Она вышла из отеля. На бульваре припекало, и лицом она ощутила горячее солнышко.

В «бьюике» она щелкнула замком сумочки и выкинула конверт Чаку на колени.

— Порядок?

Она увидела — он смотрит в сторону отеля. Маленькие его глазки метались, будто у пропавшей в капкан крысы. Ему-то не наплевать, ой как не наплевать! Боится… а ей теперь все нипочем. В ней даже всколыхнулось нечто вроде триумфа — один ноль в ее пользу!

Он надорвал конверт, пересчитал деньги, с присвистом перевел дыхание. Порядком струхнувший, алчный, на загорелом лице — какая-то незрелость, недоразвитость… и какое у нее с ним будущее? Безнадежность окутала ее, будто саван, каким быстро задергивают лицо покойника.

— Теперь вокзал, — Чак взял себя уже в руки. — Телефонная будка номер восемь. Припарковаться там нельзя. Я тебя высажу, а потом подберу.

Он погнал машину по боковым улочкам — бульвар был запружен транспортом, — а Мег сидела смирно, зажав руки между коленями, и безучастным невидящим взглядом смотрела сквозь запыленное лобовое стекло.

— Вперед, крошка!

Мысли унесли ее за много миль отсюда, и Чаку пришлось как следует встряхнуть ее за руку, вывести из оцепенения — она погрузилась куда-то в прошлое, где царил покой, и не подстерегала опасность.

Она вошла в здание вокзала, пробралась сквозь толпу… вот они, телефонные будки… будка номер 8. Мег нащупала конверт, отцепила его от дна автомата, пихнула в сумочку, вернулась к выходу и там остановилась у края тротуара.

Примерно через минуту возле нее остановился «бьюик», она забралась в него, и Чак сразу нажал на газ.

— Без проблем?

Она снова увидела его вспотевшее лицо, стреляющие глазки.

— Без.

Он негромко присвистнул.

— Обалдеть можно! Прямо ягоды-грибочки, ходи и собирай!

Отъехав от вокзала, он вскоре нашел место для парковки и остановил машину.

— Давай.

Она передала ему конверт и, пока он вспарывал его, глядела на надраенные до блеска дорогие машины, что проносились мимо. А люди в них все сытые, откормленные: женщины в идиотских шляпах, лица мужчин посечены паутиной надломленных венок. Может, это и есть уверенность в завтрашнем дне? Гигантские машины, заплывшие жиром тела, багровые лица и шляпы с цветами?

— Ну, мы стали с тобой на тысячу долларов дороже, — пошутил Чак, бросая конверт в перчаточный бокс. — Я же тебе говорил… лотерейный билет с золотой каемочкой!

Она кивнула, слыша его лишь краем уха.

Из кармана он вытащил клочок бумаги, который Пок сунул в пакет с апельсинами.

— Дуем дальше… отель «Эдлон». Будка четыре. — Он вывел машину в поток.

— Не знаю, — ответила Мег.

— Ты хоть что-нибудь знаешь? — взъярился Чак. — Мне одному прикажешь шурупить?

Через десять минут Мег вышла из гостиницы «Эдлон», и вскоре к выходу подкатил «бьюик». Она села в машину, и Чак, встревоженно стреляя глазами, рванул с места в карьер.

— Без проблем?

— Без.

— А этот индей здорово скумекал! — воскликнул Чак, когда опять зарулил на стоянку и вскрыл конверт.

— Полторы тысячки, — пробормотал он. — Еще два захода и мы снимаемся. — Он заглянул в свой список. — Теперь аэропорт. Будка С. Потом автовокзал. Будка шесть.

Чак запарковал машину неподалеку от входа в аэропорт.

— Шевелись, крошка, — подбодрил он Мег. — Я жду здесь.

Не мешкая, она вошла в оживленный вестибюль аэропорта. Смотрит на нее кто-нибудь, нет — ей плевать. Она направилась прямо к телефонным будкам. Из будки С как раз выходил человек. Он глянул на нее, и в его глазах она прочла неодобрение. А сам — эдакий аккуратненький дяденька в возрасте, с солидным брюшком. Добропорядочный живоглот, каких она ненавидит больше всего. Зацепив его локтем, она вошла в будку, даже не удосужившись прикрыть за собой дверь, даже не оглянувшись — вдруг толстяку вздумалось за ней понаблюдать?

