Когда мне вскоре позвонил Джордж, я попросил его ещё раз поехать в аэропорт для того, чтобы забрать эту сумку. Сначала он пытался мне объяснить, что всё бесполезно, так как он сам встречал прилетевшую молодую женщину с Робкой, и при них не было никакой сумки. И поиск её не дал никакого результата. Он пытался убедить меня в том, что нет никакой надобности ехать туда снова, и что сумка просто пропала, и что подобное случается довольно часто, особенно, если рейс с пересадкой. Я уточнил у него, сохранилась ли багажная квитанция на эту сумку, и попросил его сделать мне одолжение: съездить в аэропорт ещё раз и пойти в багажное отделение, где хранится оставленный багаж. Что он под моим давлением и сделал! И каково же было его удивление, когда он обнаружил сумку среди оставленного багажа, о чём он мне сразу же и сообщил, ещё находясь в состоянии сильного удивления. Он был стопроцентно уверен в том, что у меня просто блажь, и у него даже возникло сильное желание доказать мне мою неправоту. Но и в этом случае моё сканирование ситуации не подвело, несмотря на то, что все были уверены в обратном и открыто говорили мне об этом. Светлана и сама бы могла это просканировать, но тогда ей мешали её эмоции. Даже сильное желание чего-нибудь почти всегда нарушает баланс, и невозможно получить точную информацию. Вместо того, чтобы настроиться на истинную информацию, человек в эмоциях, как положительных, так и отрицательных, рискует получить ложную информацию, свою собственную проекцию ситуации или проекцию, созданную или подсунутую кем-то специально.

Вообще при любой работе на других уровнях необходимо не допускать любых эмоциональных флуктуаций. Это отнюдь не означает, что человек должен превратиться в эдакого бесчувственного болванчика! Нет, и ещё раз нет! Просто для качественного сканирования необходимо добиться максимальной концентрации на сканируемом объекте и отрешиться от всего на свете. И тогда, и только тогда можно получить достоверную информацию о сканируемом объекте. А любая эмоция, даже самая, что ни на есть, замечательная, выбивает человека из состояния концентрации, происходит выброс жизненной силы, автоматически перекрываются высшие тела сущности человека в возбуждённом эмоциональном состоянии, и теряется огромный объём информации при сканировании. Информации, которая поступает с более высоких уровней сканирования, а ведь именно на этих уровнях можно получить основную информацию об интересующем объекте или субъекте.

Так что при работе на других уровнях реальности, и не только при сканировании, необходим полный волевой контроль над эмоциями, а при некотором уровне развития эмоции становятся ещё и опасными для окружающих людей и даже самой природы. Мощный выброс эмоций может «вырубить» людей, а при определённом уровне развития и вызвать природные катаклизмы, такие как землетрясения, извержения вулканов, наводнения и т. д. Поэтому у каждого, кто достиг определённого уровня развития, должен быть и соответствующий ему уровень ответственности. И ответственность при этом должна быть на первом месте, несмотря на то, что у человека вполне даже может быть адекватная эмоциональная реакция! И несмотря на право адекватной эмоциональной реакции, человек должен ставить во главу угла свою ответственность за последствия вполне законной своей эмоции! Так что, контроль над своими эмоциями — это необходимость! И чем выше уровень развития человека, тем выше его уровень ответственности, не только за поступки, но и за эмоции. Любопытно и то, что выброс эмоций обезоруживает развитого светлого человека, лишает возможности применения возможностей высоких и высших эволюционных уровней. Именно поэтому социальные паразиты всех уровней, включая космический, перед тем, как напасть, стараются вывести своего противника из состояния внутреннего равновесия, чтобы таким способом блокировать возможность применения возможностей уровней, им недоступных, а значит очень для них опасных! Так что наглость, вызывающее и провокационное поведение социальных паразитов это не только суть их личностей, но и своеобразное и довольно эффективное оружие, которым они весьма ловко пользуются.

