— Нет, ты только позырь, Бердяй, сколько тут бабла! — сунул "дембель" портмане под нос главарю, — Тут и чирики, и полташ, и стольники… А это что такое? Мама мия! Полтыщи! Да я отродясь столько деньжищь в руках не держал!

— Деньги какие-то не такие… — засомневался "умник".

— Ну и что?! — окрысился на него "дембель"

— Брось! — вдруг распорядился Бердяй-главарь.

"Дембель" так и застыл с открытым ртом, не поверив своим ушам. Разве можно вот так взять и бросить деньги, пусть даже они на себя не похожи. Он встал молчаливым истуканом, не зная что ему делать, кого слушать.

— Брось, кому говорят! — разозлился Бердяй, — Это валюта! Хочешь статью за валютные махинации? Запомни, подрыв экономической мощи государства корается достаточно сурово. Могут и вышак вломить! Тебе оно надо? Брось!!!

"Дембель" не сдавался. Опомнившись, он стал яростно возражать.

— Ты что, Бердяй, какая валюта? На деньгах везде по русски написано: " Десять рублей", "пятьдесят", "сто"…Чирики, правда, не красные, а какие-то серо-зелёные… И вместо картавого на них башни, мосты и плотины нарисованы… И полтинник другой, и стольники… Про пятихатку не знаю — в жизни никогда не видел… Но они русские, понимаешь?

— Брось, дурак! Это фальшивые женьги! И сам погоришь, и нас всех за собой потянешь. За изготовление, сбыт и хранения фальшивок в особо крупных размерах — тоже вышак ломят!

Он выхватил портмане из рук приятеля и со злостью запулил в крапиву, паршивец.

— Да ладно, ладно! — примирительно поднял руки "дембель" и вдруг снова пнул меня в бок. Я подумал, что мой счёт к нему возрос вдвое…

— И куда эта гнида дырокол спрятала?

— А ты приведи его в сознанку и сам спроси, — посоветовал с ухмылочкой главарь.

— И спрошу! — пообещал "дембель", — Только кто его вырубал, тот пусть и в чувство приводит…

— А я чего? — согласился "умник", — Мне не западло! Счас он у меня как миленький вскочет и запоёт!

От его зловещего обещания у меня мурашки побежали по телу. Что он, садист, ещё такого удумал? Что собирается сделать?

Я испустил слабый стон, приоткрыл глаза и слегка повернул голову в сторону говорившего. Собственно, мне были видны только его ноги, обутые в растоптанные кирзовые сапоги сорок пятого размера. Главарь и его шестёрка стояли босиком. Я спохватился вовремя, потому что "умник" уже занёс ногу для удара, который нацелил ни куда-нибудь, а в голову. Если его сапожище приложит ся к моей бедной черепушке, то она непременно треснет!

Медлить было нельзя!

Я перекатился на бок, перехватил тяжёлый сапог на лету и резко крутанул ступню против часовой стрелки. Раздавшийся хруст и вслед за ним утробный вой прозву чали для меня самой лучшей музыкой на свете."Умник" рухнул на тропинку как подкошенный. Одновременно с его падением я вскочил на ноги.

Всё произошло настолько быстро и неожиданно для шайки-лейки, что парни растерялись, не зная что предпринять. Пока "умник" с воем катался по краю обрыва, придерживая руками вывернутую ступню, а главарь с шестёркой в изумлении пялились на него, я выбросил вперёд правую раскрытую ладонь и крепенько приложил её основание к носу Бердяя, превращая его в толчёную картошку. Одновременно я нанёс "дембелю" удар по шее подъёмом левой ноги. Правда бил в пол-силы. Так, что бы тот остался жив, но запомнил, как опасно пинать незнакомых мужчин по рёбрам…

Главарь, размазывая по лицу кровь, сопли и слёзы, отлетел на пару шагов и задом шлёпнулся на тропинку рядом с "умником". "Дембель", охнув, грохнулся боком ему на колени. Все трое закопошились, повизгивая от страха…

Я навис над ними грозным богом Возмездия, но в эту минуту за спиной у меня затарахтел мотоцикл. Я оглянулся. От деревни к оврагу поднимая клубы пыли на "Урале" с коляской катил… капитан милиции! Он был низенький, пухленький и чем-то напоминал участкового Анискина в исполнении киноартис та Жарова. Налётчики, позабыв про болячки, вскочили на ноги слово ваньки-встаньки.

