Вдруг за печкой раздался странный шум: кто-то мерно и протяжно царапался в ней изнутри, почти
род потолком, только это были не мыши. Звуки походили на то, будто кто-то скребется в дверь комнаты, желая дать знать о себе - четко и раздельно, с очень равными интервалами. Затем зашевелились подушки, по комнате задвигались и покатились узлы. Потом все прекратилось, но в комнате внизу, где' мертвым сном спали другие эвакуировавшиеся, послышался шум, будто бы работают повара, готовящие обед человек на сорок: было слышно, как мерно рубят зелень, мясо, котлеты и прочее. К утру все стихло.
Мария Антоновна проснулась не в духе и после завтрака хотела было взяться за вязание, но ни чулка, ни клубка шерсти на месте не оказалось. Тетушка, кажется впервые в жизни, вышла из себя: подозрение дало на Наташу, резвушку и затейницу. Назревал скандал, вмешалась мать, все бросились искать пропажу по углам. Наконец девка, засунув за печку мощную, до плеча обнаженную руку, торжественно вытащила оттуда сначала чулок, потом клубок. Но в каком виде! Все спицы были согнуты и кое-как воткнуты в клубок, прекрасное вязание распущено на целый вершок. Тетушка заплакала. Позвали хозяина, который, даже еще не узнав, в чем дело, стал клясться и божиться, что он тут нипричем. После такого происшествия даже храбрый и скептичный Сергей Иванович из комнаты напротив, приютивший главу семьи, задумался и попросил ему дозволить лично засвидетельствовать странные ночные проделки неведомо кого.
Наступила третья ночь в странном доме. Вдруг в переднем углу что-то зашевелилось. Там на разостланном ковре среди разных вещей лежала и дорожная шкатулка главы семьи. Все посмотрели в ту сторону: на глазах у всех ковер начал шевелиться, свиваться и вместе со шкатулкой выдвигаться на середину комнаты.
Позвали соседа, он тотчас же явился. При нем ковер все продолжал двигаться к центру комнаты, края его свивались и развивались, под ним что-то пыхтело и ворочалось. Семен Иванович выхватил из-под головы одной из сестер подушку и изо всех сил бросил ее в ковер: "Раздался звук, похожий на крик испуганной стаи ворон, потом что-то вроде хохота, затем все утихло, и движение ковра прекратилось".
Больше постояльцев ничто не тревожило, а на другой день они выехали: путь предстоял далекий. А тот дом еще долго пользовался дурной славой.
Осенью 1813 года в доме вдовы П. Ф. Раздьяконовой из города Курмыш Симбирской губерний завелся черт, который невидимо говорил, стучал, бросался камнями, кирпичами, лаптями, поленьями и прочим, в чем подозревалась дворовая девка Настасья. По суду она была оправдана, но оставлена "в сильном подозрении". Случившееся же было решено "предать суду Божию".
В целом за прошлое столетие описано свыше полусотни российских полтергейстов. Познакомимся кратко с некоторыми из них.
В 1840 году в одном из домов города Кобеляки Полтавской губернии несколько ночей жильцам досаждали обломки кирпича, падавшие как бы с потолка и ударявшие в дверь, хотя ни в доме, ни во дворе кирпича не было. Ход на чердак и все наружные двери закрыли, но обломки продолжали выпадать в большом количестве, что вынудило хозяев покинуть дом.
В одном из домов города Твери в 1846 году из поленницы, сложенной у стены, сами собой выкидывались дрова - в присутствии множества свидетелей со свечами и при фонаре,
В 1853 году в слободе Липцы под Харьковом в доме капитана Жандарченко стали сами собой разбрасываться и биться вещи и разные предметы домашнего обихода; возникали самовозгорания, дом погиб в пожаре. Возбуждено следствие. В 1862 году в поселке Ташлик Киевской губернии в одной из квартир раскидывались, портились, исчезали вещи и одежда, даже запертые на ключ. Слышались стуки, царапанья. Видели руку, которая тушила свечу. С людей по ночам сдергивались одеяла. Переезд на другую квартиру не помог, напасти продолжались восемь месяцев.
В 1870-1871 годах в доме помещика Щапова, проживавшего на хуторе под городом Илецком на Урале, раздавались сильнейшие стуки, двигалась мебель, летали и бросались различные предметы, возникали самовозгорания, по комнате носились какие-то светящиеся шары, виделась маленькая розовая рунка. Проявления были связаны с молодой женой помещика.
В 1873 году в доме священника Цветкова, село Барашово Симбирской губернии, с 23 по 28 декабря происходило "разнообразное самодвижение и самолетание предметов": поднялся с пола и отлетел аршина на два кипящий самовар, из стены русской печи вырывало и расшвыривало кирпичи, посуда и утварь летали в разные стороны и разбивались. Момент подъема и сам полет предметов и вещей видны не были, замечалось только падение.
В селе Пришибе Астраханской губернии в 1874 году в доме священника в течение двенадцати дней раздавались сильные стуки в наружную стену, дергало железный оконный болт. Выставили наблюдателей, осветили стены фонарями, но стуки продолжались, часто по требованию любопытных.
