Цутаки положил камень в коробку. Исидзима осторожно закрыл ее.

— Эту коробку я передам сейчас генералу Исидо. Его превосходительство не искушен в ювелирном деле, и для того, чтобы распознать подделку, ему потребуется специалист в той стране, куда он прилетит. Вы понимаете, что требуется, чтобы он никогда не смог обратиться к нему?

Цутаки молчал.

— Цутаки-сан?

— Пока не очень.

— Выход только один, Цутаки-сан. Простите.

— Я слушаю вас, Исидзима-сан.

Конечно, он все понял уже давно, но делает вид, что не понимает.

— Сбить этот самолет, как только он поднимется в воздух.

— Вы решительны, Исидзима-сан.

— У меня нет другого выхода. Раз я предлагаю вам союз, значит, вынужден просить вас об этом. Генерал Исидо очень нежелательный свидетель, и я бы не хотел, чтобы в Юго-Западной Азии жил такой человек.

Сейчас очень важно понять — отдал уже Цутаки приказ сбить «Дуглас» или нет. Кажется, нет. И сейчас просто выжидает.

— Вы знаете, любезный Исидзима-сан, здесь наши точки зрения совпадают. Но сбить самолет не так просто. Придется звонить в Дайрен.

— Подождите. У меня есть некоторые соображения по этому поводу. Вам подчинены летчики резерва второго отдела. Так?

— Допустим. В очень ограниченной мере.

— Генерал Исидо вызвал сюда пилота, как я понял из разговора, этот пилот — майор Тамура, один из лучших летчиков резерва.

— Майор Тамура? Я слышал о нем. И мне очень хотелось бы понять, зачем Исидо его вызвал.

— Кажется, его превосходительство хотел тайно взять этого пилота с собой. Он попросил меня переодеть его в форму официанта и под именем господина Хиноки незаметно посадить на борт. Но в последний момент он вдруг отменил свое решение.

— Странные перепады. А где сейчас этот Тамура?

— Внизу, в комнате официантов. В случае необходимости его можно вызвать по телефону.

Майор некоторое время молчал, обдумывая что-то про себя, а Исидзима некоторое время наблюдал за лицом Цутаки, проверяя, все ли сказанное им было верным. Как будто все. Во всяком случае, ясно, что мысли Цутаки так или иначе сейчас крутятся вокруг черной коробочки.

— Цутаки-сан, для начала нашего союза прошу вас дать указание майору Тамуре сбить этот самолет. Причем весь остальной летный состав Дайрена не должен ничего знать об этом.

— Вы беспощадны.

— Я только хочу защитить мои и ваши интересы. — Исидзима положил руку на трубку. — Значит, я вызываю его?

Цутаки некоторое время колебался, прикидывал, не лучше ли сейчас захватить самолет, пока он еще не взлетел. Но подумал, что это все не так просто — самолет при первом же выстреле мог пойти на взлет. Поэтому кивнул:

— Хорошо, Исидзима-сан. Вызывайте.

Директор отеля набрал номер. Услышав отзыв Бунчикова, попросил прислать наверх господина Хиноки. Ожидая пилота, они сидели молча до тех пор, пока не раздался стук в дверь и не вошел Тамура. Исидзима показал на свободный стул. Пилот сел. Цутаки улыбнулся:

— Тамура-сан. Мне передали некоторые подробности вашего прибытия сюда. Но они меня не интересуют. Интересы Великой Японии требуют, чтобы вы немедленно выехали в Дайрен.

В глазах Тамуры отразилось колебание, но Цутаки повернулся к нему:

— Что?

— Нет, я готов... Но... моя машина ушла. На чем?

Исидзима достал ключ:

— Вот ключ. На счастье, в отеле сейчас есть свободная машина. Она стоит внизу.

Тамура, поклонившись, взял ключ. Цутаки продолжал:

— Тамура-сан, вы немедленно едете в Дайрен, на аэродром, к своему истребителю. Пока вы будете в пути, я дам по телефону санкцию наземным службам на ваш вылет и попрошу подготовить машину. Вы должны сбить этот «Дуглас». Как вы сделаете — не моя забота, вы опытный летчик. Хочу напомнить, что на самолете установлена рация с самопеленгатором. Так что выполнить эту задачу вам будет легко. Ну, а если же они будут работать на каком-то другом передатчике, что вряд ли, — вы опытный пилот, и у вас будет достаточно времени, чтобы обнаружить и сбить их в свободном поиске. Важно только, чтобы этот самолет был сбит над землей, вы поняли? Над землей, и как можно ближе к Дайрену. Вы должны запомнить место падения. Вам все ясно, Тамура-сан?

