Разгадку тайны Амбани мы начнем с обстоятельного рассмотрения структуры традиционного индийского общества, о котором мы настойчиво, однако же вскользь, поминали во всех предыдущих наших исследованиях. Речь идет о варна3 — кастовой системе, которая определяет социальную жизнь Индии в XXI веке ничуть не меньше, чем в эпоху священных книг Вед, удаленную от нас на тысячелетия.
Индийское общество разделяется на четыре варны, три из которых считаются «дважды рожденными»: это — брамины (жрецы и учителя), чей жизненный путь сопряжен с познанием (дхьяна-йога); кшатрии (воины и правители), реализующие себя в прямом действии (карма-йога); и вайшьи (торговцы, ремесленники и фермеры), высшей добродетелью которых является «единение с Богом через преданное поклонение» (бхакти-йога). Четвертая варна индийского общества — шудры, слуги и работники, также разделяют с вайшьи идеалы бхакти-йоги.
За гранью каст, а следовательно — и всего традиционного общества находятся далиты (неприкасаемые), обреченные кармой своих предыдущих жизней на выполнение самых нечистых, по убеждению индусов, занятий — захоронение бездомных бродяг и животных, обработку шкур падшего скота и изготовление кожаных изделий, уборку экскрементов и мусора.
Голая информация о варнах мало что проясняет в понимании реального устройства общественной жизни Индии. Важны не варны, а цифры, которые, надо сказать, обескураживают неподготовленного наблюдателя: дважды рожденные (брамины, кшатрии и вайшьи) составляют в обществе... лишь 18%! 58% индусов принадлежат к варне шудр (в современных понятиях — обслуживающему персоналу), а почти каждый четвертый (24%) является неприкасаемым!
Нет нужды объяснять, что всю пассионарную энергию общество черпает из «дважды рожденных» варн: политические деятели, чиновники, художники, писатели, музыканты, актеры, инженеры, врачи, бизнесмены и олигархи — все до единого вышли из браминов, кшатриев и вайшьи, притом что подавляющая масса населения (82%) пассивно наблюдает за активностью немногочисленных представителей общества, определяющих ее судьбу!
Из варны вайшьи вышли 99,9% индийских предпринимателей. О том, в какую очаровательную аномалию превращается предпринимательская деятельность, когда за нее берется вопреки традиции и предписаниям, скажем, брамин, читатели помнят по рассказу о моем друге Джайанте Шарма, владельце туристического агентства Real Adventure4.
С другой стороны, пример Джайанта способен уберечь читателей от излишнего ригоризма в осмыслении практического влияния варн на современное индийское общество, в котором, вследствие ускоренной урбанизации и миграции, с каждым днем все сильнее размываются кастовые границы, предписания и ограничения по роду деятельности. Так, огромное число далитов давно уже затерялось в гигантских мегаполисах — Калькутте, Дели и Мумбае, предпочитая традиционной ассенизации работу грузчика и посудомойки.
Не следует также забывать, что после завоевания независимости в 1947 году правительство Индии взяло курс на уничтожение варн, предоставив неприкасаемым (Махатма Ганди называл их «хариджан» — дети бога) множество льгот и пакетов социальной помощи. Это способствовало массовому фиктивному переходу в далиты шудр, с легкостью разменявших несъедобные статусные преимущества на вполне себе материальную ложку к обеду. При всей лабильности общества можно, тем не менее, не сомневаться, что из рядов шудр и неприкасаемых в обозримом будущем все-таки не выйдут виртуозы игры на ситаре и промышленные магнаты.
Но вернемся к нашим героям. Как и полагается, Дирубай Амбани принадлежал к варне вайшьи. Но завесу тайны над его достижениями приоткрывает не варна, а джаати5, подкаста — понятие, отдаленно напоминающее профессиональные гильдии в европейской истории. Джаати в Индии многие тысячи, каждая наделена собственным кодексом поведения и чести, обычаями, ритуалами, круговой порукой, жизненными целями и идеалами. Джаати, к которой относится род Амбани, называется Мод Банийя (Modh Bania) — та самая, откуда по какому-то божественному провидению вышел и «отец нации» — Мохандас «Махатма» Ганди!
