Рабиноу не стал терять времени на всякие церемонии, а с ходу предъявил свое любимое детище – масштабную модель просторного курортного комплекса для отдыха и развлечений, которая занимала почти все свободное пространство кабинета, так что места для совещаний не оставалось. Макеты нескольких дюжин гостиниц, красочные фасады которых были обращены к океану, были почти нашего роста, вокруг больших бассейнов гроздьями лепились очаровательные бунгало, изящные разграничительные линии обозначали места соревнований по гольфу. В мягком свете подсветки весь комплекс величественной дугой спускался к белому прибрежному песку и уходил далее в море. Единственное, чего не хватало на макете, – естественного рокочущего шума прибоя.

Я в изумлении разглядывал всю эту красоту, а Скотто разглядывала Рабиноу. Он же улыбался, как добрый дедушка, представляющий на званом вечере долго отсутствовавшего наследника, который должен стать законным продолжателем семейного дела. Темный, в полоску, деловой костюм, бывший на нем в Нью-Йорке, он сменил на кремовую полотняную толстовку, которая еще больше оттеняла его глубокий загар.

– Это место называется Варадеро. – Он оживленно жестикулировал, расхаживая вокруг сверкающего макета. – Находится примерно в двух часах езды на машине от Гаваны, а от Майами туда на самолете всего час лету. – Рабиноу крутанул телескоп. – В ясный день его можно разглядеть прямо отсюда.

– Все это восхитительно, мистер Рабиноу, – живо откликнулась Скотто. – И весь проект осуществляет одна из ваших компаний, именно «Туристика интернасиональ». Так ведь?

– Верно.

– Тогда, может быть, вы объясните нам, почему контейнер с двумя миллиардами долларов наличкой, добытых всякими противозаконными путями – повторяю, два миллиарда, – отправляется как часть груза, адресованного компании «Туристика интернасиональ» на Кубе?

– Два миллиарда, говорите? – спокойно переспросил Рабиноу, поворачиваясь к нам.

– Примерно столько, – подтвердила Скотто. – У меня еще не было возможности подсчитать точно.

– И все это в контейнере, который на судне отправляется на Кубу?

– Да, это я и хотела сказать.

– Но это же целая куча деньжищ!

– Наркодоллары. Одни из тех, что в последнее время оказывались на крыльце вашего дома. Одна из таких куч.

Рабиноу с минутку молчал, сердито разглядывая макеты башенных гостиниц, а затем сказал:

– А ведь, похоже, вы угрожаете мне, агент Скотто?

– Ни в коей мере, мистер Рабиноу. Всего лишь излагаю факты.

– Я-то думал, что у нас состоится дружеский разговор, не для протокола, так сказать. Но если меня в чем-то обвиняют, то я сейчас же позвоню своим адвокатам.

– Звоните кому угодно. И не забудьте упомянуть, что у вас есть одно здание в Балтиморе, где невзначай оказались что-то с полмиллиарда долларов – и все наличкой.

Рабиноу так и прожег Скотто глазами, словно пустил в ход лазерный луч. Любопытно, что он предпримет дальше: пустит себе пулю в лоб? Разорвет нас на мелкие клочочки? Позовет охрану?

Ничего подобного не произошло. Он нехотя кивнул и, к моему удивлению, ответил так:

– Я скажу вам то же, что уже говорил Каткову. Я не отвечаю за то, что хранится в помещении, взятом у меня в аренду, и вам это хорошо известно. – Он перевел взгляд с нее на меня и сказал по-русски с каким-то вызовом: – Что за чертовщина здесь закрутилась, Катков? Я просил вас передать ей, чтобы она не тратила понапрасну время. А она все-таки приперлась.

Уголком глаза я наблюдал за Скотто. Мастерски владея собой, она совершенно естественно притворилась, будто перемена языка сбила ее с толку.

