Утром 10 июля неприятель обрушил на позиции полка многие тонны горячего металла - артиллерийская подготовка продолжалась около трех часов. А затем предпринял атаку. Особенно настойчиво враг лез у самой деревни Корписелькя. Через сутки после начала боя полковник Бирман докладывал командованию дивизии: "Все атаки врага отбиты, наши потери незначительные. Уверен, что удержим занимаемые позиции, если соседи справа и слева не отойдут слишком далеко и нашим тылам не будет прямой угрозы". О противнике сообщил, что на месте боя враг оставил пятьдесят трупов. Трех его военнослужащих удалось захватить в плен. В числе трофеев - 70 велосипедов.

Позднее, когда неприятель вел бои в районе Крошнозеро - Маньга, пытаясь прорваться к Петрозаводску, 131-й и 52-й полки по указанию командования отошли на другой рубеж - Чалкосельга - Вохтозеро. Здесь они упорно сражались с врагом в течение сентября, нависая с фланга над петрозаводской группой войск противника.

В ночь на 15 июля части 168-й дивизии и 367-й полк 71-й дивизии отошли за реку Янисйоки. Через некоторое время 168я дивизия была передана 23-й армии. О коллективном подвиге ее бойцов и командиров было подробно рассказано в брошюре "Бондаревцы", вышедшей в то время. В ней, в частности, подчеркивалось, что бондаревцы достойно продолжают и умножают славные традиции Красной Армии.

На рубеже Янисйоки наши подразделения сражались до сентября.

* * *

В ночь на 30 июля специальным поездом из Ленинграда в Петрозаводск отправились главком северо-западного направления. К Е. Ворошилов и член Военного совета А. А. Жданов. Узнав об этом, командарм-7 Ф. Д. Гореленко командировал для встречи бригадного комиссара Г. Н. Куприянова, которого наставлял:

- Доложите обстановку, расскажите о наших трудностях. И обязательно просите помощи. Хорошо бы выхлопотать пять-шесть батарей, побольше снарядов, сотню пулеметов, тысячу-другую автоматов, несколько маршевых рот с винтовками для пополнения наших поредевших полков...

А за несколько дней до приезда высокого начальства командующему войсками Северного фронта была направлена телеграмма. В ней говорилось о том, что в распоряжении командарма нет в резерве ни одной роты, и высказывалась просьба изыскать возможность помочь хотя бы одним стрелковым полком. Телеграмму подписали Гореленко, Куприянов, Крутиков.

В Петрозаводске беседа с высоким начальством происходила в вагоне главкома. Г. Н. Куприянов с картой в руках подробно доложил обстановку на фронте армии.

- Почему же сдали станцию Лоймола? - неожиданно спросил К. Е. Ворошилов.

Член Военного совета армии доложил, что станцию обороняла всего одна стрелковая рота, а противник атаковал ее дивизией. И, посчитав, что наступил самый подходящий момент, изложил главкому просьбу руководства армии. Маршал Ворошилов сочувственно сказал:

- Знаем, что вам тут нелегко приходится, но держитесь! Сейчас у нас идут большие формирования. К осени вы получите солидное подкрепление.

И тут же он сформулировал основную оперативную задачу армии. Она состояла в том, чтобы не дать врагу возможности продвинуться к Ленинграду с востока, не позволить немцам и финнам соединиться на южном берегу Ладожского озера и создать "мертвое кольцо" вокруг Ленинграда.

План "мертвого кольца" терпит крах

Еще находясь в Петрозаводске, К. Е. Ворошилов нашел возможность помочь 7-й армии артиллерией и людьми. Через несколько дней ее артиллеристы получили 27 76миллиметровых орудий и сформировали несколько батарей. Расчеты взяли из полков народного ополчения и в запасных полках. В начале августа в армию прибыло 8 маршевых батальонов с оружием, каждый в 500 человек. За счет их пополнили 71ю дивизию и части петрозаводского направления.

