– У тебя появилось увлечение?

– Грошик, если я тебе скажу: что у меня появилось, то ты мне не поверишь, а потом начнешь собирать всякие гадости. Ладно, я устала и хочу спать. Отложим этот разговор на потом. – я открыла дверь и вышла из машины.

Медленная музыка заполняла меня целиком. Правда, ее место во мне уже съедалось опьянением, но все же музыка заполняла мои уши и приникала глубже. Саунд трек из очаровательного фильма ужасов Сайлент Хилл – был поистине великолепен.

Катание с Игорем приносит все меньше удовольствия. И от мыслей не убежишь. И от себя тоже. На работе появилась новая сотрудница. Наши мужчины сделали стойку. Была бы я мужчиной, может, и у меня было бы больше радостей в жизни, например, делать стойку на таких, как она. Красивая, стильная, строгая… Совсем не такая, как я. Из той породы девушек, что даже в 30 градусов по Цельсию надевают колготки, и мучаются на высоких шпильках в душных деловых костюмах. Зато как красиво. Лицо фирмы или компании, и в минус и в плюс 30. А я? Я совсем не такая. Меня не видно. Хотя рыжие волосы нельзя назвать «серыми и незаметными», но я умудрялась сделать их такими. Иногда хотелось быть красивой. Но быть красивой просто так. Без всяких ухищрений типа шпилек, помады, туши. А быть красивой просто так, от природы. Я подошла к зеркалу. Обычная. Самая обычная. Но стоит вот так улыбнуться, чуть приподнять удивленно бровки, или чуть приоткрыть губы – получалось именно то, на что мужчины делают стойку. Почему-то это меня развеселило. Я криво улыбнулась своему отражению и быстро стерла у себя на лице следы этой похабщины. Чушь какая, меня совершенно не интересует как я выгляжу. Мне все равно. Наверное потому, что одна «голден скай» уже внутри меня. А алкоголь имеет волшебное свойство прибавлять сексуальности и загадочности.

Даже мне.

В дверь позвонили.

– О, привет. – я чуть пьяно улыбнулась. Передо мной с ноги на ногу переминалась Лешка. – Прикольно. Заходи!

Я распахнула дверь и пошла в комнату. Лешка тенью скользнула за мной и замерла на диване.

– У тебя появляется привычка исчезать и появляться. Ты фокусник? – меня слегка штормило, но все равно было весело. Как будто куча маленьких веселых пузырьков поднималась внутри меня, начиная свой путь от ног и лопаясь где-то в голове.

– Нет. – она пожала плечами.

– Ладно, какая разница. Давай потанцуем! – я подлетела к ней и, схватив за руки, дернула на себя. Лешка взлетела и оказалась в моих объятиях. По тому, как резко покраснели ее щеки, я поняла, что она смутилась. Чего она смутилась? Меня? Или моих рук, кольцом охватившим ее стройную талию? Я отстранилась от нее и посмотрела в глаза. Она снова вспыхнула до кончиков ушей и спрятала взгляд себе в плечо. Я весело от души рассмеялась и приникла к ней, уткнувшись носом в тонкую шейку. Она вздрогнула, но не оттолкнула меня. Просто замерла, как кролик перед удавом. Мы медленно переступали ногами под томную и тяжеловатую музыку, которую написал, как мне сказали, какой-то японский композитор. Я расслабилась и вновь позволила мелодии войти в себя, я вдыхала запах Лешки, постепенно забывая, что это ребенок, и ребенок женского пола. Медленно исчезали стены, потолок, все вокруг. Казалось, не существует ничего, кроме этого пола, мелодии, и ощущения теплого податливого тела, необыкновенно мягкого и гибкого. Плавно кружилась голова, внизу живота возникало непонятное томление. Лешка чуть повернула голову, и ее дыхание коснулось моих губ. Ощущения росли и поднимались внутри меня, заставляя еще крепче прижаться к такому влекущему телу. Я вздрогнула, когда почувствовала руку Лешки на своей спине. Это одним махом разрушило паутинку очарования. Я в миг осознала, что за ощущения возникли во мне, чего я хочу сейчас, и почему низ живота так неожиданно заломило. Так же, как и то, что в моих объятиях находится девушка, которая младше меня почти на 10 лет. Я приоткрыла глаза. Такой спокойно-умиротворенной мордашки, я, наверное, не видела никогда. Нужно это остановить.

