30. Там же. – С. 110–111.

31. Большевики в борьбе за победу социалистической революции в Азербайджане: Документы и материалы. 1917–1918 гг. – Баку, 1957. – С. 557.

32. Там же. – С. 598.

33. Там же.

34. Шаумян С.Г. Статьи и речи. 1917–1918 гг. – Баку, 1929. – С. 232.

35. Дерябин А.И. Гражданская война в России 1917–1922: Войска интервентов. – М., 1998. – С. 14.

36. Цит. по: Кадишев А.Б. Указ. соч. – С. 153.

37. Там же.

Глава третья

КРАТКИЙ МИГ СВОБОДЫ

В ЗАЛОЖНИКАХ БОЛЬШОЙ ГЕОПОЛИТИКИ

БОРЬБА ЗА КОНТРОЛЬ НАД РЕГИОНОМ. Баку давно уже являлся объектом пристального внимания различных внешних сил, и Гражданская война только вскрыла это положение вещей. Став экономическим центром региона, он стал ареной борьбы как частных корпоративных, так и государственных интересов. Территория Восточного Закавказья сразу после революционных событий в России попала в планы противоборствующих сторон по причине своего важного геостратегического значения. Как справедливо пишет современный турецкий исследователь Омер Коджаман, «в международном аспекте Закавказье, особенно Баку, превратилось в арену борьбы за энергетические ресурсы, в поле жестоких столкновений геополитических и стратегических интересов Турции, России и западных стран» [1] .

Его дополняет азербайджанский историк П. Дарабади: «В условиях продолжавшейся войны геополитическая борьба между Антантой и Тройственным союзом, а также появление нового, враждебного обеим группировкам военно-политического фактора – Советской России, борьба за установление своего контроля над всем Кавказско-Каспийским регионом приобретала приоритетный характер на Среднем Востоке. Ключом же к достижению этой геостратегической цели был крупнейший промышленный центр Кавказа – Баку, дававший в канун войны около 80 % российской и 15 % мировой нефти. Захват этого крупнейшего промышленно-финансового центра Кавказа и порта на Каспии открывал широкие перспективы для установления полного контроля над всей акваторией Каспийского моря. К тому же в Баку были сосредоточены десятки нефтеперерабатывающих заводов, другие крупные промышленные предприятия. Важным военно-стратегическим фактором являлось и прохождение по территории Азербайджана магистральных железнодорожных, шоссейных и грунтовых дорог, соединявших все основные регионы Закавказья с Северным Кавказом, а также сооруженный в 1907 году нефтепровод Баку – Батум, захват которых создал бы серьезную угрозу для всей хозяйственно-экономической жизни Кавказа».

Особенно четко стремление зарубежных стран получить контроль над регионом, представлявшим собой наиболее лакомый кусок бывшей империи, сформулировал генерал А.И. Деникин в знаменитых «Очерках русской смуты». «Бакинская нефть особенно крепко владела умами и чувствами европейских и азиатских политиков. С весны (1918 года. – Примеч. авт.) началось резкое соревнование и „бег взапуски“ в области войны и политики к конечной цели – Баку – англичан с Энзели, Нури-паши через Азербайджан и немцев через Грузию» [2] , – писал один из лидеров Белого движения. Помимо получения бакинской нефти турецкое правительство во главе с Энвер-пашой предполагало реализовать в регионе свои обширные пан-исламистские планы по консолидации всех мусульманских народов в одно единое государство под эгидой Турции. В этих планах важное место отводилось как Азербайджану, так и Северному Кавказу, где возникла Горская республика.

Борьба за контроль над регионом, практически потерянным в то время для Петрограда, быстро превратилась из столкновения двух блоков в многосторонний конфликт, где каждый из игроков оказался сам за себя. В частности, стремительное продвижение турецких войск в бакинском направлении не вызвало большой радости даже у их союзников – немцев. Во-первых, потому что Германия оказывалась за бортом дележа кавказской нефти, а во-вторых, рухнули ее планы по использованию войск союзника в Северной Персии, где ситуация складывалась очень тяжелой. Как писал начальник Генерального штаба Германии генерал Людендорф, «в Северной Персии турки могли иметь превосходство над англичанами... Но Энвер и турецкое правительство больше думали о своих панисламистских целях на Кавказе, чем о войне с Англией» [3] .

Великобритания традиционно стремилась к установлению контроля над Закавказьем, являвшемся одним из направлений политики сдерживания российского продвижения на Восток под соусом часто декларированного англичанами тезиса о перманентной русской угрозе Индии. Баку являлся ключом к господству на Каспии и отправной точкой трубопровода Баку – Батум. Британские дипломаты, понимая всю важность этого региона, еще в конце 1917 года «отвоевали» его у своих союзников. Согласно секретной британо-французской конвенции от 23 декабря 1917 года английскую долю в поделенной территории России составляли Дон, Кавказ и Туркестан – территория Каспийского бассейна. Еще с конца 1917 года британское командование стало разрабатывать план операции по захвату Баку, для чего был специально сформирован отряд генерала Л. Денстервиля. С лета 1918 года операция по занятию столицы нефтяного края стала готовиться уже в непосредственной близости от Азербайджана – в иранском порту Энзели, занятом англичанами. Закрепиться в Баку в августе 1918 года малочисленному британскому отряду не удалось, они были выбиты турками, однако Денстервиль не считал эту попытку авантюрой. «Значение Баку было огромным, и любой риск попытки овладеть им оправдывался безусловно» [4] , – писал впоследствии генерал.

Как справедливо резюмирует современный азербайджанский исследователь Р.С. Мустафа-заде, «военно-политическая ситуация в Баку и вокруг него в этот период представляла собой сложную конфигурацию из внешних и внутренних сил самой разной национальной и политической принадлежности, каждая из которых стремилась установить контроль над этим важнейшим стратегическим и нефтяным центром» [5] . Таким образом, нет никаких оснований говорить о самостоятельной внешней политике Азербайджанской Демократической Республики, скорее о том, что ее создание и относительно «свободное» существование входило в планы крупных мировых держав. На первом этапе это полностью подходило Турции, получившей карт-бланш в Восточном Закавказье. Договоры с новоиспеченными закавказскими республиками только закрепили доминирующее положение Османской империи на Южном Кавказе, в первую очередь в Азербайджане, который контролировался Нури-пашой.

Свою беспомощность и полную зависимость от турецких «партнеров» быстро поняли руководители Азербайджана, однако кроме отчаянных посланий в Стамбул и к Нури-паше они ничего сделать не могли. В тот период положение страны было сравнимо с хлипкой щепкой, несущейся помимо своей воли по волнам мировой политики, которые могли вынести ее на любой берег в зависимости от направления ветра.

Тогда ветер подул в паруса Антанты, страны которой осенью 1918 года получили полную свободу действий на Ближнем Востоке и Кавказе. Уже в ноябре того же года сразу после эвакуации турецких войск началась британская оккупация, что также не позволяет говорить о начале самостоятельного существования республики, скорее о простой смене куратора. Тем более что в начале своей деятельности в Баку генерал В. Томсон четко определял Азербайджан как составную часть России, не признавая вообще правительство республики. Это весьма логично в свете тогдашней активной поддержки союзниками Белого движения, в частности Добровольческой армии под командованием А.И. Деникина. Именно ноябрь 1918 года считается началом нового периода истории Азербайджана – британского.