За время их вояжа у драндулета успели отвалиться крыша, пол и два с половиной колеса. Когда катафалк проезжал через селения, жители провожали его долгими взглядами, а потом ломились в церковь, потому что он явно предвещал что-то недоброе. Ну а для пассажиров — по крайней мере, для одного из них — недоброе выражалось в том, что из-за постоянных проволочек им пришлось отказать от идеи остановиться в Альпах и всласть покататься на гробах с горы. Это развлечение было популярным среди упырей, а в этом году курорты предлагали отличную сделку — покупаешь пропуск и катайся, пока от гроба не останутся одни щепки. Но посетить горный курорт на таком транспортном средстве означало заработать репутацию полоумного консерватора. А Герберту этого никак не хотелось.
Зато Париж его не разочаровал. В рассказах отца, побывавшего здесь в конце 18го века, столица Франции представала грязным вертепом, где по улицам катаются отрубленные головы. Но стараниями барона Османа, помешанного на геометрии, улицы были ровными и чистыми, а дома поражали великолепием. Устав крутить головой, виконт указал на отель, отличавшийся от других наибольшим количеством лепнины на стенах и самой длинной лестницей.
— Вот здесь! — сказал виконт и велел Куколю остановить лошадь.
— Но сударь, быть может, имеет смысл поискать менее престижные, но более безопасные апартаменты, — горбун многозначительно покосился на двойные дубовые двери отеля. Массивные дверные ручки блестели даже в сумерках. Значит, их полируют каждый день. А по лестнице бежала красная ковровая дорожка без единой пылинки.
Сомнение на его лице выразилось уж слишком отчетливо. В этом, собственно, и заключалась его ошибка.
— Что же ты хочешь этим сказать, друг мой? — осведомился вампир и его губы тронула улыбка инквизитора, который уже положил руку на колесо дыбы и теперь готовится его крутануть, — Если отель респектабельный, то он не про нас, да? Нам следует снять квартиру там, где примут любого жильца, если у него не растут рога и хвост? Где не спрашивают, почему жильцы спят днем и никогда не спускаются на обед? Где-нибудь в трущобах, так выходит по твоей логике? Потому что твари вроде нас не заслуживают ничего лучшего?! Отвечай!
— Я всего лишь пообещал вашему батюшке, что доставляю вас в замок целиком, а не по кускам, — пробубнил Куколь, разглядывая колени, — Как хотите, сударь, но останавливаться в центре города — слишком серьезный риск.
— Кто не рискует, тот не пьет шампанского!
— Но Герберт, мы же не пьем… шампанское, — сказал Альфред и ойкнул, схлопотав затрещину.
— Значит так, Куколь, или мы останавливаемся здесь или… Альфред, сколько костей в человеческом теле?
— 206, - автоматически ответил бывший студент.
— … или я тебе напомню о существовании каждой из них. Последовательно, — вампир недобро сверкнул глазами. Спорить с ним было все равно что сидеть на пороховой бочке, жонглирую зажженным динамитом. Крайне неполезно для здоровья. Тем не менее, Куколь предпринял последнюю попытку.
— Но что мы скажем портье насчет багажа? — горбун кивнул в сторону гроба, черного с золотыми кистями по бокам.
— О, тоже мне причина для беспокойства! Скажу, что это мой чемодан.
— Но чемоданы обычно имеют четыре угла, а не шесть…
— Вот прямо станут они считать углы! Всем известно, что народ в Париже ужасно гостеприимный, так что вряд ли в отеле откажут трем усталым странникам. В любом случае, доверься моему шарму. Я все улажу.
Как оказалось, виконт фон Кролок не прогадал.
Уже у стойки портье стало понятно, что персонал гостиницы состоял сплошь из милых, услужливых людей. Ни сам портье, ни мальчик-носильщик, одетый в малиновый сюртук с золочеными пуговицами, ни горничная, пробегавшая мимо с букетом цветов, даже бровью не повели, когда Куколь, отдуваясь, втащил в фойе гроб. За Куколем, сияя улыбкой, вошел Герберт, а вот Альфред заколебался на пороге. Занесенная нога опустилась, юный вурдалак замер, упрямо сжав губы.
— Любезный, мы хотим снять комнату, с большой ванной и двухместной… и все равно какой кроватью, — Герберт облокотился на стойку и посмотрел на портье, полного господина с кавалерийскими усами, с таким неприкрытым дружелюбием, что тот невольно отступил назад. — Да, и вот еще какое дело. Вы видите того молодого… человека, что мнется на пороге? Это покажется вам странным, но он не может войти без вашего приглашения. Не берите в голову, его вовсе не грызет совесть по поводу полотенец, которые он якобы намеревается у вас украсть. Просто он очень…
— Вежливый, — подсказал Куколь, прислоняя гроб к мраморной колонне.