– Где ты была все это время? Чем занималась? – тихо спросила я. Мне не хотелось тревожить ее или пугать. Я хотела мягко все остановить. Глаза распахнулись с немым вопросом, рука тут же опустилась вниз, губы, такие мягкие и влекущие всего секунду назад, стали твердеть и сжиматься в полосочку.

– Так, ничем особенным. Дома была. – она пожала плечами. Я разжала руки, и Лешка, пошатнувшись, сделала шаг назад.

– Прикольно.

Веселые пузырьки внутри меня растаяли. Наверное, их действие тоже ограничено, как и все вокруг.

– Что-то я устала. Давай расправим диван, посмотрим фильм… Ты любишь ужасы? – спросила я, выключая музыку.

– Триллеры.

– Выбери что-нибудь на свой вкус. – я кивнула на стойку с дисками. – А я пока раскину лежбище.

Она подошла к полке.

– Кстати, ты есть хочешь? – спросила я, бросая две подушки на разложенный диван.

– А у тебя есть что поесть? – она наклонилась к стойке и пальчиком вела по названиям фильмов. Вытаскивала один, читала, качала головой и ставила обратно.

– Хм… ты права, но можно заказать пиццу.

– Да ну ее. Не хочу я есть. Как тебе «Полусвет»? Еще раз посмотришь? – она протягивала мне диск. Хороший фильм. Интересный. Я кивнула, соглашаясь.

– Лешк, а ты вино пьешь? Или тебе еще нельзя?

– Пью. Иногда. А ты хочешь меня напоить? – спросила она, устраиваясь на диване.

– Мне не хочется пить одной, когда дома есть еще кто-то, кроме меня. Будешь?

Она кивнула.

¬- Заводи шарманку, а я сейчас вернусь.

Я открыла холодильник и извлекла из него две бутылки «небес». Достав штопор, я вывернула обе пробки. Интересно ей нужен стакан или фужер, ну из чего обычно пьют вино? Подумав еще чуть-чуть, я достала стакан. Надев его на горлышко одной из бутылок, я пошла с ними в комнату.

– Я не знаю, как ты пьешь вино, поэтому принесла тебе бутылку и стакан. – протягивая ей вино, сказала я.

– А как его пьешь ты? – она смотрела прямо на меня.

– Из горла.

– Вкусно?

– Безумно! – я немедленно ей это продемонстрировала. Вино кисло-сладкой леденящей струйкой пролилось в желудок. Она сняла стакан и поднесла горлышко к губам. Глотнула и посмотрела на меня, ожидая одобрения. Я одобрительно кивнула, перебралась через нее и удобно устроилась на диване рядом. Мы погрузились в созерцание истории о человеческих чувствах: любви, горя, страдании и страха.

Я проснулась оттого, что мне было холодно. Блин. Телевизор показывал синий экран – фильм давно кончился. Я огляделась, насколько позволял призрачный свет телевизора. Рядом, свернувшись в калачик, посапывала Лешка. Тоже замерзла. Нужно достать одеяло. Я быстро открыла шкаф и, достав оттуда огромное синтепоновое одеяло, укрыла замерзшую Лешку, и нырнула следом. Сейчас будет тепло. Ногой нащупав пульт от телевизора, я подтянула его к себе и выключила ящик, погружая себя в блаженную темноту. Лешка заворочалась и стала что-то бормотать. Не думая, я повернулась к ней, обняв двумя руками, подтянула к себе, и, закинув одну ногу ей на бедро, – вырубилась, как тот ящик.

Второй раз меня разбудил запах кофе и яичницы. Если я дома, то откуда у меня запах кофе? А если я не дома, то как я вообще оказалась вне его? Открыв один глаз, я увидела Лешку. Она сидела у дивана, сложив руки под голову, и смотрела прямо на меня.

– Привет. – она улыбнулась. У нее красивая улыбка с утра.

– Привет. Слушай, а ты никогда не пробовала красить волосы в более удобоваримый цвет и не делать из них ирокез? – я сладко потянулась под теплым одеялом, прикрывая глаза.

– Хочешь, попробую? – она смешно наклонила голову на бок.

– Хочу. – я улыбнулась в ответ. – А еще я хочу кофе.

– Сейчас. – она, как птичка, вспорхнула и улетела на кухню. Спустя пару минут у меня в руках дымилась большая кружка вкусного кофе.

– Завтракать будешь? – Лешка снова сидела у дивана, только теперь у нее в руках тоже была чашка. Я помотала головой. Кофе, сейчас только кофе.