Следует подчеркнуть, что сами по себе тейпы далеко не всегда враждебны русскому окружению. Чаще чеченские общины толерантно относятся к Системе. Многие даже выступали против боевиков с оружием в руках: например, жители чеченского селения Шушия (Дагестан) вступили в бой с отрядами Басаева в 1999 [117].

Чеченская интеллигенция в России уважает, - по крайней мере, внешне, - русскую культуру. Для многих «русских чеченцев» даже характерно «имперское мышление» и ностальгия по «великому прошлому» России (например, С. Умалатова, Л. Умарова).

Многие сталкивавшиеся с чеченцами до войны с восторгом вспоминают этот народ:

Куда исчезли эти люди? – ведь не хочется верить, что именно повернулись другой стороной своей натуры к окружающему миру. Не хочется, но ведь нельзя не признать, что боевики (тот же Басаев) за редкими исключениями были в мирной жизни простыми обывателями, чьи довоенные профессии превратились в бандитские клички («Тракторист», «Инженер»).

С этой бедой не понаслышке знакомы все народы России, но среди чеченцев вся трудность в том, что чеченский тейп вновь стал носителем абреческой традиции, усугубляя ситуацию.

Поэтому отношения тейповых общин с окружающим населением складываются непросто. Например, недавно в селе Яндыки, где живет около 300 вайнахов, произошел крупный конфликт. Группа молодых чеченцев устроила погром на православном кладбище, но была освобождена в зале суда (как они сами утверждали, за взятку).

Все бы обошлось, если бы парни не начали после освобождения танцевать лезгинку в центре села. Вспыхнула драка, в которой кто-то застрелил молодого калмыка Николая Болдырева, из-за этого произошел погром. Было сожжено несколько чеченских домов и машин, после этого в село ввели войска. Однако, по мнению губернатора, местное нечеченское население просто дало отпор хулиганам [119].

Жители (русские и калмыки) жалуются: «Они все могут – избить, изнасиловать, им ничего не стоит подъехать ночью к местному бару и, затащив в машину девушку, увезти с собой!» [120].

В селе ходили упорные слухи о том, что чеченцы на пастбищах содержат рабов [121], официальное расследование эту информацию подтвердило [122]. (Следует, однако, заметить, что около 24% нелегальных мигрантов в РФ находятся фактически на положении рабов, 38% выполняют работу, на которую не соглашались [123] – вне зависимости от национальности работодателей).

Конфликты чеченцев и окрестного населения – не редкость, и далеко не всегда инициаторами являются коренные обитатели. В Угличе, например, конфликт произошел после убийства чеченцами сотрудника охранной фирмы «Варяг» К. Блохина (в ходе конфликта, касающегося контроля над речным портом). Уже на следующий день, до каких-либо ответных действий «Варяга», к чеченцам приехало на иномарках подкрепление соотечественников из Ярославля, Твери, Москвы [124]. Власти вызвали милицейское подкрепление из соседних городов, что помешало эскалации конфликта (лидеры чеченской общины стушевались и заявили, что просто собрались «поесть мяса»), однако позже представители диаспоры часто хвастались тем, что местные «разбегались кто куда», потому что «против их чеченской организации этот "Варяг" – просто пустое место» [125].

Следует подчеркнуть, что подобные конфликты не являются специфически русскими. Аналогичные события произошли в лагере беженцев недалеко от Вены: чеченцы напали на молдаван из-за того, что их дети шумели и мешали спать [126]. По некоторым данным пришлось применять спецназ для разделения враждующих сторон.

Чеченская сторона обычно все противоречия списывает на преследования со стороны российских властей и происки русских ксенофобов. Однако независимые исследования это категорически опровергают. Хотя около 42% населения не хотят, чтобы чеченцы жили рядом с ними и вообще относятся к этой нации с недоверием, но еще 44% относятся ней положительной или нейтрально [127]. Власти и региональная элита нечасто придерживаются античеченских взглядов, достоверно известно лишь об очень ограниченных (пострадали 6 человек) античеченских акциях в Краснодаре, со стороны известного своими ксенофобскими выступлениями губернатора Ткаченко [128], да и эти преследования напоминали популистскую вспышку активности.

По мнению независимых экспертов «российская среда на удивление толерантна к инонациональным группам. Российская буржуазия и местная власть обычно предпочитают договариваться с сильными этническими сообществами о совместной эксплуатации подведомственного населения» [129].

Нет спору: правовая ситуация в самой Чечне весьма тяжела. Практикуется помещение людей в фильтрационный лагеря, несанкционированный обыски, аресты, порой люди в форме опускаются до чисто криминального насилия. Однако всему этому подвергались в равной мере и русские [130], [131]. В частности можно привести в пример дело Никиты Дмитриенко, жившего в Чечне, который был жестоко избит пьяными российским солдатами.

По его словам, к местным русским жителям военные вообще относятся очень плохо, всячески преследуют их, считая чуть ли не предателями. (Как эхом из городов Центральной России: «Называют или чеченскими подстилками, или еще как хуже. ... Есть озлобленные люди, у которых кто-то погиб на войне, но в чем же мы виноваты?»).

Когда Никита попытался жаловаться в прокуратуру, на его семью напали: мать убили, отцу прострелили ногу. Потом его долгое время держали на блокпосте в Горогорске, заставляя выполнять грязную работу (потом он случайно смог бежать) [132]. (По свидетельству правозащитников на момент их знакомства «правая сторона его лица и шеи была покрыта ... шрамами от ножевых ран..., правая нога постоянно болела, он хромал»).

Вообще большая часть нареканий связана с работой правоохранительных органов, которые, положа руку на сердце, часто допускает произвол и в отношении коренного населения других регионов России: вспомним хоть недавние события в Благовещенске (Башкирия), где местные органы правопорядка устроили настоящий погром в отместку за нападение на патруль. Национальный вопрос здесь совершенно не причем.

Периодически утверждают еще, что чеченцам не дают загранпаспорта, однако куда бóльшие проблемы возникают с визами, в которых отказывают визовые службы различных посольств: и чеченцам, и нечеченцам, имеющим в своем российском паспорте отметку «Место рождения: г. Грозный» [133].