— Да, Цутаки-сан.

— Выполняйте.

Тамура поклонился и вышел. Цутаки сразу же вызвал дайренский аэродром и попросил подготовить для вылета самолет пилота первого класса майора Тамуры. Улыбнулся:

— Вы довольны, Исидзима-сан?

У того как бы гора свалилась с плеч. Но еще оставались Тасиро и Масу. С ними надо было что-то делать. Исидзима начал издалека:

— Господин майор, мы ведь договорились быть откровенными? Так вот, я понял ваш утренний намек.

— Утренний намек?

— Да. Как мне кажется, я сделал верный вывод. Лучше поделиться частью, чем потерять все. Думаю, вы согласитесь со мною.

— Простите, Исидзима-сан. Я не очень понимаю, о чем вы говорите. Что это за «намек»?

Кажется, сейчас был он искренне озадачен. Тем лучше, если только не прикидывается.

— Это значит, что я понял смысл указания о моих бриллиантах, которое вы дали утром лейтенанту Тасиро. И швейцару Масу.

— Указания о ваших бриллиантах?

Цутаки нахмурился.

— Подождите, Исидзима-сан. Я хотел бы услышать об этом подробнее. Это любопытно. Из чего вы сделали вывод, что я давал какие-то указания о ваших бриллиантах лейтенанту Тасиро и швейцару Масу?

Цутаки не прикидывался, хотя его лицо и оставалось бесстрастным, а на губах — вежливая улыбка. В глазах ясно сквозила озабоченность.

Исидзима сделал вид, что раздумывает, опустив голову. Наконец вздохнул:

— Сегодня утром лейтенант Тасиро убил двух моих людей. Хорошо, если вам нужна их смерть — пожалуйста. Но зачем он напал на меня и, пытаясь применить пытку, потребовал отдать бриллианты? Сожалею, но мне пришлось его обезвредить.

Цутаки сморщился. Покачал головой:

— Исидзима-сан. Вы уверены, что говорите правду?

— Абсолютно уверен, Цутаки-сан. Чуть позже — о чем я также сожалею — мне пришлось обезвредить еще одного вашего человека, недавно принятого к нам на работу, — швейцара Масу.

— Масу? Что же сделал он?

— Масу с ножом в руке пытался выяснить у нашего младшего Садовника Лима, где находится некий тайник с бриллиантами. Простите, Цутаки-сан, но я был убежден, что все это делается по вашим указаниям.

— Это вам Масу сказал об этом? О моих указаниях?

— Нет. Но я ведь отлично понимаю, что лейтенант Тасиро и швейцар Масу — ваши люди. После того как я застал Масу за этим занятием, он попытался напасть на меня. Открою небольшой секрет. Лим, о котором я упомянул — пожилой безобидный кореец, к тому же очень больной, страдает радикулитом, — был связным, с помощью которого я в свое время получал бриллианты от некоторых дайренских ювелиров. Бриллианты — вещь опасная, и здесь необходима осторожность. Поэтому Лим, сам того не ведая, носил их в судках с деликатесами. Естественно, все эти сделки были абсолютно законными. Но согласитесь, Цутаки-сан, чем меньше людей знает о твоем богатстве, тем лучше.

Раздался звонок. Он положил руку на трубку, отметив про себя, что удар попал точно. Веки Цутаки сжались, за ними мелькнуло плохо скрываемое бешенство, хотя лицо майора по-прежнему было спокойным, а губы продолжали улыбаться.

— Ради бога, простите, Цутаки-сан. Неожиданный звонок. Разрешите?

Он с самого начала все понял правильно. Тасиро и Масу действовали не по указанию Цутаки, а на свой страх и риск. Взял трубку:

— Исидзима слушает.

— Господин, простите, что оторвала вас от дела. Я хотела сказать вам только дно: я люблю вас.

Голос Мэй Ин был тихим, но прозвучал в душе Исидзимы громкой благословенной музыкой.

— Вы слышите меня, господин?

Он часто в своей жизни натыкался на сравнение: голос женщины может быть хрустальным, но только сейчас, услышав Мэй Ин, понял, что это значит.

— Да, конечно. Я слышу тебя, дорогая моя. Я слышу, радость моя, цветок моего сердца. И хочу ответить: я сейчас очень занят. Если ты не возражаешь, мы поговорим об этом после. Хорошо?