– Проходите и садитесь. Я прикажу принести нам намного вина.

– Нет! – резко отказалась Касс. Она облизала губы и объяснила уже много мягче: – Я хочу сказать, нет, спасибо. Я попыталась обуздать своего старого демона и избегаю потреблять спиртное. Это было сражение не из легких, но мне надо держать свой ум ясным.

Она подняла руку, чтобы показать, как еще заметно трясутся пальцы. Габриэль воскликнула:

– Но это же замечательно. Вы очевидно преуспеваете. И очень хорошо выглядите. Я никогда не видела вас такой здоровой и красивой.

– Приходится верить тебе на слово, – бесстрастно отреагировала Касс.

Габриэль помогла ей найти диванчик, и она опустилась на него, Цербер уселся около ос ног. Когда Габриэль попыталась отойти, Касс цепко схватила ее за руку. – Нет никакой надобности спрашивать, как ты поживаешь. Я чувствую это. Ты, несомненно, вся светишься. Вы с капитаном Реми, должно быть, очень неплохо поладили. Даже очень хорошо.

Смутившись от того, что Касс сумела разгадать ее состояние по одному прикосновению, Габриэль постаралась высвободить свою руку. Горячий румянец выступил у нее на щеках.

– Да, дела идут хорошо. Мне многое надо сообщить вам.

Габриэль устроилась на табурете поближе к окнам, где могла не выпускать из виду Реми. Как можно короче, она рассказала Касс о турнире и принятом решении.

Касс слушала, не перебивая, массивная голова Цербера лежала у нее на коленях. Она откинулась на спинку дивана и рассеянно почесывала уши собаки. Когда Габриэль закончила, Касс покачала головой.

– Выходит, ты намереваешься бросить вызов своему великому предназначению, – изумленно, хотя и с нежностью в голосе проговорила она, – и считаешь, что все это стоит потерять из-за любви? Ах, моя глупышка Габриэль.

– Вероятно, я совершаю глупость. Но, возможно, я впервые в своей жизни принимаю правильное решение.

– И ты хотела покинуть Париж, даже не попрощавшись со мной?

– Конечно, нет. Если бы вы не пришли сюда, я пришла бы в Мезон д'Эспри убедиться, что с вами все в порядке, и предупредить об охотниках на ведьм.

– И ты бы не забыла обо мне? Ну, уж вряд ли. – Рука Касс задержалась над головой пса.

– Конечно, не забыла бы. – Габриэль удивило задумчивое выражение, омрачившее лицо Касс. – Ведь мы же подруги, разве не так?

– Да… как сестры, поэтому, вероятно, ты уже догадалась, зачем я пришла.

– Нет, должна признаться, я в крайнем недоумении. Вы редко покидаете Мезон д'Эспри, и рисковать выбраться оттуда теперь, когда охотники на ведьм наводнили Париж…

– Ба! Вот еще! – Касс пренебрежительно махнула рукой. – Я же говорила тебе, охотники на ведьм не волнуют меня. У меня прежде был опыт общения с ними.

Жуткий опыт, и этого уже достаточно, чтобы оставить глубокий шрам на всю жизнь. Она потеряла всю свою семью. Габриэль не понимала, как Касс могла говорить с пренебрежением о таком страшном событии, но, возможно, это был ее способ справляться с горем. Касс снова принялась поглаживать пса.

– Я здесь сегодня только затем, чтобы получить от тебя обещанное. Ты обещала мне выполнить мою просьбу в обмен на мое обращение к царству мертвых. Ты ведь помнишь об этом?

– Конечно, помню. Я давно хотела отплатить, особенно если это поможет вам выбраться из той ужасной темницы, где вы продолжаете скрываться. Только скажите мне, чего желаете.

– Совсем, совсем немного. Николя Реми.

– К… как это?!

– Прежде чем пугаться, позволь мне объяснить. Мне он нужен только на одну ночь.

Габриэль была настолько ошеломлена, что какое то время не могла произнести ни слова.

– Боже мой, Касс! – Она неловко рассмеялась. И зачем вам Реми?

– Дорогая моя Габриэль. – Касс растягивала слова. – По какой причине женщина может пожелать заполучить такой прекрасный экземпляр, как твой капитан, в постель на одну ночь?

– П… постель?

– Только не говори, что ты потрясена. Ты отнюдь не чопорная барышня с поджатыми губками и стойкими моральными принципами. У тебя же были любовники. Ты легко можешь на время поделиться со мной этим.

