Выдержанный в классических традициях, этот роман, ничем особенно не отличающийся от десятков ему подобных, писавшихся во второй половине XIX века в Европе, вероятно, давно канул бы в Лету, когда бы не громкое имя его автора. Впрочем, нельзя умолчать и о явных достоинствах текста, к которым следует причислить в первую очередь глубокое и остроумное описание нравов. Многие страницы пронизаны добрым антисемитским юмором:
– Сегодня нас ждут огорчения, – заявил, поднявшись поутру, Менев, – мне приснились евреи, а это не сулит ничего хорошего.
Описания евреев-кредиторов и разборок с ними – одни из самых смешных в книге.
Того самого мазохизма, о котором все знают, но боятся спросить, здесь нет и в помине. Разве что отдельные фрагменты, скорее, характерные для манеры писателя, но никак не влияющие на общий замысел, сюжет:
– Вы – наш пленник, – объявила Бронислава, приставляя к груди Карола терцероль (карманный пистолет. – И.П.).
– Меня это радует, – ответил Карол, – однако попрошу вас… пистолет всё-таки заряжен.
– Разумеется.
– Не шутите таким образом: каждый день читаешь в газетах о несчастных случаях…
– Итак, вы сдаётесь?
– Да, да.
– В знак того, что вы признаёте наше господство, – приказала Бронислава, которая в тёмно-красном, отороченном мехом бархате выглядела просто умопомрачительно, – немедленно принесите присягу на верность и послушание.
Карол повиновался.
– А теперь приготовьте нам кофе, – решила графиня.
– Отличная идея, – поддержала её Аспазия. – В государстве будущего, в котором мы будем издавать законы, уделом мужчин станет домашнее хозяйство.
Слишком смело для Тургенева и довольно скромно для Захер-Мазоха. Но феминисток этот и другие подобные пассажи, разумеется, порадуют.
Современному русскому читателю Мазох известен прежде всего как автор «Венеры в мехах» и «Демонических женщин». Между тем, как можно увидеть из этого романа, он не был «зациклен на пороке» в отличие от того же де Сада, частое и не вполне справедливое сравнение с которым немало навредило репутации австрийского писателя.
Код для вставки в блог или livejournal.com:
Мазохизм по-русски 23
Любителей «горячего» чтива ждёт серьёзное разочарование. Данную книгу Леопольда Захер-Мазоха (от фамилии которого и произошёл термин «мазохизм»), впервые изданную в России, ну никак не отнесёшь к чему-то непристойному или запретному.
2010-03-17 / Игорь ПАНИН 24
открыть 23
КОД ССЫЛКИ:
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 4,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии:
Без шелеста страниц – неуютно
Библиоман. Книжная дюжина
Без шелеста страниц – неуютно
ШЕСТЬ ВОПРОСОВ ИЗДАТЕЛЮ
На минувшей выставке-ярмарке «Книги России» впервые было представлено издательство из Вятки (Кирова) – «О-Краткое». Сегодня его директор Евгений ДРОГОВ у нас в гостях.
– Как так вышло, что вы занялись издательской деятельностью?
– Я имел опыт журналистской и редакторской работы, одно время работал в типографии инженером по допечатным процессам. Потом вернулся в родной журнал «ТДТ», где дорос до главного редактора. Но постепенно захотелось расширить сферу деятельности. И мы решили выпускать книги. Один из наших друзей рассказал, что придумал букву «о-краткое». Давайте так издательство назовём, предложил он. Протестировали на знакомых, объясняя, что это краткий восторженный звук О!.. И вот – с 2007 года работаем на рынке. Сначала делали книги под заказ – участвовали в тендерах и конкурсах, авторы со своими проектами к нам приходили. А теперь мы уже и сами издаём интересные, по нашему мнению, книги.
– Какие именно?
– Преимущественно наша вятская тематика – историческая, краеведческая, художественная, сотрудничаем с нашим университетом, учебную и научную литературу выпускаем. Наша новинка – «Вятка на старинной открытке», при работе над ней мы задались целью собрать все открытки, посвящённые нашему городу, привлекли государственные и частные собрания. Есть книга о вятском изобретателе Леонтии Шамшуренкове, том самом, который изобрёл «самобеглую коляску» и механизм для подъёма Царь-колокола. И не из-за недостатков механизма колокол так и не удалось поднять – верёвки не выдержали.
«Письма вятского обывателя» – сам по себе эпистолярный жанр не нов, но эта книга примечательна тем, что в ней собрана переписка обычной вятской семьи. Время – 1916–1917 гг., значит, в ней отразились все трагические перипетии того времени. То, какими предстают люди в этой книге, опровергает миф о Вятке как о сером убогом городе. Над словом «обыватель» смеялись русские классики, но если прочитать эту книжку, становится ясно, что среди обывателей, то есть людей, постоянно живущих на одном месте, были умные, образованные, развитые личности.
Вот книга Николая Ефимова «С.М. Киров: от мифа к правде». Удивительна судьба этой рукописи, которая несколько лет спустя после смерти в 2003 году её автора попала к нам из Москвы. Николай Алексеевич мечтал, чтобы книга была издана на его родине. Жаль, что он не дожил, но в прошлом году книга вышла. Это публицистика, основанная на исторических документах и доказывающая, что все легенды о Кирове имеют мало общего с действительностью: как сталинский миф о Кирове – жертве врагов революции, так и позднесоветский миф о том, что Кирова убил Сталин, – ведь эта версия ничем не подтверждена. Актуальная получилась книга – у нас недавно опять разгорелись страсти вокруг возвращения городу исторического имени…
– Что самое главное в освещении исторических личностей и событий?
– Однажды японского премьер-министра, когда тот был с визитом во Франции, спросили, как он относится к Великой французской революции. Японец ответил: прошло слишком мало времени, чтобы судить об этих событиях. А у нас так часто меняются оценки тех или иных исторических событий, что люди вообще перестают как-то к ним относиться. Это опасная тенденция. Ведь недаром ещё Пушкин сказал, что народ, не знающий своего прошлого, не имеет права на будущее. А вот я смотрю на посетителей выставки – всё больше люди среднего и старшего возраста. Молодёжь мало тянется к книге.