикрытием с воздуха?» — спросил Берия, повернув к нему голову и блеснув при этом стеклышками пенсне.

«Объектовое прикрытие осуществляют три дивизиона 57 мм МЗА. Охрана возложена на полк охраны и обеспечения, имеющий на вооружении легкие танки, БТР, 76 мм артиллерию и минометы. Дороги в ответственных местах прикрыты бетонными ДОТами. В ДОТах установлены крупнокалиберные пулеметы, некоторые вооружены 76 мм капонирными пушками. Воздушную оборону на дальних рубежах осуществляют 2 авиаполка ПВО страны» — доложил Неделин.

«Хорошо. Товарищ Холопов, а как у вас с контрразведывательным обеспечением?» — спросил Лаврентий Павлович, обращаясь уже к командиру дивизии.

«Тесно взаимодействуем с УГБ МВД. Ими приняты дополнительные меры по прикрытию окружающего района и, особенно, железной дороги. На территории части вместе с особым отделом работает специальное отделение контрразведки УГБ» — доложил последний, обернувшись.

Еще раз преодолев железнодорожный переезд, машины набрав скорость мчались по проложенному в лесу рядом с железной дорогой практически прямому участку трассы, залитому асфальтом. Внезапно лес поредел и впереди вырос огромный земляной вал, на котором внимательный взгляд мог бы заметить несколько зенитных орудий и дотов. Дорога обогнула вал и перед глазами присутствующих предстал комплекс сооружений. Возвышающийся над землей бетонный куб со смонтированной на нем конструкцией из нескольких ферм и подъездными железнодорожными путями, на которых стоял состав из тепловоза и транспортной платформы с лежащей на ней непредставимо гигантской ракетой. Люди, изредка мелькавшие вокруг нее, напоминали муравьев, суетящихся вокруг свалившегося на муравейник ствола дерева.

Комдив доложил, что ракета подготовлена к установке на пусковую позицию и после получения разрешения от Неделина отдал приказ начать установку. Понаблюдав за действиями расчета, дождавшись момента, когда ракета повиснет на стартовых фермах и, перекусив заранее подготовленным угощением во встроенном в обваловку укрытии для личного состава, высокие гости отправились в штаб дивизии, расположенный в военном городке Мирный в сорока километрах от стартовой позиции. На позиции из прибывшей группы остался только полковник Алексей Калашников, оказавшийся старшим офицером-испытателем с полигона Тюра-Там.

Заслушав доклады начальника штаба и командира дивизии, генерал Неделин, с разрешения Министра Обороны, озвучил свой приказ:

«…приказываю: подготовить и провести пуски ракет по условному противнику!»