— Атас, участковый!

— Сматываемся, мусор!

— Легавый нарисовался, рвём отсюда!

Они дружно скатились в овраг и исчезли в кустах. Треск ветвей доносился до меня секунды три-четыре, потом всё стихло. Убежали! Я с ухмыльнулся им вслед и обернулся к участковому.

Мотоцикл тем временем свернул с дороги и на малой скорости подкатил ко мне. Меня удивила форма капитана. Она у него была отчего-то старого образ ца, каккую только в кино и увидишь. Сейчас, насколько я знал, работники милиции при исполнении выглядят несколько иначе. Впрочем, в наше время всеобщего наплевательства, нововведения по линии МВД, возможно, ещё не докатились до этого медвежьего угла…

Участковый заглушил двигатель и сняв фуражку, промокнул носовым платком вспотевший лоб и обширные залысины. Потом поздоровался:

— Доброе утречко, Роман Андреевич!

Капитан окинул меня мгновенным проницательным взглядом и насупился. На загорелых скулах его заиграли желваки.

— Чего тут у вас приключилось? — он привстал на сиденье и заглянул в овраг, — Чего эти шаромыги от вас хотели?

Он снова осмотрел меня с ного до головы, зафиксировал растерзанную одежду и вывер нутые карманы и посуровел лицом. Лохматые брови съехались у переносицы. Участковый прокашлялся и спросил протокольным тоном:

— Они что? Вас ограбили?

Пока он дожидался ответа, я лихорадочно соображал, что ему сказать. Правду говорить нельзя ни в коем случае! Особенно, если припомнить, как к моим деньгам отнеслись налётчики. Но это они… А что скажет участковый, увидев моё портмоне с рублями, не похожими на…местные! Ну, вот я кажется и признался сам себе в том, что нахожусь в…чужом мире! Да-да! Я попал в иную параллель! Недаром Пересвет настаивал, что бы я пробежал между двух дубов. Это и есть открытый портал! Многие мелочи, которые смущали меня до сих пор, наконец сложились в красочную мозаику и открыли мне глаза на действитель ность.

Итак, я попал в параллельный мир, где ещё во всей красе процветает Советский Союз, где имеют хождение деньги с Ильичём, где по деревням на мотоциклах разъезжают участковые "Анискины", где на колхозных полях колосятся злаки и где церкви до сих пор стоят разрушенные и позабытые. И где живут наши двойники…

Я незаметно подтолкнул ногой под блиновидный лопух лежащие на виду пропуск и брелок с ключами и старательно изображая удивление, возразил:

— Ограбили? С чего вы взяли? Мы просто мило побеседовали, вот и всё…

— А почему у вас карманы вывернуты?

— Карманы? — переспросил я, оглядывая себя со всех сторон, — А… Так это я их вывернул! Пацаны спросили закурить, я и стал искать пачку "Явы" по всем карманам, но, к сожалению выяснилось, что я оставил её дома, на крылечке…

— Тэ-э-кс-с! — неопределённо протянул участковый, — Значит вы, Роман Андреевич, утверждаете, что карманы вывернули сами в поисках сигарет.

— Да! — ответил я как можно убедительнее.

— И у вас при этом ничего не пропало? — уточнил капитан.

— Ничего! — тут уж я мог быть совершенно искренним. Ключи и пропуск лежали у меня под ногами, а портмоне с деньгами — в крапиве!

— Ну, хорошо, допустим… Из этого следует, что "гоп-стопа" не было! Тогда остаётся "хулиганка"… Я ведь видел, как они напали на вас и вы дрались…

Мне ужасно не хотелось влипать в "милицейскую" историю со всеми последующими "приглашениями" в отделение, дачами свидетельских показаний и очными ставками… Поэтому я начал энергично отнекиваться:

— Да Бог с вами, капитан! Какое нападение? Какая драка? Просто ребята попросили показать пару приёмчиков… Я и показал…

— Так вы не только учёный с мировым именем, но ещё и самбист? — удивлённо поднял брови участковый, — Извините, не знал…

Он, не слезая с мотоцикла, нагнулся и сорвал несколько листочков поддорожника возле тропинки.

— Это у меня хобби такое, знаете ли… Показал я приёмчики ребятам, повозились мы малость и они ушли… Так что никаких проблем, капитан!

— Малость повозились, говорите? — переспросил участковый и ткнул пальцем в капли крови на листочках, — А это как понимать?