Сон жизненно необходим ему. Его глаза закрывались, плечи ссутулились под неосязаемой тяжестью, ноги противились движению всё явственней. Улочка, относительно широкая, показалась сейчас коридором с высокими, уходящими к небу, стенами, где не хватало воздуха, от чего кружилась голова.

С некоторым опозданием Дини заметил человека в бордовом плаще. Воин Правителя! Не этот ли человек следил за домом?

Верзила в бордовой одежде смотрел на него. Дини подумал, что потеряет сознание от усталости, но сейчас этого нельзя допустить. Только не здесь. Между тем перед глазами поплыло, и мальчик пошатнулся. Дини вспомнил о родителях. Он должен продолжить путь, нельзя попадаться в руки плохих, алчных людей. Из-за них он не пройдёт свою дорогу до конца.

Дини смотрел перед собой, пытался игнорировать этот подозрительный, изучающий взгляд. И всё-таки, несмотря на сгущающийся туман перед взором, он заметил, как воин, стоявший на противоположной стороне дороги, сделал шаг в его сторону.

5

Драго рисковал, но в ином случае он тем более упустил бы всадников. Ему ещё повезло, что двое последних ехали неспешной рысью. По-видимому, старались поменьше привлекать внимание горожан.

Монах покинул своё укрытие бегом. Не останавливался он и не сбавлял темп, выбежав на дорогу, оказавшись у ворот города, попав на улицы, где было полно народа. Кроме того, что он привлекал внимание, был шанс, что его попытаются остановить. Стражники у ворот или воины коменданта, либо какие-нибудь слишком уверенные в себе зеваки, посчитавшие, что бегущий что-то украл или же пытается скрыться по иной причине. Драго всё это понимал. Но выбора не было, если он хотел не отстать.

Правда, у него имелась защита. Драго отстранился, представил, что существуют лишь он и воины Правителя, которых он преследует. И мальчик, пока ещё скрытый от глаз монаха. Талхов обучали подобному. Это вытекало из противления официальной власти и отсутствия ярко выраженного сочувствия со стороны простого народа. Иногда талхам приходилось действовать в условиях, когда немаловажным становилось умение остаться незаметным даже в толпе. Конечно, это было высшим мастерством талха-воина. Драго обладал им.

Он расслабился, насколько это было возможно при быстром беге, и отключился от людей. Он огибал их десятками, но не видел их отчётливо, лишь расплывчатые тени, во множестве встречавшиеся на пути. Драго держал в уме лишь крупы двух лошадей и спины, обтянутые бордовой одеждой.

И это не замедлило сказаться. Люди поворачивали головы, чтобы взглянуть на бегущего мужчину, и тут же отворачивались, продолжая спешку по своим делам. Интерес, возникавший, стоило монаху попасть в поле чьего-то зрения, исчезал неправдоподобно быстро. Драго уступали дорогу, и, если бросали вслед взгляды, те были короткими и незаметными. Стражники вообще не обратили на монаха внимания, он как раз сильнее всего отключился именно от них. Патрульная пара воинов коменданта, повстречавшаяся на пути, выбирала у торговца фруктами товар, когда Драго пронёсся мимо.

Несмотря на удачное продвижение Драго на несколько минут потерял всадников из вида. Те свернули в какую-то улочку, и когда в неё вбежал монах, воинов Правителя там не оказалось. Здесь уже было значительно меньше прохожих, и Драго позволил себе повысить скорость бега до предела. Спустя квартал он задыхался, но, к счастью, гвардейцы снова оказались в поле зрения. Они тоже сбавили темп, что и позволило Драго настичь их.

Спустя минуту монах понял причину.

Навстречу всадникам шёл мальчик. Вернее, он стоял, опираясь о стену дома. Драго перешёл на шаг, благодаря чему он оценил обстановку в целом. Ближе к мальчику находился ещё один гвардеец, пеший, привязанная лошадь стояла в стороне. Четвёртый гвардеец остановился между ребёнком и теми двумя, которых он и привёл на эту улицу.

