1. Броневой пояс (343 КЦ) — переборки (3 х 19 СПС)

2. Броневой пояс (343 КЦ) — нижняя палуба (25 СПС + 12 МС)

3. Броневой пояс (343 КЦ) — нижняя палуба (25 СПС + 12 МС) — переборки (3 х 19 СПС)

4. Средняя палуба (45 СПС + 45 МС) — нижняя палуба (25 СПС + 12 МС)

Сравнение диаграмм поражения систем броневой защиты русского проекта и системы бронирования «Мериленд»/«Саут Дакота», идентичной для обоих классов американских линкоров, позволяет сделать следующие выводы. Имеется диапазон дистанций, на которых поясная защита американских кораблей уязвима с траверза для русского 16"/45 орудия, в то время как вертикальное бронирование русского проекта остается непробиваемым их тяжелыми орудиями. В силу некоторой разности характеристик мощности американских 16" моделей, сравнение с «Мерилендом» дает для русского линкора зону неуязвимости по вертикальной составляющей в 24 кб (67–91 кб), сопоставление с «Саут Дакотой», имеющей более мощное 50-калиберное орудие, сокращает ее до 13 кб (в диапазоне 78–91 кб).

Однако подобные невыгодные для американских линкоров соотношения, характерные для траверзных курсовых углов, достаточно легко могли бы быть ими парированы приведением противника на углы порядка 45–50°, где преимущество русского корабля в отношении пробития вертикальных поясов сводится на нет. При этом на первый план выходит устойчивость горизонтальных броневых прикрытий, не зависящая от курсовых углов, а только от дистанций. Однако и в этом случае для русского проекта характерна зона неуязвимости от снарядов американских орудий, составляющая около 10 кб, и примерно одинаковая для вариантов сравнения как с «Мерилендом», так и с «Саут Дакотой» (65–75 кб). Но и на дистанциях свыше 75 кб русский линкор все же имеет пониженную, в сравнении с его американскими противниками, приведенную поражаемую площадь горизонтальной защиты. Это соотношение, составляющее на дистанции 80 кб порядка 1:1,6–1,9 (у «Мериленда» и «Саут Дакоты» соответственно) на расстоянии в 120 кб уменьшается до 1:1,2–1,4, оставаясь все же в пользу русского проекта. Подобные ударные и защитные характеристики рассматриваемых линкоров в сочетании со значительной разностью в скорости хода между ними, позволяют достаточно точно представить тактику боевого столкновения между ними. Быстроходному русскому линкору, диктующему дистанцию, выгодно возможно быстрее сблизиться с противником и навязать ему бой на дистанции 70–75 кб, где его горизонтальное бронирование не пробивается снарядами американских орудий, и удерживаться в этом диапазоне на курсовых углах в пределах 60–65° (155–180°). В подобных условиях американским кораблям, связанным малым ходом (21–23 уз), остается только держаться на подобных же курсовых углах (более острые углы означают большую проекцию эллипса накрытий, что ведет к дополнительным попаданиям, а углы у траверза — к риску поражения жизненных частей через направления броневого пояса, пробиваемого на этих дистанциях русским 16"/45 орудием на траверзных углах).

Сравнение веса бортового залпа сопоставляемых кораблей показывает, что русский линкор превосходит «Мериленд» на треть, и уступает «Саут Дакоте» на 14 %. Даже вне свободной зоны русского линкора (на дистанциях 90-120 кб. средних между 75-120 кб — границами диапазона поражения его горизонтальных прикрытий) он, с учетом приведенной проекции поражения и веса вносимого металла и взрывчатых веществ, превосходит «Мериленд» в 1,7 раза, а «Саут Дакоту» — в 1,2 раза.

При сопоставлении боевых возможностей русского проекта с японским «Нагато» обращает на себя внимание в первую очередь значительная зона неуязвимости вертикальных прикрытий детища В.П. Костенко по сравнению с его противником, простирающаяся более чем на 20 кб (с 74 до 95 кб). Оперирование именно в этом диапазоне представляется целесообразным для русского линкора, могущего воспользоваться превосходством в скорости и сблизиться, а затем поддерживать выбранную дистанцию. Для парирования перспективы пробития поясного бронирования с траверзных направлений в этом диапазоне дистанций «Нагато» будет вынужден держать своего противника на острых курсовых углах. При этом уязвимость горизонтальных японского линкора является в целом более высокой, нежели у его русского противника. В целом, как явствует из диаграмм бронепробития, «Нагато» по сумме приведенных площадей бронирования существенно уступает своему противнику. Русский линкор, обладающий, помимо этого, преимуществом в 12,5 % по количеству тяжелых орудий и в 25 % по весу залпа, навязывающий «Нагато» дистанцию боя и курсовые углы, способен гораздо быстрее нанести ему решающие повреждения, нежели получит сам.

Согласно источникам, система бронирования «Тоза» представляла собой весьма пестрое сочетание в отношении толщин отдельных элементов, что зависело от важности прикрываемого ими направления. Машинно-котельные отделения линкора защищались гораздо менее надежно, нежели его погреба боезапаса. Расчеты показывают, что забронированный подобным образом «Тоза» почти не поражается русским 16"/45 орудием на горизонтальных направлениях артиллерийских погребов (не считая узкого промежутка на 117–120 кб у верхней границы расчетного диапазона дистанций), но уязвим на 69 — 120 кб через палубы, прикрывающие отсеки машинно-котельных отделений. Приведенные площади поражения через горизонтальное бронирование с траверзных углов для русского и японского линкоров находятся в пользу второго в соотношении 1:0,5, которое уменьшается с приведением «Тоза» на более острые углы. Для японского линкора также выгодно приводить своего противника на острые углы, поскольку это нивелирует меньшую устойчивость его вертикального бронирования (у погребов — на дистанциях до 90–96 кб, у машинно-котельных отделений до 104 кб) по сравнению с таковой русского корабля, уязвимого лишь до 74 кб.

Сравнение противостояния «Тоза» и его русского противника, учитывая особенности работы их систем защиты и равноценность обоих кораблей в отношении веса залпа, обуславливает выбор тактики боя между ними для каждого из них. Превосходство русского линкора в скорости на 3,5 уз вызывает сомнения в способности «Тоза» активно атаковать, но в обороне на острых кормовых углах он демонстрирует паритет с русским линкором практически на всех дистанциях и склонен, по мере возможности, уменьшать дистанцию до значений менее 95 кб, где имеет лучшие шансы в отношении проекции поражаемых площадей бронирования.

Для русского проекта единственным шансом расправиться с «Тоза» является сближение до дистанции менее 70–60 кб, и, при удержании противника на углах менее 70, попытка поражения его вертикального бронирования при приведении на его курсовые углы порядка 50–60°, - маневр, легко парируемый японским линкором отворотом в сторону от противника. В общем, в боевом отношении оба проекта примерно равноценны, и русский линкор имеет преимущество, в основном, как более быстроходная тяжелая единица в оперативно-стратегическом плане.