Кстати, ни Евтушенко, ни Кушнер не годятся в пару Бродскому – оба чересчур тёплые, слишком человеческие, социальные поэты. Наше время выявило действительную пару Бродскому; это – Юрий Кузнецов, о котором Бродский не сказал ни слова. Между прочим, единое поколение (Бродский родился в 1940 году, Кузнецов – в 1941-м). Ведь они писали разными словами об одном и том же. У Бродского – «Отсутствие моё большой дыры в пейзаже не сделало…»; у Кузнецова – «И вырвет дубы с корнями над именем бедным моим». У Бродского: «Мы заполнили всю сцену! Остаётся влезть на стену!»; у Кузнецова – «И снился мне кондовый сон России, что мы живём на острове одни». И к женщине лирические герои Бродского и Кузнецова относятся весьма схоже. Другое дело, что Кузнецов и Бродский выбрали противоположные пути: Кузнецов – «растворился в родовом железе», стал певцом мифов и обрядов; Бродский же – закаменел на ветру Вечности. Но они оба ушли от комфортной тёпленькой шестидесятнической «человечности» – в неуютные стихии, разымающие, разъедающие личностность: один устремился на Запад, в ледовитую Европу, другой – на Восток, в огненную Азию. Бродский и Кузнецов соотносятся друг с другом, как римлянин с готом. По крайней мере им есть за что сражаться (меж собой), и, стало быть, они способны найти общий язык.

Для меня самое важное, что наличествует в поэзии Бродского, – опыт тотального отчуждения. Вообще семидесятые годы бредили отчуждением. Они были кратким моментом передышки, отсрочкой, привалом – как для России, так и для всего мира. Страшнее всего, экзистенциальнее всего бывает не в перестрелке и не во время погони, а на привале (когда не надо ни стрелять, ни бежать). Оттого так жутко увидеть в каком-нибудь грошовом советском фильме семидесятых годов «из зарубежной жизни» ночной аэропорт или тускло мигающий бар: посмотришь – и ужас всеотчуждения зацепит душу.

У меня был момент, когда я вдруг осознал Бродского. В соседнем доме есть женщина, прикованная болезнью к постели. Мне позвонили от неё и попросили, чтобы я распечатал для неё «Лагуну» (вот пример того, как Бродский бывает физически необходим людям, помогает им выжить). Набирать на компьютере стихи – совсем не то, что читать их; все слова проходят сквозь подушечки пальцев и воспринимаются иначе – нервными окончаниями, нейронами, телом. И в какой-то момент мне увиделось: самое начало семидесятых (стихотворение датировано 1973 годом), Венеция, отель (то есть пансион «Академиа»), три набожные марплоподобные старухи-вязальщицы в коридорных креслах, телевизор (чёрно-белый, разумеется), транслирующий кудахчущую итальянскую эстраду, земной шар под серые фейерверки-телепомехи летит в Рождество. По тёмной (эбеновой) лестнице поднимается в свой номер выцветший герой, «постоялец, несущий в кармане граппу». Чужой для всех. Чужой для своих, увлечённых подростковыми играми – профсоюзными собраниями, субботниками и сладкими грёзами о Джинах Лоллобриджидах, – пижон и предатель. Ну не предатель, но всё равно чужой. И чужой для чужих (для этих старух в креслах, для ночных венецианских прохожих). Чужой для Тото Кутуньо в телевизоре, чужой для фейерверков, Рождества и земного шара. Так пробивает накинуть фак – всему. Ленинским субботникам (а что субботники? через восемнадцать лет труженики субботников возьмут своих боженек, марксов-лениных, за ноженьки да и хватят об угол вместе со страной). Старухам, прохожим на площади Сан-Марко. Умного мальчика вывели за руку из игры, поставили в угол (бросили в чужбину) – и отныне он вообще не желает играть ни в какие игры, он хочет лишь одного – бродить мегаквадриллионными коридорами одиночества, не знаясь ни с кем. Мальчик думает, что его наказали, лишили игры за то, что он понял: он смертен и когда-нибудь умрёт. И вообще какие могут быть игры, какие субботники-комсомолы, какие пляски-фейерверки? Он смертен. Всё прочее – суета…