Не подумайте только, что речь идет об особо благоприятном статусе, которым пользовался Дирубай Амбани в эпоху License Raj — лицензионного права, совпавшую с периодом первоначального обогащения Reliance. Да, Дирубай был близким другом Индиры Ганди и снискал покровительство министра финансов Пранаба Мукерджи. Да, глава клана Амбани конвертировал тесные связи с помощником премьер-министра Р.К. Даваном в ускоренное подписание выгодных для Reliance постановлений и указов. Безусловно, Reliance в 70-80-е годы являлся чемпионом правительственного лоббирования, но в его статусе не было и намека на эксклюзивность: тесная спайка между чиновниками и предпринимателями всегда была общим местом экономической истории Индии.
Тем, чем занимался Дирубай Амбани в правительственных кулуарах, занимались десятки и сотни его конкурентов — проплачивали обучение детей и внуков министров в американских и британских колледжах, предоставляли синекуры дальним родственникам государственных «нужников», жертвовали в «правильные» благотворительные фонды. Однако только Reliance удалось достичь головокружительных высот и сказочной для третьего мира капитализации. В чем же тогда секрет?
Повторюсь: секрет — в принадлежности рода Амбани к Мод Банийя, и связь эта проявлялась не в пошлом «кумовстве» с властной элитой, а в мистической общности представителей этой джаати с глубинными пластами народных масс. Глубинными и низкими. Шудры и далиты не просто занимали помыслы выходцев из Мод Банийя, не просто рассматривались ими в качестве основного объекта благотворительности, но использовались как источник жизненной энергии!
Разумеется, Махатма Ганди был озабочен судьбой хариджан без малейшей примеси коммерческого интереса. Тем не менее, всеми своими выдающимися достижениями в индийской политике «отец нации» был обязан безоговорочной, массовой и восторженной поддержке со стороны представителей шудр и далитов.
Одна из последних одержимостей Мукеша Амбани — строительство новых городов в окрестностях Мумбая и Дели и создание в них полноценной инфраструктуры, сосредоточенной вокруг гигантских продовольственных супермаркетов. И все это для того, чтобы позволить миллионам беднейших фермеров из окружающих деревень избавиться от бесчисленных посредников, скупающих за бесценок скоропортящуюся продукцию, и напрямую взаимодействовать с торговыми центрами Reliance. Да что там! Практичный коммерсант Мукеш Амбани, которого народные массы давно уже воспринимают едва ли не прямым продолжателем дела Махатмы, готовит под свой проект гигантскую флотилию авиации и с ее помощью планирует обеспечить быструю доставку в супермаркеты Reliance продуктов питания, поставляемых мелкими фермерами из самых отдаленных уголков Индии! Феноменальная утопия, сопоставимая разве что с сатьяграхой6 Махатмы Ганди. Феноменальная и, так же как сатьяграха, — обреченная на успех!
Тотальная озабоченность интересами обделенных слоев общества — не самая, однако, эффектная сторона бизнеса Reliance. Подлинный секрет обогащения клана Амбани — в помянутой выше мистической подпитке отпрысков Мод Банийя энергией этих самых обделенных слоев. Энергия общественного деятеля — власть. Энергия коммерсанта — деньги. Шудры и далиты дали Махатме Ганди больше, чем просто власть, — они дали ему заоблачный авторитет и статус «совести нации». Амбани же получили от них не просто деньги, а колоссальные деньги!
Как я уже сказал, биография Дирубая Амбани — чистый лубок rags-to-riches: родился в бедной семье, в 17 лет уехал на заработки в Йемен, начинал заправщиком бензоколонки, дослужился до начальника одного из нефтеналивных терминалов в порту Адена. Параллельно подторговывал (против варны не попрешь!) местными риалами: переплавлял йеменские серебряные монеты в слитки и продавал посредникам с лондонской биржи металлов. Через три месяца власти лавочку прикрыли, но кое-какие деньжата у Дирубая скопились. В 1958 году он вернулся на родину с женой Кокилибен и сыном Мукешем. Наладил поставки орехов и специй обратно в Йемен. Переключился на текстильный бизнес, с которого, собственно, и началась история Reliance Commercial Corporation.