71я стрелковая дивизия в районе Вохтозеро, в 75 километрах северо-западнее Петрозаводска, получила частную задачу - внезапной атакой разгромить передовые части противника и вынудить его приостановить наступление. Стрелковый батальон под командованием старшего лейтенанта Турецкова должен был из-за правого фланга основных сил дивизии проникнуть в тыл противника на 2530 километров и оседлать дорогу Петрозаводск Сортавала. Восьмой роте этого батальона поставили задачу - выйти к штабу финской бригады и уничтожить его.

На рассвете рота во главе с командиром Н. Т. Омелиным незаметно подобралась к командному пункту вражеской бригады, наметила объекты для нападения и в 4 часа утра атаковала его. Удар нашего подразделения был столь неожиданным, что офицеры штаба даже не успели одеться и оказать организованное сопротивление. Многие из них были уничтожены, остальных наши бойцы взяли в плен. Сейфы с боевыми документами были вскрыты, их содержимое доставлено по назначению.

Удар нашей дивизии с фронта и дерзкие действия батальона в тылу противника расстроили его планы. Бросив артиллерию и тяжелое оружие пехоты, он отступил со своих позиций. А ведь готовился наступать и имел превосходство в силах и технике.

В боях под Толвоярви с 307м полком 163-й немецкой пехотной дивизии бойцы 52-го полка захватили группу военнопленных из 12 офицеров и 60 солдат. Офицеры вели себя вызывающе. Они наперебой выкрикивали, что их пленение нелепейшая случайность, что война скоро закончится их полной победой. И сетовали на то, что им стыдно перед коллегами, которые наступают на Украине и в Белоруссии. Те уже отправили домой по нескольку посылок, а им не повезло: воюют в Карелии почти месяц, а не могут добыть ничего ценного.

Пленные солдаты вели себя несколько иначе. А некоторые из них были даже довольны, что попали в плен и избавились от изнурительной войны. Они приняли и подписали письмо к солдатам 163-й пехотной дивизии. Об этом Советское Информбюро сообщало 10 августа следующее: "Н-ская красноармейская часть под командованием тов. Бирмана разгромила 307-й полк 163-й дивизии, которую фашисты рекламируют как одно из лучших соединений германской армии. Пленные из взвода фельдфебеля Франца Хоберкена обратились с письмом ко всем солдатам 163-й немецкой дивизии:

"Нас бросили из Норвегии в бессмысленную и гибельную войну против Советской России в северные леса и болота. Мы не хотим умирать ради того, чтобы Маннергейм и его приспешники приобрели карельские колонии. Финский народ нас ненавидит, русский народ встречает губительным огнем. Гитлер погибнет, незачем нам связывать свои судьбы с судьбой этого обреченного авантюриста.

У вас есть возможность спасти свои жизни для семьи и освобожденной Германии. Мы этой возможностью воспользовались, воспользуйтесь и вы. Бросайте оружие! Сдавайтесь в плен!"

Письмо-обращение было отпечатано отдельной листовкой и распространено среди солдат 163-й немецкой дивизии. Отметим, что эта дивизия за первый месяц боев с Красной Армией понесла большие потери и во второй половине августа была отправлена в тыл для пополнения.

А 52-й полк в 15 километрах от государственной границы продолжал до конца августа сдерживать зарвавшегося врага. Под Корписелькя, Толвоярви, Пожваарой воевал с противником и комсомолец младший сержант Петр Тикеляйнен, командуя отделением.

Наши бойцы и командиры сражались против наседавшего врага, как говорят, до последней возможности. А я бы сказал: и более того. Отделение младшего сержанта П. А. Тикеляйнена обороняло мост. Бойцы отразили три атаки превосходящих сил противника и не отступили даже тогда, когда кончились боеприпасы. По примеру командира они кинулись в рукопашную. Многие из них погибли в ожесточенной схватке с врагом. Но противник через мост не прошел. За героизм и инициативу младшему сержанту П. А. Тикеляйнену было присвоено звание Героя Советского Союза.

За славные боевые дела и четкое выполнение заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и их сателлитами Президиум Верховного Совета Карело-Финской ССР наградил 52-й стрелковый полк почетным Красным знаменем. Это был лучший полк в войсках 7-й армии. До конца сентября он держал оборону в районе Чалкосельга - Вохтозеро, затем сражался с неприятелем под Петрозаводском, Кондопогой, Медвежьегорском.