— Поднялся? — переспросил Салис.

Инспектор как будто потерял мысль. Фербиец в плаще только что шел с двустволкой и вот он уже поднимается с асфальта.

— В этом вся фенечка… — начал пояснять Шальшок, но Салис перебил его. — На нем был бронежилет?

— Нет. — Спасибо, — сказал охране Шальшок, взял Салиса под руку и повел к машине. Инспектор дважды прокрутил в голове рассказ охранника и живенько представил себе картинку произошедшего. — Ну? Как тебе сказка? — спросил Шальшок, садясь на капот «Фаэтона». — Опять подмена личности? — не то спросил, не то утверждал Салис. — Как на «Бастионе». — Но только на какой стадии!.. Представляешь?! В фербийца стреляют. Он падает, но сразу же поднимается и идет вперед. В него стреляют еще раз, превращают грудь в решето, но он снова поднимается и прет на пролом, пока ему ноги не отстрелили. Салис сел на капот рядом с Шальшоком. Солнце припекало от души и свет его был таким ярким, что заставлял жмуриться. «Невероятное событие. Может он все таки был на наркотиках? Или охранники с испугу напридумывали лишнего…» — Ты труп сам видел?

— Видел, — сказал Монлис. — И даже успел узнать кем он был при жизни. Лакон Токас. Жил здесь же в доме напротив. Работал в строительной компании, тягач водил. Месяц назад компания обонкротилась. Разведен. Сыну десять лет. Живет с матерью…

— Так что тело?

— Я как раз успел подъехать, когда его грузили. Грудь в клочья, ноги отдельно, задница отдельно, но башка цела. Охрана видела белое «Пежо», стояло метрах в пятидесяти. После нападения «Пежо» стояло еще минут десять. — Поехали, — сказал инспектор. Монлис спрыгнул с капота, обошел машину и открыл дверцу. — Ты хочешь сказать, — спросил Лоун, — что при разорванном в клочья сердце у фербийца может хватить сил чтобы подняться и невзирая на болевой шок сделать несколько шагов?

— Теоретически это возможно, — ответил Монлис. — Мозг не умирает, кажется, в течение семи минут после остановки сердца. Если заставить его посылать импульсы всем частям тела, то все может быть. Тем более что в момент отключения сердца мозговая деятельность не прерывается, потому что объект находится под постоянным контролем излучателя который непрерывно посылает импульс. — А ты как вообще сюда попал? — спросил Салис. — Я от Тамеса возвращался…

— Как он?

— Он умер. Лоун посмотрел на Монлиса. Вчера он сам предсказал эту скорую смерть, но в услышанное все равно не хотелось верить. Салис включил первую передачу, «Фаэтон» тронулся с места. — Медсестра зашла в палату и пригласила его на завтрак, — рассказывал Монлис. — Тамес разбил кулаком стекло в окне и осколком перерезал себе горло. Очевидно в его случае «завтракать» — одно из ключевых слов на самоликвидацию. Оттуда я заехал на станцию подземки, поговорил с дежурной по станции. Она сказала что видела, как какой-то землянин сидел на лавке, метрах в десяти от самоубийцы и рылся в кейсе. Как только Тамеса скрутили землянин ушел. — Может уехал?

— Нет. Именно ушел. Там в дежурке я услышал, про попытку ограбления банка. Естественно сразу сюда. Шальшок замолчал. И ему и Салису, было о чем подумать. Такого они еще не видели. Заставить фербийца сделать что-нибудь против своей воли, внушить что-нибудь, в это еще можно было поверить. Тем более что гипноз уже давно вещь вполне обыденная. Но заставить фербийца с развороченной грудной клеткой подняться и идти вперед… это впервые. Переосмысливая все, что произошло за последние два месяца, и тем более то, что случилось сегодня утром трудно не поверить, что кто-то на самом деле однажды сможет оживить мертвецов, какой бы фантастикой это не казалось. Не тех, конечно, что уже сгнили, а еще свеженьких. Главное чтобы голова была цела — мозг продолжал работать.

И если те, кто были в «Пежо», сидели с тем самым генератором, что посылает импульсы и заставляет работать мозг после прекращения естественного кровообращения, то, что может помешать сделать подобные генераторы огромной мощности, с радиусом действия в десятки километров. Что это? Эксперимент? Салис вдруг почувствовал, что они с Шальшоком скоро станут свидетелями кульминации этого чудовищного эксперимента.