Ну вот, сейчас начнутся расспросы, в результате которых им укажут на дверь. Потому что дела в отеле должны идти совсем скверно, чтобы администрация порадовалась таким клиентам. Но если портье и попытается вышвырнуть нежеланных постояльцев, виконт фон Кролок не преминет вступиться за свою поруганную честь… как давно он питался?… Горбун печально обвел глазами фойе, задерживая взгляд на пальмах в кадках и пушистых коврах, которые так просто не отстираешь. Жаль, хороший был отель.
К его изумлению, носильщик и портье лишь перемигнулись, после чего последний подошел к дверям и провозгласил, выговаривая слова так четко, словно диктант диктовал:
— Добро пожаловать в нашу гостиницу, мсье. Можете смело переступить сей порог, вы получили официальное приглашение.
Где-то в недрах коридора раздалось хихиканье. Герберт взглянул на камердинера торжествующе.
«Я ведь говорил, что в Париже самые дружелюбные люди!» так и читалось в его ясных глазах.
«Пожалуйста, господин виконт, давайте уйдем отсюда» взывал взор Куколя.
— Теперь, когда это маленькое недоразумение разрешилось, я хочу объяснить вам насчет этой штуки, — виконт указал на гроб, на ходу придумывая объяснение. Пока что оно заключалось во всеобъемлющем слове «Эмммм». Но портье опять проявил чудеса гостеприимства.
— Наверное, в гроб много вещей помещается, поболее чем в обычный чемодан, — портье уважительно поглядел на гроб. — И форма-то какая… герметичная! Не сомневаюсь, что за такими приспособлениями будущее. Пару лет и они завоюют рынок.
Носильщик, столь же невозмутимый, нагнулся, чуть было не уронив фуражку, и с помощью Куколя, позабывшего закрыть рот, поднял гроб.
— Только уж больно тяжелый, — пожаловался мальчишка, — вы бы к нему хоть ручки прибили, раз уж часто с собой возите. Так оно удобней будет.
Виконту еще не приходилось обсуждать со смертными усовершенствование гробов, поэтому он лишь оторопело кивнул. Какой все таки понимающий народ в Париже! Нигде не встретишь такой толерантности.
— Куда прикажете отнести эту штуковину? — поинтересовался носильщик, вталкивая гроб на тележку, — К вам в номер или сразу в зал для конференций?
Друзья-вампиры переглянулись.
— Ну конечно к нам, — обрадованно сообщил Альфред, — мы ведь в нем спать будем!
В глазах его так и светилась, переливаясь всеми красками, просьба — «Спросите меня почему!» Юноша гордился своим новым экзистенциальным положением. Тихой сапой горбун начал пододвигаться к выходу. Потому что именно сейчас портье пошлет за каретой скорой помощи, желательно с решетками на окнах и набором белых сорочек с длинными рукавами.
Через несколько секунд каникулы в психиатрической лечебнице стали для него верхом мечтаний.
Потому что портье расплылся в улыбке, так что кончики его пышных усов прикрыли ему глаза.
— Вот это я понимаю, рвение достойное всяческих похвал. Правильно, все нужно познать на личном опыте. Взять к примеру доктора Дженигса, который опробовал вакцину от оспы в первую очередь на себе. Молодец был, хоть и англичанин.
— А удобно, небось, в гробу-то спать, — завистливо промолвил мальчишка, толкая тележку к лифту, — если крышкой закрыть, то ведь и клопы не залезут. Благодать сплошная, а не сон.
У стойки виконт фон Кролок отсчитал положенное количество купюр — довольно неуклюже, потому что бумажные деньги были для него внове — расписался в книге для гостей, благоразумно ограничиваясь десятком титулов, и получил от портье ключи. Номер располагался на втором этаже и выходил окнами на бульвар. Несколько непривычно было видеть стены без трещин и кровать, со столбов которой не свисали гирлянды паутины. Виконт даже ощутил укол тоски по отчему дому. Но в общем и целом, номер был не так уж плох. Носильщик стоял на пороге и таращился на свои чаевые, будто стоило лишь моргнуть и эта куча денег испарится. Выпроводив его за дверь, виконт растянулся на кровати и взял за руку Альфреда, присевшего рядом. Оба вампира казались вполне довольными нежизнью. Только Куколь прислонился к стене и посмотрел перед собой отсутствующим взглядом. Эта ситуация нравилась ему все меньше и меньше.