Драго поспешил вперёд, колеблясь, применять ли оружие и когда. Ситуация выглядела туманной. Гвардейцы, похоже, не знали мальчика в лицо. Тот, что подходил к нему, колебался. Его партнёры приближались молча. Мальчик же шатался, напоминая тяжело больного, и Драго узнал его, лишь сократив расстояние. Ребёнок сильно похудел и выглядел измождённым. Пошатываясь, он смотрел на гвардейца, и, казалось, плохо видел его. Тот остановился в нескольких метрах.

Драго сократил расстояние до минимума. Ему нужно было на что-то решаться в течение минуты. Гвардейцев четверо, они прекрасно вооружены. Но ни это являлось основной проблемой. Вокруг было немало прохожих, и Драго, затеяв стычку, не надеялся на то, что останется незамеченным для всех этих людей. Кроме того, он помнил, как мальчик сбежал от него, хотя монах и явился для него избавителем от разбойников. И хотя сейчас ребёнок не выглядел готовым к бегству, с ним тоже придётся повозиться, чтобы не привлекать внимания горожан, пытаясь уйти из города. Драго также понимал, что убить четверых гвардейцев не просто. Кто-нибудь из них обязательно уйдёт, и в Антонии закроют ворота, после чего на Драго начнётся охота. В городе многочисленный гарнизон, при этом полномочия гвардейцев простираются слишком далеко, и ворота не откроют, пока не обнаружат человека, похитившего мальчика, так нужного Правителю.

Подавляющая часть обстоятельств оказалась против монаха. Против возможности применить оружие. Захватить ребёнка Драго сумеет, однако это не значило остаться с ним в конечном итоге. Ко всему прочему присутствовала ещё одна плохо различимая деталь. Драго должен взять ребёнка так, чтобы в дальнейшем на честь Ордена не легло ни малейшей тени. Если же ему доведётся уничтожить четверых воинов Правителя, никто не поверит, что подобное совершил не талх.

Всадник, которого Драго принял за главного группы, спешился. Находившийся рядом блондин поступил также, взяв обеих лошадей под уздцы. Гвардеец, находившийся ближе к ребёнку, по-прежнему колебался. К нему обратился главный:

- Это он?

Гвардеец с уродливой, деформированной головой неуверенно пробормотал:

- Он вышел из того дома.

- Чего же ты ждёшь? Возьми его.

Гвардеец повиновался. Он подошёл к ребёнку, взял его за шиворот. Мальчик попытался вырваться, но это было выше его сил. Он лишь слабо замычал, пытаясь поднять руку и отмахнуться. Гвардеец не обратил на это внимания, он подвёл, практически поднёс мальчика к своему начальнику. Четвёртый гвардеец, с жутким шрамом на всю щеку, скалился, пялясь на мальчика.

Драго выбрал место на противоположной стороне, где почти не бросался в глаза. На его счастье кругом останавливалось с десяток прохожих, решивших понаблюдать за развернувшейся сценой, несмотря на потенциальную возможность вызвать на себя гнев воинов Правителя. Главный из воинов бросил вокруг беглый взгляд, но его не особенно волновало любопытство прохожих. Остальные вообще не обращали внимания на горожан, их лица источали превосходство и презрение к тем, кто в любом случае не мог им помешать.

- Привет, - обратился гвардеец к мальчику. - Это ты лечил людей в этом городе?

Мальчик промолчал. Казалось, он вообще не понимал, что к нему обращаются. Если бы не воин, державший его, мальчик бы наверняка упал.

Что с ним, спросил себя Драго. Неужели это сказывается, что мальчик недавно кого-то вылечил?

- Значит, ты, - усмехнувшись, утвердительно протянул гвардеец. - Приятно познакомиться. Мы давно хотели с тобой встретиться.

Он перестал улыбаться и обратился к блондину:

- Булох, проверь дом. Узнай, нет ли там ещё одного мальчишки.

- Что с хозяевами? - спросил блондин.

- Если это - тот, кто нам нужен, им повезло. Пусть живут.

Блондин кивнул и, положив руку на рукоять меча, быстро пошёл к нужному дому.

Драго напрягся. Мелькнула заманчивая мысль попытаться уничтожить гвардейцев разом. И всё-таки монах отказался от рискованной затеи. Он пойдёт за воинами по пятам, дождется, когда они покинут город. Ведь должны же они доставить мальчика к Правителю. В пустынном месте, где-нибудь возле леса, шансы отбить мальчика будут несравненно выше.