На утреннем совещании Хейлок докладывал о расследовании происшествий за прошлую неделю. Инспектор пару раз встретился глазами с полковником. Шайер был спокоен. Шальшок не знал о вчерашнем разговоре с землянином и поэтому, слушая скучный доклад Хейлока, безразлично вертел в пальцах карандаш.

Наконец Хейлок замолчал, Шайер окинул подчиненных взглядом, задумался на несколько секунд.

— Хорошо. Садитесь. Инспектор Салис, — продолжил полковник. — Как продвигается расследование смерти гражданки Шалсомы?

Шальшок поднял глаза, посмотрел на полковника, и тут же снова опустил их на карандаш, продолжая его бесцельно вертеть в пальцах. Салис встал и после небольшой паузы начал доклад.

— Нами установлено, что Шалсома додумалась о продаже квартиры не без посторонней помощи. Соседки по подъезду рассказали, что во время посещения службы социальной защиты, ей эту идею подкинула какая-то молодая женщина.

Старушки жалились друг дружке на тяжелую жизнь. Неизвестная рассказала, что соседка ее матери продала квартиру, а на эти деньги купила домик в деревеньке под Альвероном и живет припеваючи. Трифонова сказала, что и правда может продать квартиру и переехать в деревню. На следующий день к ней приехал агент по продаже недвижимости и предложил поменять ее квартиру на дом в деревне с большой доплатой. На выбор предложил четыре дома, оставил фотографии. Соседки говорят, что Трифонова даже ездила смотреть варианты.

Через неделю она решила купить дом в Миленлоне. Больше ее никто не видел.

Когда в квартиру начали заселяться новые жильцы, соседка пошла в участок законников. Она не могла поверить, что Амалака уехала не попрощавшись.

Инспектор из местного участка попался неглупый, сразу заподозрил убийство.

По документам квартира продана. Все бумаги оформлены правильно. В получении денег Трифонова расписалась. Подлинность подписи установлена. Сейчас мы проверяем агентство по торговле недвижимостью. В Миленлоне в течении десяти месяцев никто домов не продавал и не покупал. Пока что все.

— Хорошо. Кто хочет что-то добавить? — обратился полковник уже ко всем присутствующим. — Тогда на сегодня все. Все свободны.

Сыщики встали, задвигали стульями и направились к выходу. В коридоре Салис подошел к ожидавшему его Шальшоку.

— Ты сейчас куда? — спросил Лоун.

— Продолжу осмотр неопознанных бабушек в моргах.

— Нужное дело, — согласился Салис.

— А ты?

— К знакомому, — ответил инспектор. — Покойник в аэропорту из головы не выходит. Тело и все материалы связанные с преступлением, имперская безопасность изымает через пол часа после инцидента. Сам стрелок погибает через сутки. Что только подтверждает версию о преднамеренном убийстве.

Поведение стрелка, его ответ на наши вопросы в первые минуты после убийства… все говорит за то, что стрелка запрограммировали. А если это так, то убитый кто угодно, но только не строитель. Информация по делу наверняка закрыта.

Но… нормальные герои всегда идут в обход.

— И где работает твой знакомый?

— Там где знают все.

На том и расстались.

Шальшок поехал по моргам, а Салис отправился в имперскую безопасность.

У него был план, который при благоприятном стечении обстоятельств, мог сработать. А мог и не сработать. Это уже как карта ляжет. По пути инспектор заехал на почту и отправил заказной пакет.

В приемной службы имперской безопасности было прохладно и свежо. В папке у инспектора лежал официальный, оформленный по всем правилам, запрос, а в информационном центре его ждала Ломия. Именно для нее инспектор купил три красных розы, самые красивые цветы Земли.

Был у Лоуна друг Макаил. Они вместе учились в академии и вместе работали в имперском сыске. Шесть лет назад Макаил погиб при захвате банды налетчиков.

Два ножевых ранения не смогли его остановить, Макаил выключил сто килограммового головореза и, истекая кровью, догнал и скрутил главаря банды. Через час он уже лежал на операционном столе, но… Врачи не смогли его спасти. Жена Макаила — Ломия, по сей день работала в информационном центре имперской безопасности.