…Через десять лет, через двадцать лет, через пятьдесят лет, через сто лет Бродский будет видеться, пониматься как-то совсем иначе. Может быть, в некий момент Бродского все вдруг возненавидят, а может быть, напротив, в честь Бродского возведут десятиметровый монумент на Васильевском острове. Всё может быть. Я не знаю, что именно будет.

Знаю одно: Бродский останется.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 3,0 Проголосовало: 2 чел. 12345

Комментарии:

Поклон великим тем годам

Литература

Поклон великим тем годам

ПОБЕДИТЕЛИ

В Большом зале ЦДЛ прошёл литературный фестиваль в честь 65-летия Победы в Великой Отечественной войне, подготовленный Литературным институтом им. А.М. Горького. Обширная программа включала чествование ветеранов-фронтовиков, подведение итогов межрегионального литературного конкурса «Долгие вёрсты войны, светлые строки победы», солидную концертную часть, сопутствующую презентации диска с широко известными в нашей стране песнями на стихи поэтов – выпускников Литинститута и презентацию книги военных стихов выпускников всех поколений вуза под общим названием «Поклонимся великим тем годам».

Студенты подготовили литературную композицию «Мы пели песню о России…» на основе военного дневника поэта-фронтовика Александра Яшина со стихами выпускников Литературного института, авторами книги «Поклонимся великим тем годам», ставшую одновременно и презентацией этой поэтической антологии (авторы проекта и составители Б. Тарасов, Г. Красников, Г. Дубинина), в которую вошли и стихи выступавших ветеранов Михаила Годенко, Егора Исаева и студента Григория Шувалова.

Замечательным монтажом, одновременно показавшим и летопись войны, и развитие поэтического слова, назвал это запоминающееся действо профессор С.Н. Есин, председатель жюри литературного конкурса «Долгие вёрсты войны, светлые строки победы», вручавший дипломы победителям. Ими стали: В. Мухарьямов, С. Мурашев, А. Филимонов, Е. Родченкова, Н. Парамонов, Г. Рымбу, Г. Ахметова, М. Баронова, Н. Попова.

Прозвучали песни на стихи выпускников института, записанные фирмой «Мелодия» на юбилейном диске. Песней «Алёша» на слова К. Ваншенкина открывал вечер знаменитый болгарский певец Бисер Киров; «Жди меня» на слова К. Симонова исполнила Лариса Андреева, солистка Музыкального академического театра им. К.С. Станиславского и

В.И. Немировича-Данченко; «Случайный вальс» на слова Е. Долматовского спел выпускник Николай Романов.

Всё происходившее на сцене, в том числе демонстрация кинохроники военных лет, живые голоса поэтов К. Симонова, Ю. Друниной, Ю. Кузнецова, портреты преподавателей и студентов военной поры на экране, убедительно свидетельствовало о непрерывающейся связи поколений, о живой памяти, бережно хранимой Литинститутом. Свои стихи читали руководители поэтических семинаров В. Костров, Е. Рейн, И. Волгин, О. Николаева, Э. Балашов, Г. Красников и известный поэт, тоже выпускник Литинститута, Андрей Дементьев. А любимые песни военных лет исполняли солисты «Новой оперы», лауреаты международных и всероссийских конкурсов Олег Диденко, Сергей Артамонов, Василий Ладюк.

Своеобразным камертоном фестиваля, как и поэтической антологии, стали слова выпускника Литинститута М. Львова, положенные на музыку А. Пахмутовой: «Поклонимся великим тем годам». Эта песня в исполнении Светланы Твердовой, певицы Москонцерта, как и «День Победы» в исполнении Н. Романова, стали заключительными аккордами фестиваля.