Она сунула руку под дно автомата и ощутила холодный металл. Ее словно током ударило. Она пошарила еще раз. Конверта не было! Она бросила быстрый косой взгляд через плечо на стеклянную дверь. Все правильно. Будка С.

— Вы будете звонить или просто дождь пережидаете? — раздался ироничный мужской голос.

Еще один расфранченный добропорядочный толстопуз! Она вышла из будки. Господи! Как она ненавидит этих удачливых фатов, этих самовлюбленных всезнаек!

Она быстро вернулась на стоянку и влезла в «бьюик».

— Порядок? — спросил Чак, заводя двигатель.

— Нет.

Рука его зависла над ручкой сцепления.

— Как то есть… нет?

— Ты сказал «будка С»?

— Да… небось не оглохла!

— Там ничего не было.

Глазенки Чака зловеще сузились.

— Ты что, сучка безмозглая, меня напарить решила?

Она кинула сумочку ему на колени.

— На, гляди! Сходи сам и проверь. Нет там ни хрена, в этой будке С!

Он швырнул ей сумочку обратно.

— Иди и проверь все будки! Может конверт по ошибке сунули не туда.

— Сам проверяй.

Он кулаком трахнул ее по коленке. Ее пронзила боль. Она ссутулилась, обхватила коленку руками.

— Ну-ка, живо, иди и проверяй! — зарычал он.

Она вылезла из машины и вернулась в вестибюль аэропорта. Даже прихрамывала, так болела коленка. Почти все телефонные будки были заняты. Осторожность? Плевать она на нее хотела!

Она распахнула дверцу первой будки, оттолкнула в сторону звонившего и сунула руку под аппарат… Пусто. Следующая будка… Следующая. Бледная с горящими глазами — что-то в ней заставляло людей сносить это бесцеремонное вторжение молча.

Меньше чем за пять минут она обошла все будки и убедилась — конверта нигде нет. Теперь уже люди вовсю глазели на нее.

В последней будке звонил крупный мужчина в твидовой шляпе, между зубами зажата сигара. Он притиснулся к стенке, когда Мег быстро принялась шарить под дном аппарата.

— Что-то потеряла, цыпочка? — спросил он, расплываясь в улыбке.

— Да уж не тебя, петушок, — срезала она, круто повернулась и поспешила назад к «бьюику».

— Ничего, — объявила она, усевшись в машину.

— Черт! Что еще за номер? Думаешь какой-нибудь ханурик нашел его раньше тебя?

Мег потерла ушибленную коленку.

— Не знаю.

— Это все, на что у тебя хватает ума? — взъярился Чак. — Пять сотенных!

Выехав со стоянки, он повел машину к автовокзалу. Всю дорогу что-то бормотал про себя и время от времени бухал стиснутым кулаком по баранке.

— Тебе-то на все начхать, да? — буркнул он. — Безмозглое пугало!

Мег ничего не ответила. Она откинулась на сиденье и потирала больную коленку, закатив полуприкрытые глаза.

Подъехали к автовокзалу. Чак увидел — машину поставить негде. Он притормозил и, перегнувшись над Мег, открыл ее дверку.

— Будка шесть… давай. Я через минуту подъеду.

Мег вышла из машины и зашагала к переполненному вестибюлю, а Чак тут же уехал.

В будке под номером шесть звонила девушка, и Мег сразу поняла — придется подождать. Лицо девушки было словно высечено из камня. Длинноволосая блондинка, ногти длинные, будто когти хищника. Разряженная в дорогое, она, разговаривая, взмахивала рукой, на которой виднелись три бриллиантовых кольца.

Блондинка продолжала говорить, а Мег не спускала с нее глаз. Но вот под взглядом Мег девушка заежилась, стала жестикулировать не так бурно.

Мег стояла неподвижно, и в этой неподвижности, грязном свитере, захватанных джинсах и нечесанных длинных волосах было что-то такое, что мешало девушке сосредоточиться. Наконец она повесила трубку, вышла из кабинки и описала круг, чтобы не приближаться к Мег.

В кабинке Мег окунулась в аромат дорогих духов. Конверт оказался на месте, Мег забрала его и вышла.

Ей улыбнулся парень в желтой водолазке и белых легких брюках, длинные волосы плавно ниспадали на ворот рубашки, а бачки аккуратными стрелками тянулись к подбородку.

— Охота за сокровищем? — спросил он.

Обрати на нее внимание такой парень в другое время, она запищала бы от восторга. А сейчас… ну смазливый малый, ничего хорошего от него не жди.