Надо пояснить, что этот человек был в высокой степени наделен стадным инстинктом и, как правило, отправлялся в пещеры во главе многочисленной группы экскурсантов, число которых иной раз достигало шестидесяти человек. И он еще удивлялся, что не ощущает под землей того волнения и особого торжественного настроения, которое охватывает исследователя-одиночку, пробирающегося по неисследованному подземному лабиринту, где слабый огонек его лампы едва рассеивает густой мрак, а глухой звук шагов впервые нарушает вековечную тишину. Поистине было бы удивительно, если бы он испытал что-либо подобное! Может ли пассажир современного трансатлантического лайнера проникнуться теми же мыслями и чувствами, которые владели Аленом Жербо′ на его утлом суденышке посреди необъятного океана?

Но значит ли это, что пещеры надо исследовать непременно в молчании и одиночестве, бесшумно передвигаясь по подземным коридорам и залам и впадая каждую минуту и по всякому поводу в лирический экстаз? Нет, конечно. Наигранная угрюмость и молчаливость так же бессмысленны, как и надуманные восторги. Сама обстановка подземного лабиринта создаст у исследователей соответствующее настроение и придаст соответствующий тон их беседе, особенно если они понимают друг друга с полуслова. Без бурных изъявлений восторга они будут любоваться высокими сводами величественных подземных залов, через которые пролегает их путь, красотой и бесконечным разнообразием сталактитов и сталагмитов, всеми чудесами подземного мира.

Спокойно продвигаясь в тишине по подземным коридорам и залам, они получат полную возможность подробно рассмотреть и описать все любопытное и интересное, что встретится им по дороге. А что может увидеть исследователь в шумной толпе, беспорядочно бредущей за возглавляющим экскурсию гидом, где один остановился, чтобы завязать шнурок от ботинка, другой — чтобы встряхнуть гаснущую лампу или громогласно потребовать огня, третий разразился проклятиями, ударившись головой о низкий каменный свод, а какой-то меломан, энергичный и неутомимый, пробует голос, будя многоголосое пещерное эхо.

Можно быть уверенным, что тройка спелеологов, собранных и внимательных, вернее избежит опасностей и неосмотрительных поступков, которые всегда возможны в большой компании, когда внимание рассеивается и человек теряет бдительность.

Сколько раз такая шумная толпа проходила мимо, не услышав слабого журчания подземного ручья, протекающего по нижнему этажу пещеры, не почувствовав слабого дуновения ветерка из скрытой в темном углу отдушины, не различив тоненького писка летучей мыши под высокими сводами. Между тем от внимания маленькой группы или спелеолога одиночки не ускользнет ни один звук, и это поможет им открыть неизвестный доселе подземный поток, отдушину, служащую входом в новое продолжение пещеры, стаю рукокрылых, повисшую вниз головами под каменным потолком подземного зала, и десятки других интереснейших вещей.

Весьма желательно и даже обязательно распределить роли внутри такого маленького отряда спелеологов. Командир, которого они выберут, берет на себя общее руководство, идет во главе отряда, прокладывая путь, сигнализирует об опасностях и преградах, координирует действия всех участников, тщательно проверяет прочность крепления лестниц и веревок (что предполагает умение хорошо вязать узлы) и т. п.

Предоставив командиру ответственность за маршрут и организационные мероприятия, остальные члены отряда берут на себя другие обязанности. Один собирает минералогические образцы, отмечает следы эрозии и коррозии, изучает работу подземных потоков, как действующих, так и иссякших. Другой, обладающий познаниями в области зоологии или энтомологии, занимается изучением пещерной фауны, собирает насекомых, кольцует летучих мышей и одновременно записывает показания температуры, делает гидрометрические наблюдения и т. п. Что касается замыкающего, то это может быть фотограф или топограф. Он будет приносить из каждой подземной экспедиции несколько прекрасных клише и кроки, иначе говоря, план исследованной пещеры, составленный с помощью компаса.

