После обеда царевич Тутмес, развалившись в кресле, играл в шашки с одним воином из свиты. Молодой наследник трона явно скучал и был в самом отвратительном состоянии духа. Три недели назад во время большой охоты у него на всем скаку сломалась ось колесницы и его выбросило на землю. В результате он вывихнул руку и разбил колено. Его состояние не представляло никакой опасности, но, тем не менее, он был вынужден сидеть в своей комнате и сохранять абсолютный покой, а также должен был соблюдать довольно строгий пост. По мере того, как боль уменьшалась, нетерпение разъедало подвижного и деятельного молодого человека. Утром этого дня скука и дурное расположение духа достигли своего апогея. Недовольный всем, он раздражался от пустяков. Чтобы видеть какое–нибудь новое лицо, он потребовал для игры дежурного воина, которым оказался Мэна.

Впрочем, игра не долго утешала его. Тутмес оттолкнул доску:

– Я не хочу больше играть. Сходи, Мэна, и скажи, чтобы мне принесли вещи, которые я купил у чужеземного купца. Потом расскажи мне какую–нибудь пикантную историю. Ты должен их знать много, ведь, говорят, ты постоянный посетитель тех мест, где процветают скандальные приключения.

– Постараюсь угодить тебе, царевич. Действительно, я знаю много историй. Не хвастаюсь, но могу сказать, что они из собственного опыта, – с фатоватым видом ответил Мэна, отвешивая низкий поклон.

Затем он приказал принести покупки. Пока Тутмес рассматривал богатые материи, драгоценности и оружие, привезенное из земли Кевы (Финикии), Мэна рассказал ему целую серию анекдотов, один рискованнее другого. К царевичу вернулось хорошее настроение и он смеялся, как безумный. В благодарность он подарил Мэне из лежащей перед ним груды великолепный кинжал с чеканной ручкой. Вдруг он вспомнил, что в одно из последних свиданий Изиса намекнула, что хочет такие же финикийские украшения, как у Неферты, дочери Туа. Он решил, что самое время послать ей такой подарок. Выбрав похожие ожерелье и аграф, он прибавил еще вышитый платок с золотой бахромой и все это запер в изящную шкатулку слоновой кости. Чтобы не сердить Нефтису, он наполнил для нее подарками вторую шкатулку и сказал, запирая ее:

– Завтра же отошлю оба ящичка. Надеюсь, что Изиса и Нефтиса будут довольны.

При этом имени Мэна, помогавший Тутмесу выбирать украшения, насторожил уши.

– Не могу ли я быть твоим послом, царевич? Для меня это было бы большим счастьем, – льстиво сказал он. Тутмес хлопнул его по плечу.

– Ты чуешь красивых женщин, как хорошая собака кость, – сказал он, смеясь. – Но чтобы вознаградить тебя за твои занимательные истории, я соглашаюсь. Возьми шкатулки и завтра утром отправляйся за Фивы (он указал место), там живет Нефтиса. Передай поклон от меня ей и также ее подруге, прекрасной Изисе, и вручи им мои подарки. Кроме того, скажи, что я их навещу, как только буду в состоянии выходить.

Чтобы понять интерес этого проныры к Нефтисе, нам нужно вернуться назад на семь месяцев, к визиту Хоремсеба в Фивы. Мэна по своей низкой и корыстолюбивой натуре всегда старался тереться около всего, что богато и высокопоставлено. И тогда он употребил все возможные усилия, чтобы войти в доверие к чародею. Это отчасти ему удалось. Хоремсеб очень скоро понял, что этот податливый и раболепный тип мог быть ему полезен. Зная, что вкусы Мэны были не в ладу с карманом, князь не сомневался, что при помощи золота он может из него сделать послушное орудие, в котором нуждался.

Чтобы убедиться в этом, князь сначала употреблял Мэну для мелких, неофициальных услуг, которые щедро оплачивал богатыми подарками. Определив, что совесть доблестного воина ничто не смущает, он за несколько дней до своего отъезда пригласил его на прогулку. Как только они очутились вдали от всех нескромных ушей, князь, без всяких предисловий, тихо сказал ему:

– Я заметил, что ты любишь игру и женщин. Это все прекрасные вещи, но они стоят очень дорого – дороже, чем ты можешь заплатить. Хочешь ли ты получать каждую луну кругленькую сумму за небольшую услугу?