– Все зависит от того, как на это посмотреть, господин Рабиноу, – ответил я тоже по-русски. Почему он разговаривает со мной таким тоном, будто я нахожусь у него в подчинении или, по крайней мере, с ним заодно? – Откровенно говоря, на вашем месте я бы сильно надеялся, чтобы дело обстояло именно таким образом. Кроме того…

– Послушайте, Катков, – перебил он, – когда потребуется ваш совет, я вам об этом скажу. Вы меня поняли?

– Я-то понимаю, но и вы должны кое-что понять. Я у вас не мальчик на побегушках, и мне не по душе ваши намеки.

– Ну что ж, сказано вполне откровенно.

Скотто удостоила меня ободряющей улыбки. Рабиноу ее заметил, но не понял, что бы она означала. Но я отлично все понял. Теперь мне стало ясно, зачем мы здесь.

– Может, вам действительно лучше позвонить своим адвокатам? – скромненько так попросила Скотто тоже по-русски. И выждав, когда Рабиноу оправится от смущения, продолжала: – А пока что, может, вы соизволите упомянуть и о своем складе в штате Мэриленд, откуда был вывезен контейнер с двумя миллиардами баксов?

– Склад вовсе не в Мэриленде, а в Хейгерстауне, – перешел он на английский, не желая признавать, что Скотто и здесь уложила его на обе лопатки. Она лишь кивнула с каким-то странным выражением на лице.

– Ну, продолжайте дальше, агент Скотто. Вы же эти грузы не проверяете. Их отправляют без таможенного досмотра.

– Но ведь отправитель и получатель – ваши компании.

– Не могу же я за всем усмотреть и отвечать за все, что происходит на местах.

– Но кто-то все-таки должен нести ответственность.

– Вы полагаете, что меня тоже задействовали? – спросил он.

– А разве не так?

– В целом все возможно.

– В таком случае что вы намерены предпринять?

– А кто говорит, что я не предпринимаю? Посмотрите, я проверил все свои записи: то здание в Балтиморе арендовала компания «Коппелия пейпер продактс».

– Для нас это не новость. О ней мы знаем.

– И знаете, что именно эта компания отправила контейнер с деньгами?

– Даю голову на отсечение, что это так.

– Хорошо, но имейте в виду, что вот этот проект, – Рабиноу показал на масштабную модель туристского комплекса, – осуществляется согласно договору с кубинским правительством. Мое участие в нем заключается в финансировании строительства из доходов, полученных за счет других моих коммерческих сделок и работы разных предприятий.

– Госдепартамент подтвердит ваши слова?

– Можете не сомневаться.

– Как и вы можете не сомневаться, что я сделаю запрос и выясню, почему они нарушили свое же эмбарго.

– Не трудитесь, все делается по стародавним порядкам и укоренившимся традициям.

– Такая практика мне хорошо знакома.

– Думаю, очень даже знакома.

– Не сочтите за обиду, но, учитывая ваш опыт, почему бы правительству Соединенных Штатов…

Рабиноу так и вспыхнул от негодования.

– Дальше не надо. Вы ссылаетесь на опыт мистера Лански?

– Да, именно это я и хотела сказать.

– В таком случае я обязан принять меры, чтобы меня не оскорбляли.

– Успокойтесь, мистер Рабиноу. Не распаляйтесь, лучше вернемся к моему вопросу. Почему же американское правительство решило иметь дело с вами, а не с другим бизнесменом, тоже владеющим сетью гостиниц и заправляющим игровым бизнесом?

– А это вовсе и не наше правительство, – ответил он, пряча в уголках губ самодовольную улыбку. Неспешно поправил галстук, заставив Скотто помучиться в недоумении, и лишь затем выложил самое главное: – Так решил сам Кастро – лично он.

У Скотто от удивления аж челюсть отвисла. Признаться, у меня тоже.

– Неужели правительство США согласилось с этим? – Она все еще не пришла в себя от изумления.

Рабиноу, явно наслаждаясь ее замешательством, с апломбом пояснил:

– Это история длинная. Можете выкроить еще полчасика? Мне не терпится показать вам кое-что интересное.

Не дожидаясь ответа, он двинулся из кабинета, зная наперед, что мы пойдем вслед за ним.