Сохранить внутреннюю гармонию и спокойствие порой бывает очень сложно, но это необходимость. В противном случае возможно поражение в результате эмоциональной блокировки возможностей высоких эволюционных уровней. Единственным выходом из такой, весьма тупиковой эволюционной ситуации является создание динамической эмоциональной системы, когда появление эмоций приводит к тому, что вся эволюционная система человека гармонично изменяется с изменением эмоционального состояния носителя. В этом случае не происходит блокировка высших уровней сущности, и все возможности носителя этих уровней сохраняются в активном состоянии. Возникает, так называемый, эффект поплавка, когда все тела сущности человека гармонично насыщаются потоками первичных материй, и тогда выброс эмоций не приводит к блокировке высших уровней! Это очень важный момент, так как, даже при ярко выраженной эмоциональной реакции, спровоцированной паразитами, НЕ ПРОИСХОДИТ эволюционная блокировка возможностей, которые прилагаются к высоким эволюционным уровням! Но это не означает, что наличие такой «поплавковой» системы даёт право человеку, её имеющему, выплёскивать свои эмоции направо и налево без контроля. Ведь даже в этом случае мощный выброс эмоций может привести к плачевным последствиям. Другими словами, жёсткий самоконтроль необходим всегда! «Поплавковая» система гармонизации в этом случае становится подстраховочной системой на тот случай, если по тем или иным причинам эмоциональный выброс произошёл!..

Прилёт Роберта в Сан-Франциско в моё отсутствие был, в некотором смысле, оптимальным вариантом. Светлана имела возможность пообщаться с сыном, а Роберт имел некоторое время для адаптации к совершенно другим условиям прежде, чем приехал я. Всё-таки, я не его отец, и для него было не так легко освоиться в новой для него обстановке. Как-никак, он видел меня всего пару дней и ещё не успел привыкнуть. Жаль, конечно, что у нас не было возможности забрать его с собой, когда мы приезжали в Литву. Ему нужно было учиться в школе, а нам приходилось переезжать с одной квартиры на другую, и при отсутствии московской прописки было просто невозможно определить его в какую-либо школу в принципе. Да и охота на меня, и попытка саботажа спецслужбами, которая началась активно с конца января 1991 года, не позволяли Роберту быть с нами без того, чтобы ребёнок не попал в их поле зрения, со всеми вытекающими из этого последствиями. Так что Роберт смог к нам приехать только в Америку, после того, как я получил рабочую визу. А до этого момента у нас было шаткое положение, и ему никто бы не дал визу, чтобы он смог приехать к нам…

Мои десять дней на Восточном побережье пробежали довольно быстро и эффективно! Я завершил рукопись своей первой книги и был готов к следующей фазе работы над ней. В последний день моего пребывания у Дэна Хартмана он заплатил мне наличными очередную сумму, согласно нашему с ним договору, и отвёз меня в аэропорт. Мы с ним тепло распрощались, и я пошёл к своему самолёту, который должен был меня доставить в Сан-Франциско…

Прежде чем перейти к следующей страничке моей жизни, мне бы хотелось завершить свой рассказ о Дэне Хартмане. Он был весьма доволен результатами моей работы и после моего отъезда ещё несколько месяцев мне звонил. Но потом, когда нужно было ему решать, продолжать проходить лечение у меня или нет, он принял решение прекратить курс моего лечения, так как ему пообещали, что за значительно меньшие деньги его быстро поставят на ноги, но система лечения, которую ему предлагали, не была разрешена в США. Поэтому он поехал на Украину, где и прошёл «чудодейственный» курс лечения за небольшие деньги. После этого «чудодейственного» курса лечения он вернулся домой в критическом состоянии, ему было неловко после всего происшедшего обращаться ко мне за помощью, и через некоторое время он умер. Как я уже упоминал, он должен был или заплатить за четыре месяца работы или отказаться от моих услуг. Он выбрал второе из-за желания сэкономить, опираясь на недостоверную информацию о том, что на Украине ему помогут, и это будет ему стоить дешевле! Вполне возможно, у него сработал американский менталитет, суть которого в том, что если можно заплатить меньше — американец всегда заплатит меньше, особенно, если ему преподнесут информацию в красивой «обёрточке», содержимое которой можно узнать только после покупки «конфетки». «Конфетка», которая ему попалась, оказалась липовой, но она обещала быстрое выздоровление и за меньшие деньги. Жаль, что мне всё-таки не удалось завершить его лечение, несмотря на довольно-таки хороший прогресс. Я никогда не говорю своим пациентам, что они станут здоровы очень быстро и стопроцентно, даже тогда, когда я уже имел много положительных результатов при лечении тех или иных проблем. Особенно, когда проблемы серьёзные, и их невозможно решить очень быстро, даже при всём желании! Я всегда говорю своим пациентам, что я попытаюсь сделать всё возможное, и, если не будет неожиданностей, я надеюсь, всё будет в порядке, даже когда я уверен на все сто процентов в положительном результате и имею уже опыт решения подобных проблем. Только когда дело сделано, я говорю о нём, как о свершившемся факте, а пока всё находится в процессе, я считаю себя не вправе давать обещания, которые я ещё не выполнил.