– Что там такое?

Она молча рванула с места, пронеслась пару кварталов по дороге на Фэрфакс и свернула на стоянку у здания СБФинП. Я и моргнуть не успел, а Скотто, выскочив из машины, чуть ли не бегом помчалась к входу. Я поспешил вслед, ломая голову над происходящим. И вот мы снова в вестибюле – она на ходу предъявляет охраннику свое удостоверение, а я замираю на месте. Он внимательно изучил мою карточку посетителя и предложил снова расписаться в регистрационном журнале. Пока я возился с этими формальностями, Скотто успела войти в лифт, двери которого вот-вот должны были захлопнуться. Я опрометью помчался к нему, и двери за мной тут же закрылись.

– Скорее, скорее же, черт возьми! – нетерпеливо подгоняла она лифт, а он поднимался неспешно, дребезжа, скрипя и останавливаясь на каждом этаже.

– Он уже искал вас, – предупредила секретарша Банзера, когда мы, запыхавшись, подбежали к его кабинету.

– Тьфу! Ведь сейчас совещание по бюджету, совсем забыла, – выругалась Скотто и, постучав в дверь, вошла в кабинет, где сидел Банзер, Краусс и несколько сотрудников.

Длинный стол для совещаний был завален Компьютерными распечатками и листами со всякими сведениями. На стене висели схемы и диаграммы с пояснениями: «Расходы на усиление эффективности», «Расходы на экспедицию «Северный полюс-V», «Непредвиденные расходы управления гражданской обороны» и другими непонятными надписями. На отдельном стенде висели ватманские листы со схемами различных программ – «Поддержка местных агентств и управлений», «Системы интегрирования». «Основные данные тенденций в преступности», «Важнейшие параллельные процессы». Кое-чего я вообще не понял.

– Извините, шеф, – отрывисто бросила Скотто, едва отдышавшись и поймав укоряющий взгляд Банзера. – С трудом выкроила минутку-другую в операции «Пряталки».

– Нельзя было подождать до конца совещания? – спросил Банзер. – Ваше присутствие здесь просто необходимо.

– Никак не могу, нам нужно двигаться максимум через час.

– Боже мой. А в чем дело?

– Информатор сообщает, что связанная с картелем транспортная компания в прошлом году доставила на одну фабрику в Восточном Балтиморе сотни различных грузов.

– И это вся информация?

– Фабрика закрылась еще три года назад. Банзер навострил уши.

– Оставьте-ка нас на несколько минут, – попросил он присутствующих. – Не шутите? Стало быть, лопнула еще три года назад?

Скотто кивнула.

– Там наверняка прятали товары. Последний раз грузы приходили туда в ноябре.

– В ноябре, говорите? – повторил Банзер в раздумье. – Прошло целых полгола. Денежки, должно быть, уже улетели.

– Нет никаких признаков, чтобы оттуда что-нибудь вывозили.

– Вот как? А может, транспортная компания просто не отмечала такие работы? Может, мошенники привлекли для вывоза другие фирмы? – Банзер повысил голос. – Может, они создают и ликвидируют подставленные компании быстрее, чем мы можем… – Он даже руками всплеснул. – Где эта компания в Восточном Балтиморе? Ее название? Адрес?

– Эти вопросы мы как раз и выясняем. – Скотто посмотрела на часы. – В моем распоряжении еще сорок пять минут.

– Почему в вашем? Вы что, занимаетесь оперативной работой?

– Да, занимаюсь с того дня, когда мы потеряли Вуди. А тот человек – мой давний информатор. Я задействована в операции, и вы это знаете.

– Ну ладно, ладно. Но снова на аналитическую работу вы не вернетесь. Даже и не мечтайте. Сколько?

– Двадцать пять.

Банзер поморщился, откинулся на спинку стула и размеренно завертел большими пальцами.

– Чего? – шепотом спросил я Скотто.

– Тысяч баксов.

– За малюсенькую информацию?! – Я даже поперхнулся от удивления.

Она лишь кивнула, возмутившись не меньше меня.

– А знаете ли вы, что в России…

– Об этом расскажете мне потом, – отмахнулась Скотто и обратилась к Банзеру: – Часы идут, Джо.

– Ну ладно. Но отдайте ему деньги, только получив информацию.

