Эта историческая наука (въ сочиненіи г. Писарева) представила только превратныя несообразныя толкованія извѣстныхъ свѣдѣній и въ особенности нашихъ обсужденій по этому предмету. Доказывать неправильность толкованій автора заняло бы много мѣста и къ тому же это безполезно и очень скучно.

Между многими другими яркая несообразность заключается въ слѣдующемъ.

Согласимся, что до Никона патріаршій домъ и дворъ находился на западной сторонѣ отъ Успенскаго собора, слѣдовательно всѣ извѣстія о патріаршемъ дворѣ до времени Никона должны относиться къ этому западному помѣщенію патріаршаго двора а дома. Изъ этихъ извѣстій самъ авторъ приводитъ свидѣтельства, что въ патріаршемъ домѣ въ XVI ст. существовали двѣ полаты, Большая и Бѣлая (30); въ XVII ст. у патр. Филарета находились три полаты, Крестовая, Столовая, Макарьевская; патр. Іосифъ съ 1643 г., только за 10 лѣтъ до Никона, перестроиваетъ нѣсколько полатъ начиная съ сѣней, Крестовую, Золотую, Казенную, Проходную (56).

Все это до Никона должно было существовать на дворѣ патріарховъ на западной сторонѣ отъ собора. Никонъ не захотѣлъ здѣсь жить и перенесъ свой патріаршій дворъ на новое мѣсто, на сѣверную сторону отъ собора, гдѣ и построилъ существующія донынѣ зданія. Соглашаемся! Но ставимъ вопросъ: куда же подѣвался этотъ западный патріаршій домъ и дворъ, какъ и куда исчезли всѣ упомянутыя выше полаты? И самое нареченіе Никона въ патріархи происходило на патріаршемъ дворѣ, въ Крестовой полатѣ. Куда же изчезъ этоть дворъ съ Крестовою полатою какъ и всѣ другія полаты?

Павелъ Алеппскій, упоминая о сѣверной двери Успенскаго собора, говоритъ между прочимъ, что «насупротивъ этой двери находятся полаты и дворецъ патріарха, выстроенные имъ въ настоящее время»… Повидимому, это указаніе послужило для г. Писарева самымъ твердымъ основаніемъ почитать патр. Никона строителемъ всего Синодальнаго зданія. Но тотъ же Павелъ въ своемъ дневникѣ говоритъ, что Никонъ «выпросилъ у царя дворь (Цареборисовскій) находящійся близъ патріаршаго дома съ сѣверной стороны собора». Далѣе, описывая Міроварную полату, Павелъ говоритъ, что однѣ ея окна выходятъ на соборъ, а съ другой стороны выходятъ на дворъ стараго патріаршаго дома. Такимъ образомъ у г. Писарева выходитъ, что Никонъ выстроилъ патріаршій домъ, существовавшій до Никона.

Нѣтъ ни прямыхъ, ни косвенныхъ указаній о томъ, чтобы на западной сторонѣ отъ собора когда-либо существовали святитель скія полаты и жилыя помѣщенія. Вся эта западная и сѣверо-западная сторона отъ древняго времени была занята помѣщеніями Великокняжскаго, а потомъ царскаго дворца на его женской половинѣ, хоромы которой выглядывали даже изъ-за собора (Альбомъ видовъ No XIII).

На западъ отъ собора патріаршему дому принадлежала мѣстность церкви Ризположенія и незанятое полое пространство передъ главными западными дверьми собора, необходимое для церковныхъ дѣйствій. Это было мѣсто церковное соборное и потомусобственно патріаршее. Надъ этимъ пространствомъ со стороны Дворца и высились хоромы царицы и царевенъ. Никонъ, проходя этимъ мѣстомъ, всегда подавалъ въ верхъ царицѣ свое благословеніе, какъ свидѣтельствуетъ Павелъ Алеппскій.

Сочиненiе г. Писарева въ своемъ содержаніи излагаетъ главнымъ образомъ все то самое, что и мы излагали въ «Исторіи города Москвы», представляя обзоръ патріаршаго быта (стр. 470–590). Такимъ образомъ возникла неожиданная конкуренція и авторъ нашелъ необходимымъ заявить, что когда вышла въ свѣтъ «Исторія города Москвы», его «работа была уже приготовлена къ печати» (стр. V), то есть исполнена независимо отъ упомянутой нашей книги. Этому обстоятельству должно бы только радоваться, такъ какъ избранный предметъ подвергается описанію и объясненію въ двухъ независимыхъ другъ отъ друга работахъ и потому въ научномъ отношеніи получаетъ не мало выгодъ: чего не досмотрѣла одна работа, то исправляегь и дополняетъ другая.

