Примерно на середине площади путь ему преградила целая толпа. Аргонцы и парочка телади образовали вокруг чего-то круг, можно было слышать громкие подбадривающие крики. Происходило что-то особенное. Бреннан смешался с толпой и протиснулся к центру круга. Несколько телади рассерженно зашипели, а стоявшие тут же аргонцы бросали па него злые взгляды. Бреннан не обратил на них никакого внимания и протиснулся в первый ряд зрителей. С любопытством он взглянул на арену… и увидел только, как рослого, широкоплечего аргонца с силой отбросили прямо на него. Аргонец зашатался и упал. Толпа отпрянула, и тяжесть падающего тела этого великана увлекла Бреннана за собой — они оба начали падать. От человека очень странно пахло какой-то рыбой. Бреннан едва успел все это осознать, потому что стукнулся головой о булыжник мостовой и тут же попытался откатиться в сторону. Ему едва удалось перевернуться на живот, как аргонец всей своей тяжестью рухнул на него.

И остался лежать без сознания.

«Замечательно, — подумал Бреннан. — Посланник Земли тяжело ранен в кулачном бою с каким-то ошалевшим культуристом». Он легко представил себе, что будут говорить о его неподобающем любопытстве и вытекающих из этого последствиях.

— Мне действительно жаль, — услышал он позади себя извиняющийся женский голос, когда с трудом приподнял голову от земли, — но у меня не было выбора. Могу я помочь вам?

— Да уж пожалуйста, — простонал Бреннан и ухватился за протянутую ему руку.

Он выпрямился и увидел прямо перед собой широкоскулое лицо светлокожей темноволосой женщины с азиатскими миндалевидными глазами, которые были изумленно распахнуты и смотрели на него с безграничным удивлением.

— Кайл?

— Лин?

Великан-аргонец давно пришел в себя и уполз на четвереньках, толпа разошлась, а Кайл и Елена все еще не могли прийти в себя, бросаясь в объятия друг друга и отстраняясь, чтобы снова и снова смотреть друг на друга в безмолвном удивлении.

Когда ты вдали от дома встречаешь знакомое лицо, то тут же думаешь: как же мал этот мир!

Но никто даже и предположить не может, насколько же он мал на самом деле.

ГЛАВА 39

Неужели, в конце концов окажется правдой то, о чем мы так долго мечтали, Нину? — выдохнула Норма Гардна и посмотрела на дочь, не поворачивая головы. Она лежала на кровати с приподнятым изголовьем, слишком слабая для того, чтобы громко говорить, и слишком живая, чтобы отступить перед болезнью и замолчать.

Она была еще совсем не так стара. Елена, стоявшая за Бреннаном, решила, что Хранительнице Истины вряд ли больше пятидесяти. Было видно, что когда-то она была очень хороша собой, и если бы не болезнь, то и сейчас считалась бы красивой женщиной. Ее родство с Нину было очевидным: черты лица, уголки губ, глаза. Но мать жила уже на пределе своих жизненных резервов, исхудавшая и бледная. У нее была тонкая кожа и слегка поседевшие волосы. Ее близкие постарались сделать комнату светлой и уютной: изображение какого-то большого цветка украшало стену, не бросаясь в глаза, живые растения, бодрые и свежие, росли в любовно созданных гидрососудах. И хотя медицинские аппараты были практически бесшумными и малогабаритными, трубки, к которым Хранительница была подключена, не оставляли сомнения в том, что это помещение — клиническая палата интенсивной терапии.

Нину сидела на стуле рядом с кроватью и гладила руку матери, ее брат Йон Батлер стоял у другого конца кровати и печально, но сохраняя самообладание, смотрел на свою приемную мать.

— Да, Норма, — сказала тихо Нину, — Земля уже совсем рядом.

Хранительница сдвинула брови и едва заметно покачала головой.

— Еще очень многое нужно сделать. Не думаю, что я… — Она сделала глубокий вдох и замолчала. Нину сжала ее руку. После длительной паузы Хранительница продолжала: — Нападения ксенонов, дипломатия, техника. Несмотря ни на что, я полностью в курсе дел!

— Я знаю, Норма, — сказала Нину.

— Доченька, я понимаю, ты никогда этого не делала, но хотя бы один раз… пожалуйста… пожалуйста, назови меня мамой. Я так хочу это услышать!

На глаза Нину набежали слезы. Она кивнула:

— Ну конечно же, мама, — и замолчала. Ей не хватало слов, она склонилась и нежно обняла Хранительницу.

— Скажи мне только одно, Нину, — прошептала еле слышно женщина, — ты… вы… ты и Кайл… Я буду бабушкой?

Нину взглянула на Бреннана, который не знал, что ему ответить на этот вопрос. С одной стороны, ему хотелось доставить этой смертельно больной женщине радость, ответив положительно, а с другой стороны, будущее зависело от звезд, особенно его будущее.

Норма Гардна громко закашлялась. Нину испуганно обернулась к матери, но, к своему удивлению, заметила, что на лице Хранительницы появилась вымученная улыбка.

— Мама.

— Все хорошо, Нину. Выражение твоего лица внушает мне надежду, а вот…

— Успокойся, мама!

— Нет! Но взгляд этого большого, симпатичного парня был поистине божественным! — Хранительница немного повернула голову, чтобы лучше разглядеть Бреннана. — Кайл, человек с Земли… отведи нас на голубую планету! Покажи Нину, как прекрасна Земля. И постарайся успокоить Йона из-за того, что он не сможет стать Хранителем Истины.

— Почему, мама? — удивленно посмотрел мальчик. — Почему не смогу?

— Подойди поближе, Ион, — прошептала Норма и взяла его руку. — Нам не нужно будет хранить Истину, как только она окажется в сердцах всех, ведь так? А скоро это будет именно так. Бреннан позаботится об этом, и Нину тоже. И прекрасная воительница Елена Кхо.

Елена понимающе склонила голову. К тому, что ее азиатские черты лица люди Сообщества считали экзотическими, она уже успела привыкнуть. А вот к мысли о том, что Бреннан именно здесь, за много световых лет от Земли, умудрился потерять сердце, ей придется привыкать еще долго. По крайней мере, Нину была очень мила. Обладала ли девушка какими-то другими качествами, кроме этой миловидности, Елена еще не знала, так как они познакомились всего несколько часов назад.

— Йон… Нину… отправляйтесь с вашими друзьями и коллегами. Идите на борт «Аладны», не забывайте… меня такой, какой я была… а не такой, какой я скоро стану. — Хранительница снова надолго замолчала. — Я бы не хотела, чтобы вы были здесь, когда придет мой час.

— Мама!

— Пожалуйста! — выдохнула Норма Гардна. На несколько мизур показалось, что при мыслях о будущем у смертельно больной появились новые силы. Но она заметно угасала, ее веки затрепетали. — Я устала… — сказала она. — Идите.

Глаза закрылись, хриплое дыхание стало заметнее.