Желтые глаза Мэны зажглись жадностью.

– Что нужно сделать, чтобы услужить тебе, Хоремсеб? Не сомневайся в моем добром желании.

– Я потребую от тебя очень легкой вещи, – медленно произнес князь. – Ты будешь сообщать мне все, что происходит интересного при дворе и что будут говорить обо мне. Главное же, ты должен будешь следить, не появится ли в Фивах женщина по имени Нефтиса. Она очень красива. У нее рыжие волосы, кожа белая, а глаза зеленоватые. Если ты ее найдешь, известишь меня и получишь за это отдельное вознаграждение. Каждую луну к тебе будет являться мой человек за письмом и вручать сумму, о которой мы условились.

Договор был заключен. Мэна, не видевший ничего позорного в роли шпиона, раз она приносит ему деньги, аккуратно сообщал Хоремсебу все придворные и городские новости. Только Нефтисы он не мог нигде найти. Услышав, что Тутмес произнес это имя, он тотчас же решил воспользоваться случаем и повидать эту женщину. Если случайно она окажется той, кого так жадно ищет князь, то он может потребовать обещанную сумму, а Мэна в ней очень нуждался, недостаток денег был его хронической болезнью.

На следующее утро он отправился в указанное место. Сначала раб–привратник не хотел впускать его, утверждая, что госпожа больна и никого не принимает. Но Мэна объявил, что он послан наследником трона, и настаивал, чтобы его впустили. Имя Тутмеса произвело должный эффект, и ворота широко открылись перед колесницей Мэны. Через четверть часа он увидел хозяйку дома и ее подругу. В изысканных выражениях посланец извинился за свою настойчивость, передал поручение и подарки царевича и удалился очень довольный. Мэна больше не сомневался, что благоприятный случай привел его прямо к цели.

Эта красивая женщина с бледным цветом лица и золотистыми волосами была именно та, кого искал Хоремсеб. Но какая вязь существовала между ними? Не предпочла ли она Тутмеса, и все дело заключалось только в ревности?

Человек Хоремсеба должен был явиться только через восемь дней. Мэна навел еще несколько справок, потом приготовил донесение, в котором распространялся о трудах и издержках, которых стоило ему открытие Нефтисы. Затем oн извещал, что молодая женщина была любовницей Тутмеса, который после примирения с Хатасу щедро наградил ее. В конце письма он просил дальнейших инструкций по этому делу.

Мэна и не подозревал, что вечером того же дня дом опустел. Нефтисы там уже не было. Остались только несколько рабов–сторожей, все остальные ушли в отдаленное имение, где должны были ожидать дальнейших распоряжений. С наступлением ночи Нефтиса и Изиса, тщательно закутанные в покрывала, прошли через сад, пешком добрались до Нила и еели в большую, с виду неказистую лодку. Двое мужчин, одетых простыми горожанами, ждали их там. Это были Саргон и Кениамун. Последний сказал Хнумготену, что он хочет навестить одну старую родственницу, после которой надеется получить наследство, и добрый начальник телохранителей дал ему отпуск на несколько месяцев.

Они беспрепятственно достигли Мемфиса и расположились, в маленьком домике Нефтисы. Она сразу сообщила рабу–сторожу, что нужно делать, и объяснила, какую роль он должен был играть при продаже Саргона.

Старый Хеопс был из числа тех служителей, которые слепо повинуются, не споря и не обсуждая приказаний своих господ, Он думал только об одном, как бы лучше исполнить то, что от него требуют. К тому же, ему было известно общественное положение обоих мужчин, продолжавших носить простонародную одежду и соблюдавших конспирацию даже в разговорах между собой.

Саргон и Кениамун в первое время в Мемфисе занялись необходимыми приготовлениями. Каждую ночь они отправлялись к владениям Хоремсеба и пробили в стене два отверстия. Эти отверстия были необходимы для связи Саргона с его друзьями. Туда он сможет класть свитки папируса с информацией о своих открытиях и получать советы и новости извне. Чтобы легче потом сориентироваться, ассириец воспользовался темной ночью, и, при помощи лестницы, перелез через стену. Он сделал несколько заметок на внутренней стороне, чтобы потом легче было найти место, и спрятал в густой чаще под грудой листьев кинжал, короткую секиру и веревку с узлами.