Все члены группы не должны ни на минуту забывать, что лишь внимательно и методически осматривая каменные стены и потолок пещеры, а также пол подземных коридоров и залов, можно обнаружить замечательные доисторические рисунки и гравюры, созданные нашими далекими предками, а иногда и волнующие следы людей и ископаемых животных, сохранившиеся на влажном глинистом полу некоторых пещер.

Такой небольшой отряд, отправившийся под землю с определенными серьезными целями и в соответствующем умонастроении, никогда не сочтет проведенное в пещерах время слишком долгим и однообразным. Члены отряда будут работать в полном и молчаливом согласии, исключающем всякое бурное проявление чувств или акты прямого, вандализма, как, например, выламывание в качестве «сувениров» наиболее красивых сталактитов, не говоря уже о варварском обычае делать на стенах и потолке пещер всевозможные надписи, столь же нелепые, сколь претенциозные. Такие надписи, выполненные копотью лампы или выцарапанные ножом, безнадежно уродуют некогда прекрасные и величественные в своей суровой наготе стены и своды некоторых слишком часто посещаемых пещер.

Хочу ответить здесь еще на один частный вопрос, который мне порой задают в письмах мои многочисленные корреспонденты: могут ли женщины принимать участие в подземных исследованиях?

Лет двадцать назад этот вопрос ставил меня, как правило, в затруднительное положение, и я часто не знал, как на него ответить. В самом деле: работа спелеолога сурова и трудна, она требует серьезной закалки и тренировки, большой физической силы и ловкости. Может ли выдержать такую нагрузку организм молодой девушки или женщины? Однако тот факт, что моя жена, в силу естественных обстоятельств, сделалась полноценным спелеологом и в течение пятнадцати лет проявляла в этой области исключительное мужество и физическую выносливость, в конце концов убедил меня в том, что женщина способна участвовать в подземных исследованиях наравне с мужчинами. Добавлю к этому, что все четыре мои дочери, став взрослыми, проявили явную склонность и интерес к работе под землей, где они чувствуют себя так же уверенно и свободно, как их отец и мать.

Конечно, один лишь пример моих девочек может показаться недостаточно убедительным, поскольку горячая приверженность к подземным исследованиям безусловно унаследована ими от родителей. Но спелеология стала в последние годы во Франции весьма модным занятием. Ее растущая популярность привлекает в ряды исследователей земных недр множество молодых женщин и девушек, которые, правда, рассматривают это занятие не столько с научной, сколько со спортивной и романтической точки зрения. Женщины в наше время занимаются всеми, без исключения, видами спорта, и нет ничего удивительного в том, что такое оригинальное и увлекательное занятие, как спелеология, завоевало себе столько последователей среди представительниц так называемого слабого пола. Во Франции уже много женщин-спелеологов, поэтому бессмысленно обсуждать сейчас вопрос, может ли женщина заниматься спелеологией. Она уже занимается ею — это совершившийся факт.

Остается лишь второй аспект проблемы: не вредно ли для женщины занятие этим тяжелым и нередко опасным для жизни видом спорта?

Откровенно говоря, я (и как ветеран спелеологии и как отец многочисленного семейства) не вижу никаких противопоказаний к тому, чтобы физически здоровые и хорошо тренированные девушки отправлялись под землю, даже для продолжительных и сложных исследований. Тем из них, кто, однажды побывав в подземной экспедиции, снова возвращается под своды пещер, можно поверить безоговорочно. Это энергичные и мужественные натуры, заслуживающие всяческого доверия, потому что, как правило, самолюбие не позволяет им признаваться в своих женских слабостях. В трудных обстоятельствах они иногда ведут себя более достойно, чем их коллеги мужского пола. Не робеть, не поддаваться упадочным настроениям, не выказывать усталости — таков их девиз, дело их чести.