Законы слагались в Витане — законы добра и зла —

Какова расплата за кражу и чья корова была,

Законы рынка и бочки для рыбной ловли — в итог

Налог на вьючную лошадь и на киль плавучий налог.

Под руинами Рима, над плеском друидских трав

Грубо, но неизбежно слагался фундамент прав.

Вослед ногам Легионов и норманнского гнева пред

Грубо, но неизбежно рождался остов побед.

Грубо, зато весомо они работали; вот

Видим мы и сегодня плоды бессонных работ…

Король пришел из Хэмтуна, в Босенхэм заходил,

Юс он резней наполнил и Левес воспламенил.

Он окружил их в Витане — и разом их крепость взял;

Флот был собран у Селси, а ждали у Цименских скал.

Весело шли на битву саксы сквозь хлябь и топь;

Сначала было неясно, на чьей стороне Господь.

Трижды созрели желуди, Запад пока превозмог;

Трижды солились туши, прежде чем взмыл итог.

Они короля изгнали из Хэмтуна в Босенхэм,

От Ругнора к Вилтону гнали, он поплатился всем.

Лагерь разбили в Джиллинге; Бэйзинг и Элресфорд

Запомнили ярость саксов, неважно батрак или лорд.

Ярость великих тягот, пусть враг зажат и бежит;

Волчье притворство и хватка, мудрости аппетит.

Ярость неловких копий, лезвий лихой расклад —

Стыд за бессилье осады и за презренье засад.

Помнят таверны и рынки россказни той поры,

Стыд и гнев мучат саксов, коль похвальбы стары.

Одни будут пить, отрицая; другие — молиться за всех;

Но большая часть, опамятовав, признают свой собственный грех.

Почему, прорвав окруженье, к Витану вдруг пришли,

И взяли щиты на плечи, как совесть своей земли;

(Такова ответственность саксов, издревле воспета столь),

И они говорили в Витане, и выслушал их Король:

"Эдвард, Владыка саксов, от предков дошло к Тебе —

Едины король и войско — в удаче или в беде.

Потери сочтем мы вместе. Со страхом поймем поздней:

Нас одолели дурни — пусть через много дней.

Потери сочтем мы вместе. Маги мешали нам.

Опутаны злыми чарами, мы поддались врагам.

Когда мы рванулись в битву, то не по нашей вине

Глаза наши были закрыты; мы бились, словно во сне —

Люди метались, потея, слепцами без поводыря;

Слабенькие удары воздух месили зазря.

Нам изменило зренье; что ж, смелыми делает ложь;

Владеть тем, чего не видим, зовет нас рассудок: итожь.

Щит нам давал прикрытье, но меч лишь подарит власть —

Щит сорвут в потасовке, рукоятка не даст пропасть:

В богатстве не будет защиты, в силе одной — оплот;

И если предали Боги, то все же пойдем вперед.

Сполна потрудились маги, черный выдался день,

Но наши враги — мы сами; зовут их Гордость и Лень.

Гордость была до битвы, Лень лишь держала копье,

В сердце народа таились неверие и нытье;

Так лихорадка в болоте прячется до поры,

Но жар борьбы поднимается, надо точить топоры.

Мы от болезни очистимся — зря ль что ль пускали кровь;

Тело к борьбе воспрянет — мужество вспыхнет вновь.

Люди вернутся к пашням, выкорчуют сорняк,

Счет подведут сраженьям и господин, и батрак;

В храмах беседуя громко, затронут богов войны;

Пускай они тоже примут немалую часть вины.

Служители жезлами, рясами тоже свершали грех;

Кичились неверием, смехом; стыдом обернулся смех.

Люди на войнах состарились, шатаясь туда-сюда;

Смех и презренье спаялись и ждут твоего суда;

Следует злым или добрым быть — чья важнее роль?

Нас лишь Король научит. Слово тебе, о, Король!"

ЗАКОН ПОСЕЙДОНА

("Оковы дисциплины" — "Странствующие и путешествующие")

Как только дерзкий Человек на плотике поплыл,

То засмеялся Посейдон: "Моряк, умерь свой пыл;

Смотри, надеюсь на тебя, не преступай Закон,

Чтобы никто и никогда не колебал мой трон.

Позволь, чтоб Зевс приговорил тебя к земле; замри,

Пускай забвенье для греха предложат алтари;

Но если, море полюбив, ты не сойдешь с пути,

То помни — Парки начеку, ты с ними не шути.

Забудешь греческий язык, пройдешь, оторопев,

Сквозь радужные стаи рыб и бездны мрачный гнев;

Пусть дует ветер в паруса несломленной судьбы,

Пусть будут хороши во всем и снасть, и похвальбы.

Старайся истово служить всегда, не до поры;

Тебя спасет жестокий Бог, прими мои дары —

Напор и силу щедрых рук, отвагу острых глаз