– Да так он палец о палец не стукнет, – запротестовала Скотто. – Он ждет в телефонной будке на углу Уилсона и Вейча в два тридцать. Деньги нужно прикрепить липучкой снизу к коробке для монет, тогда я получу информацию. А если денег не окажется…

Банзер задумался, затем нехотя кивнул, разрешая операцию.

Скотто вынула толстую пачку листов из сумочки. Я успел заметить заголовок: «Предложения СБФинП по бюджету». Сказав кратко: «Я сделала кое-какие замечания», она положила листы на стол и пошла к себе в кабинет.

Он не был таким безликим и казенным, как другие места в штаб-квартире, хотя и тут царствовал компьютерный терминал. Однако помещение украшали яркие репродукции с картин Тулуз-Лотрека, стояла тут старинная викторианская софа, висели медные крючки, на которых красовались шляпки. В считанные минуты Скотто выдала несколько звонков по многоканальному внутреннему телефонному устройству и зарезервировала еще несколько номеров, пока занятых. Тут я вспомнил Юрия с его телефонными муками, свидетелем которых был совсем недавно. Ему бы такой коммутатор.

Пока она говорила по телефону, я тоже времени не терял, начав кое-что набрасывать. Примерно в два двадцать из заветной телефонной будки позвонил оперативник и доложил, что деньги пристроены.

В два двадцать пять у нас появился Банзер. Уже два тридцать, тридцать пять, тридцать шесть, семь, восемь, девять, а звонка информатора все нет. Скотто мечется по кабинету, ее шеф не сводит глаз с часов. Я же просто подыхаю без курева. Наконец звонок – мы подпрыгнули от неожиданности, хотя и ждали его. Скотто подняла трубку, подала нам сигнал помалкивать, приложив палец к губам, и записала адрес. Передав его Банзеру, она только и вымолвила:

– Теперь ваш ход, Джо.

Банзер долго смотрел на адрес, потом сказал, воздев глаза к небу:

– Очень мне не нравится, когда бросаешь в дело все оперативные силы, а они приходят с пустыми руками. Не знаете, кто владеет зданием фабрики?

Скотто лишь виновато вздохнула.

– Нет, зато нам известен владелец той транспортной компании.

– Так? Вообще-то не столь и важно, кто ими владеет, потому что у них могут быть тысячи вполне законных счетов в банках. Откуда нам знать, что вполне законная компания не использует это здание в качестве вполне законного хранилища?

Скотто поняла его намек.

– А ведь вы правы, Джо. Я непременно выясню владельца.

Она поднялась и пошла в оперативный центр, я поплелся за ней. Аналитик из секции разведки, связавшись с банком данных в офисе профсоюза клерков Балтимора, мгновенно получил нужные сведения.

«На ваш запрос сообщаем, – появился развернутый текст на мониторе компьютера, – что в настоящее время здание арендуется фирмой «Коппелия пейпер продактс, лимитед».

У Скотто от удивления брови полезли на лоб.

– Лимитед? Они что, канадцы?

– Да. Чеки за городские коммунальные услуги выписаны на Монреальский банк.

– Не могу вспомнить, где я встречала такое название. – Скотто задумалась на минутку-другую, затем удрученно встряхнула головой.

– Зато я помню, – заметил я как бы между прочим, сразу оказавшись в центре внимания. – «Коппелия», если мне не изменяет память, – название известного балета.

Скотто сделала круглые глаза, но аналитик кивком подтвердил мои слова.

– Я видел его в центре имени Кеннеди пару лет назад, – задумчиво проговорил он. – Это… ну… в общем романтическая комедия. Там… один хлипкий пижон… влюбляется… в восковую куклу…

– Да-да! Ее и звали Коппелия, – поддержал я аналитика. – Нельзя сказать, что она была от этого в большом восторге.

– В самый разгар своей страсти пижон угодил в дерьмо, попадал во всякие там переделки, – усмехнулся аналитик. – Но все же вернулся к своей красотке, и они зажили счастливо.

Скотто посмотрела на нас, словно на клоунов, появлявшихся на арене цирка в паузах между номерами. – Колоссально! Они небось хранили в здании пачки и пуанты для балерин. – Она посмотрела на аналитика и добавила: – Потом их расхватали агенты из ФБР.