Габриэль стремительно подскочила с места. Внезапное движение заставило Цербера поднять голову и настороженно посмотреть на нее. Но девушка не могли сдержать себя. Она не просто была потрясена. Ее, как громом, поразила просьба Касс, высказанная столь небрежно, так по-будничному.

– Мы сейчас говорим не о простом любовнике, а о мужчине, которого я люблю, – возмутилась Габриэль. – И вы просите, чтобы я предоставила его вам, подобно… ну, скажем, коню на скачки.

– Он окажется превосходным жеребцом, я надеюсь. – Касс сладострастно улыбнулась. Почувствовав, что Габриэль задохнулась от гнева, слепая женщина нетерпеливо добавила: – О господи! Да я же хочу его всего на одну ночь.

Чтобы успокоиться, Габриэль прошлась мимо окон, но сообразила, что она нервирует пса Касс. В голове никак не укладывалась столь дикое требование. Никогда, даже в самом буйном полете своей фантазии, она и предположить не смогла бы, что от нее потребуется нечто в таком роде.

– Я ничего не понимаю. Если у вас есть желание заиметь любовника, я найду их уйму. Почему вам потребовался Реми? Мужчина, с которым вы никогда не встречаешь, никогда даже в глаза не видели?

– Ну, я вообще ни одного мужчину никогда не видела, – язвительно напомнила ей о своей слепоте Касс. – Но в капитане Реми я почувствовала нечто особенное той ночью, когда ты вложила мне в руки эфес его шпаги. Я уже тогда подумала, что именно он послужит мне для моей цели.

– Какой цели?

– Я должна получить от него ребенка.

Габриэль недоверчиво взглянула на Кассандру.

– Вы хотите, чтобы Реми стал отцом вашего ребенка? Но вы однажды сказали мне, что вас вовсе не интересуют дети, что вы их даже не любите.

– Это же будет мой ребенок, моя дочь. Ты не единственная, кому уготована великая судьба. Это ты предпочитаешь бежать от своей судьбы, а я – никогда.

– Какой судьбы?

– Нострадамус предсказал, что я стану матерью женщины, которая изменит историю. Королевы среди королев. Ты хотела получить власть, став любовницей короля. Она ничто в сравнении с властью, которую обретет мое дитя. – Касс села еще прямее, на ее лице отразилось глубокое возбуждение. – Это не будет власть, полученная от какого-то мужчины, а скорее отнятая у него через бунт, мятеж.

– Мятеж?

– Мятеж мудрых женщин. Ты не хуже меня знаешь легенды, Габриэль. На земле уже существовало время, когда Дочери Земли не были ни рабынями, ни игрушками для мужчин, когда они колдовали, и за их колдовство им выказывали уважение, а не сжигали на кострах. Нострадамус разглядел в будущем, что придет время, когда женщины начнут отвоевывать свое законное место как равные мужчинам. Но не думай, что этого придется ждать целую вечность, и я успею до этого сгнить в могиле. Эти перемены произойдут на моих глазах. И не только Дочери Земли низвергнут троны, лишат мужчин всех их прав. Мужчины станут нашими рабами. Мы все блуждали в темноте, но мое дитя выведет нас назад к свету. Оно станет нашей мессией. Только подумай об этом.

Габриэль думала только о том, что Кассандра слишком уж долго жила одна в подземелье. Эта женщина совершенно сошла с ума. Девушка прикусила язык, чтобы не поддаться настойчивому желанию сказать об этом, поскольку исступление, которое овладело Касс, лишало Габриэль присутствия духа.

– Пусть даже всему этому суждено случиться, – попыталась вразумить Кассандру Габриэль, – почему вы хотите, чтобы именно Реми стал отцом вашей дочери? Почему именно он?

– Коснувшись его шпаги, я ощутила ценные качества в нем: гнев, жестокость, способность беспощадно уничтожать врагов.

– Но именно за это Реми порицает себя.

– Отлично. Тогда он сможет передать эту темную сторону души нашей дочери и жить дальше в ладу с собой.

– Нет!

– Нет? – нахмурившись, эхом отозвалась Касс.

– Мне жаль, Касс. Но я не могу выполнить ваше требование. – Габриэль облизала губы и произнесла как можно мягче, но в то же время так твердо и убедительно, как только сумела: – Просите чего-нибудь еще, и я буду счастлива сдержать свое обещание, но только…