Но конкуренція по самому свойству своей задачи требуетъ непремѣннаго выхваливанія своей работы и возможнаго пониженія цѣнности работы конкурента. Такъ долженъ былъ поступить и г. Писаревъ. Онъ почелъ обязательнымъ сдѣлать нѣсколько критическихъ замѣчаній на отдѣлъ о бытѣ патріарховъ въ нашей книгѣ съ цѣлью доказать или неосновательность и неполноту, или ошибочность нашей работы и указать вообще, что мы не пользовались архивными матеріалами какъ слѣдуетъ и черпали свѣдѣнія исключительно только изъ сборника архивныхъ матеріаловъ, собранныхъ гг. Холмогоровыми.

Напротивъ того, самъ авторъ составилъ свое изслѣдованіе «въ главной и большей его части на основаніи еще неизданныхъ документовъ».

Надо замѣтить, что матеріалами гг. Холмогоровыхъ постоянно пользуется и самъ авторъ, выставляя однако на видъ, что пользуется исключительно только архивными книгами (57, 59), для чего и сопровождаетъ свои рѣчи шумихою безчисленныхъ голыхъ ссылокъ на листы рукописей, вмѣсто того чтобы приводить и самые ихъ тексты, всегда содержащіе болѣе того на что указываетъ работа. Конечно, и эти матеріалы, изданные (будто бы) гг. Холмогоровыми, оказались изданными «не совсѣмъ тщательно, почему невсегда могутъ служить вполнѣ надежнымъ источникомъ».

Относительно этихъ матеріаловъ должно замѣтить, что, къ сожалѣнію, г. Писаревъ не знаетъ или не желаетъ знать о томъ, что книга «Матеріаловъ гг. Холмогоровыхъ», какъ онъ часто именуетъ ее, есть только отдѣльный оттискъ изъ книги. «Матеріалы для исторіи, археологіи и статистики города Москвы», изданной нами еще въ 1884 году, гдѣ въ предисловіи, стр. 54, подробно объяснено и происхожденіе этихъ матеріаловъ, собранныхъ подъ нашимъ руководствомъ, по нашимъ указаніямъ и при нашей редакціи трудами почтеннаго покойнаго архиваріуса В. И. Холмогорова и его брата Г. И. Холмогорова. Эти самые матеріалы и послужили основаніемъ для нашего обзора исторіи домашняго быта патріарховъ. Они заготовлены при нашемъ руководящемъ участіи въ работахъ двадцать лѣтъ тому назадъ и заготовлены съ такою полнотою, что трудъ г. Писарева только повторяетъ сказанное въ этихъ матеріалахъ, конечно съ дополненіями. Архивный матеріалъ неистощимъ, особенно въ мелочахъ, и потому немудрено, что иныя свѣдѣнія случайно не встрѣтились собирателямъ и были пропущены, на что въ двухъ-трехъ мѣстахъ старательно и указываетъ г. Писаревъ.

Какъ обширенъ былъ первоначальный дворъ митрополита, свѣдѣній не имѣемъ. Въ древнее время онъ занималъ мѣстность, главнымъ образомъ, съ сѣверной стороны собора, захватывая отчасти и уголъ съ западной стороны, передъ западными вратами собора, гдѣ впослѣдствіи была построена упоминаемая Ризположенская церковь, о которой лѣтописи отмѣчаютъ, что митрополитъ въ 1484 г. заложилъ церковь у своего двора, а при ея освященіи въ 1486 г. упоминаютъ, что освященъ храмъ на митрополичьемъ дворѣ.

Эти обозначенія указываютъ, что мѣстность церкви хотя и принадлежала двору митрополита, но была, такъ сказать, стороннею его частью.

Повторимъ, что жилыя и пріемныя помѣщенія святителей были расположены съ сѣверной стороны собора, и за ними далѣе къ сѣверу же распространялся и самый дворъ святителей со всѣми служебными и хозяйственными его учрежденіями.

Судя о томъ, какъ жили патріархи въ ХVІІ ст., можемъ съ достовѣрностью предполагать, что собственное жилище митрополитовъ не отличалось особымъ просторомъ и состояло не болѣе какъ изъ трехъ или четырехъ небольшихъ комнатъ, избнаго типа, именуемыхъ обыкновенно, кельями въ числѣ которыхъ, кромѣ крыльца и сѣней, находились: передняя келъя (пріемная), собственно такъ именуемая келья — комната (родъ кабинета), келья крестовая (моленная) и малая келья (опочивальня). Этотъ составъ помѣщенія увеличивался обширными сѣнями, передними, болѣе просторными, и менѣе просторными задними, примыкавшими къ жилью съ надворья. Такія хоромы ставились обыкновенно на подклѣтахъ, составляя второй ярусъ зданія. Вверху, въ третьемъ ярусѣ, устроивались вышки или чердаки-терема, свѣтлыя лѣтнія холодныя помѣщенія для прохладнаго пребыванія во время отдыха.