Следующая вспышка в ноябре 1880 года в деревне Ручьи Петербургской губернии достойна того, чтобы быть описанной полностью. Ведь к этому приложил руку не кто иной, как знаменитый русский химик А. М. Бутлеров (1828 - 1886), создатель теории химического строения вещества, лежащей в основе современной органической химии, академик Петербургской Академии наук. Он неоднократно выступал в защиту реальности медиумических явлений, в том числе и самопроизвольных, то есть феноменов полтергейста.
В статье "Случай самопроизвольных медиумических явлений близ Санкт-Петербурга", напечатанной в его книге "Статьи по медиумизму" (Спб., 1889), подробно описывается не только сам случай, но и общественная атмосфера в отношении подобных событий, реакция на них ученых кругов, пути и способы получения сведений о других аналогичных происшествиях, методы их расследования. Печально, но и сейчас, спустя 125 лет, многое из того, о чем в связи с обсуждаемым феноменом сокрушался великий ученый, почти не изменилось. Вот что он сообщил в той статье:
"Известно, что в большинстве случаев ученые - противники медиумизма - считают для себя позволительным отказываться от предлагаемых им наблюдений. Такое отношение едва ли научно, но, с известной точки зрения, оно может быть в некоторой степени оправдано: естествоиспытатель противного лагеря допускает, что он действительно увидит явления таковыми, какими они описываются; при этом, однако, он считает почти несомненным, что эти последние, вызванные, по-видимому, намеренно данной личностью, являются результатом обмана, к обнаружению которого у него нет ни времени, ни охоты. Взгляд на всех медиумов как на плутов и обманщиков и на всех наблюдателей, подтверждающих явления, как на глупцов если и не высказывается вслух, то все же молча принимается. Крайняя невероятность такого допущения упускается при этом из виду. Существенный вопрос - почему тот или другой наблюдатель, обладающий во всех иных случаях здравым рассудком, должен считаться невменяемым, коль скоро дело коснется медиумизма, - остается открытым. Но когда так называемые сверхъестественные феномены появляются самопроизвольно, когда нельзя заподозрить обман и когда, быть может, такого и новее не было - тогда что? Как относятся господа натуралисты противного лагеря к этим явлениям природы? А к таковым они должны быть причислены, ибо они совершаются в природе. Они игнорируют. Человеческая наука в лице таких ученых и знать ничего не хочет о том, что сама природа открывает нам в этой области. Я сам не раз был свидетелем того, как обнаруживались подобные самопроизвольные явления и описывались в периодической печати и как ни один из наших ученых противников и не подумал даже при этом узнать на месте о настоящем положении дела. К счастью, в подобных случаях находятся обыкновенно люди если и непричастные патентованной науке, то все же достойные уважения и доверия, которые и берут на себя этот небольшой труд.
За то время, как я интересуюсь медиумизмом, т. е. за последние десять лет, самопроизвольные медиумические явления обнаруживались уже несколько раз здесь, в Петербурге, и в других местностях нашего отечества. Иногда случалось, что на место происшествия посылались письменные запросы, и факты констатировались письменными же ответами очевидцев. В трех случаях, когда эти феномены происходили здесь в самом городе или близ него и известия о них появлялись в газетах, знакомые мои, люди серьезные и заслуживающие доверия, отправлялись на место, чтобы получить ближайшие сведения о происшедшем. Сообщения подтверждались всегда, за исключением разве незначительных подробностей. Из этих трех случаев я расскажу в нижеследующем о последнем. Он имел место в ноябре 1880 года. Вот что было сообщено газетами и подтверждено расследованиями моих знакомых. 19 ноября старого стиля вдова колониста Маргарита Бич и колонист Адам Бауер (опекун детей Бич) привезли семнадцатилетнюю девушку, Пелагею Николаеву, питомицу здешнего воспитательного дома, к окружному смотрителю этого последнего, проживающему в округе Лесного Корпуса. При этом было заявлено, что в доме названной вдовы, живущей в соседней деревне Ручьи, происходят странные явления. Две девушки, вышеупомянутая Пелагея и Вера Яковлева (тоже проживающая в доме Бич), сделались с 3/15 ноября объектами странных, неизвестно откуда и от кого идущих нападений. Когда эти девушки занимались в погребе переборкой картофеля, то он был брошен в лицо сначала Вере, потом Пелагее. С тех пор бросание картофеля настойчиво продолжалось почти каждый день и сделалось чуть ли не обычным для девушек. При обыске погреба ничего не нашли. К этому присоединились потом и другие явления: на девушек бросались и разные другие предметы и домашняя утварь, например обрубки, скамейки, лопаты. Все это происходило только в присутствии Пелагеи; когда Вера была одна, ничего особенного не замечалось. В большинстве случаев брошенные предметы летели Пелагее вдогонку, бросание обыкновенно было тогда, когда она сама находилась в движении; когда она сидела или спала, прекращалось и бросание.