потому что и в животном мире есть впечатляющие проявления интеллекта. Я

не перестаю удивляться тому, как мои собаки строят друг с другом отношения.

Думаю, какая же у них дипломатия, просто человеку поучиться можно!

Люди не имеют оснований гордо заявлять, что они единственные, кто спо-

собен осмыслять реальность. А вот чего нет в животном мире — так это нравст-

венного начала. Поведение животных подвластно инстинкту. У человека не так.

Когда люди жертвуют своей жизнью ради других, они руководствуются нравст-

венным чувством. Если оно разрушается, то есть человек не может отличать

добро от зла, он перестает быть человеком. Тогда он — лишь носитель интел-

лекта. Этот интеллект может совершенствоваться, равно как человек может на-

ращивать свои мышцы. Но если при этом разрушается его нравственное начало,

сила человека становится смертельно опасной для него и окружающих. Мы сей-

час видим знаки этой катастрофы — жестокость, криминал, коррупция...

Екатерина Рожаева

KP.RU — 27.01.2009

«КРИЗИС — ЭТО НЕ ТОЛЬКО ПРОКЛЯТИЕ,

НО И БЛАГОСЛОВЕНИЕ...»

Из ответов на пресс-конференции Святейшего Патриарха Кирилла и губернатора

Калининградской области Георгия Бооса 22 марта 2009 г.

Хорошо научиться работать

Что касается кризиса, то на Церкви он отражается, и примерно в тех же

пропорциях, что и на государстве. Как в государстве мы еще не чувствуем всей

боли кризиса, так и Церковь пока всей его боли не ощущает. Мы просто прозре-

ваем возможную перспективу, прогнозируем и считаем, что должны готовиться,

конечно, к тому времени, когда, может быть, весьма существенно сократится

финансирование церковных программ. Но Церкви не привыкать. То, что мы се-

годня называем кризисом, ни в какое сравнение не идет с тем, что мы пережили

в течение XX века. Мы привыкли к трудностям, во много крат превышающим

те, с которыми сейчас сталкивается наше общество и в том числе Церковь.

Что же касается каких-то выводов, которые, может быть, следует делать

из кризиса, то я считаю, что кризис — это не только проклятие, но и благо-

словение. Он дает возможность пересмотреть ценности, он заставляет людей за-

думаться. Знаете, когда все хорошо, когда все идет по накатанному, то как-то

и думать не о чем: привык ты к своему бутерброду с маслом, вот и кушаешь этот

бутерброд. А когда у тебя этот бутерброд отнимают, это какой-то вызов, какой-

то толчок, ты начинаешь о чем-то думать.

Полагаю, что в каком-то смысле кризис может помочь нашим людям вы-

работать правильное отношение к труду, ведь когда в 1990-х годах мы говорили

о безработице, речь шла о какой-то виртуальной безработице. Реальной безрабо-

тицы у нас не было. Реальная безработица сразу отрезвляет, она заставляет лю-

дей мобилизоваться, собрать все свои силы, работать хорошо, опасаясь потерять

работу. У нас не было этого никогда. Я сам часто выступал в качестве работода-

теля и удивлялся, как люди не дорожат своей работой, как могут по пустяку рас-

сориться и уйти, как трудно было делать замечания, усиливать рабочую дисцип-

лину. И хотя нам говорили, что мы живем в свободном рынке и у нас существует

конкуренция, я не видел никакой особенной конкуренции на рынке труда. По-

этому думаю, что сейчас (это жесткие слова, но их нужно кому-то произносить,

и Церковь имеет право это говорить, потому что это касается духовной жизни

людей) мы должны хорошо научиться работать. И не только в том смысле, как

говорят наши руководители, чтобы быть конкурентоспособными, — конечно,

и для этого тоже, — но в первую очередь для того, чтобы строить свое собствен-

ное благополучие. Вот почему в кризисе есть положительные моменты.

«Виртуальная экономика» лопнет

Кризис, я надеюсь, проткнет наконец-то эту тонкую искусственную обо-

лочку мыльного пузыря, в котором ничего нет, под названием «виртуальная эко-

номика». Деньги — это всегда эквивалент затраченного труда — умственного,

физического, духовного. Если деньги перестают быть эквивалентом затраченно-

го труда и ценностей, то они перестают быть деньгами. Если деньги становятся

эквивалентом финансовой интриги, спекулятивной схемы, то они перестают

быть деньгами, они теряют свою ценность или исчезают, с чем мы сегодня

и сталкиваемся. Поэтому из этого кризиса мы должны выйти не ослабленными,

а сильными.

Мы, конечно, должны перестраивать свою экономику, мы должны отка-

зываться от этого виртуального измерения, на котором обогащались очень-очень

многие в одночасье. Я имел однажды возможность быть в кругу богатых людей,

которые хвалились тем, что за неделю, не прикладывая никаких усилий, зарабо-

тали 20 миллионов долларов, играя на бирже. Но вот эти же 20 миллионов дол-

ларов кто-то должен обеспечить ценностями, а обеспечить невозможно. Поэто-

му, я думаю, должны быть какие-то поправки к нашему экономическому состоя-

нию.

Меня очень радуют высказывания высших руководителей нашего госу-

дарства и зарубежных государств. Я хотел бы особенно отметить очень мудрое

выступление премьер-министра Великобритании, который вдруг заговорил тем

голосом, которым сегодня говорит Русская Православная Церковь. Если мы все

сегодня будем говорить одним голосом, оценивая то, что происходит сегодня

в сфере экономики, то есть надежда, что мы действительно справимся с этими

экономическими проблемами.

Очень важно, чтобы мы вышли из кризиса умудренными и с пониманием

своего собственного личного вклада в созидание нашего Отечества. Каждый

должен себя спросить, отвечает ли его собственная зарплата его реальному

вкладу. Иногда этот вклад больше, чем зарплата, и тогда мы говорим о необхо-

димости повышать зарплату. Ну а если зарплата намного превышает реальный

вклад? Если значительная часть вклада виртуальна, разве это не вклад в развитие

кризисных отношений в экономике?

Нам Бог дает сейчас шанс

Нам Бог дает сейчас шанс. Мы терпеливые люди, мы намного терпеливее,

чем многие другие. У нас есть способность преодолевать трудности, только са-

мое главное — в истерику не впадать. Есть такое искушение — впасть в истери-

ку и обязательно среди кого-то, в данном случае среди властей, искать винов-

ных. Мы должны от этого себя сейчас оградить. Мы станем сильными, когда мы

все сделаем правильные выводы из кризиса — и власть, и Церковь, и народ.

Когда вы говорите о том, если я правильно понял вопрос, что может по-

мочь сегодня людям возрастать в их религиозности, я думаю, это сама жизнь. То,

о чем мы говорим, должно помогать делать не только экономические и полити-

ческие, но нравственные, религиозные выводы. Испытания и даются нам для то-

го, чтобы мы вышли из них очищенными, сильными.

Возьмите, к примеру, все творчество Достоевского, сквозь которое прохо-

дит эта поразительная идея, что через трудности и даже через страдания, при их

правильном прохождении — с верой, с надеждой на Бога, с готовностью пола-

гать свои собственные силы, — человек выходит всегда победителем и всегда

сильным.

Мы живем в очень интересное время. Прошло это ожесточение 1990-х го-

дов, когда вообще трудно было о чем-либо говорить и думать, когда была просто

какая-то пещерная борьба за существование. Сегодня есть определенная респек-

табельность нашей жизни, есть запас прочности, в том числе и благодаря пра-

вильной экономической политике государства, и трудности, которые сегодня пе-