Тинка сделала вид, будто не слышит.

— Это значит, что она говорит на сво­ем родном языке! — прокричала Лисси.

Тинка не реагировала, ив Лиссиной голове стали сгущаться черные грозовые тучи. Ну и что, думала она, что они полу­чили дом на двоих. Это вовсе не означа­ет, что они должны жить здесь в дружбе и согласии. Раньше жирная оранжевая лента из скотча делила пополам их школьную парту. Настало время поде­лить дом, решила Лисси. Пускай Тинка забирает комнату с колдовскими книгами и часть гостиной. А ей, Лисси, достанутся кухня, лестница и спальня с ванной. Ну и конечно, другая часть гостиной.

Не откладывая дела в долгий ящик, Лисси отправилась в прихожую, чтобы поискать там карандаши или мел, но ничего подходящего не нашла. Зато на полке в гостиной она обнаружила ко­робку с белым порошком. «Сгодит­ся», — решила Лисси и вернулась в при­хожую, чтобы провести границу от входной двери до гостиной.

Тинка, только что вышедшая из кух­ни, где держала палец под ледяной во­дой, не поверила своим глазам.

— Проваливай с моей территории, — скомандовала Лисси. — Отныне ты ос­танешься там.

Тинка сочувственно улыбнулась:

— Ну, тогда мы столкнемся с пробле­мой запахов.

Лисси прервала работу и взглянула на Тинку:

Как это?

Очень просто: если ты займешь и ванную, и кухню, у меня не будет воз­можности помыться. Чтобы ты поняла, объясняю, — я буду порядком вонять.

Не будешь! Ты, конечно, тут же по­бежишь домой, чтобы вымыть свою ме­телку. — И Лисси дернула себя за воло­сы, чтобы показать, что она называет метелкой.

А вот и не побегу. Я прицеплю к носу зажим и уже со среды откажусь от душа. Уж будь спокойна, я превращусь в ходячую бомбу со зловонными газами!

Сбитая с толку, Лисси взглянула на сводную сестру:

— Ты этого... не сделаешь.

Ничего лучше не пришло ей в голову. Задрав нос и тряхнув волосами, Тин­ка прошествовала на свою половину гостиной. Там, по счастью, оказался ди­ван, вполне пригодный для спанья. Под­няться спозаранку для Тинки не составляло никакого труда. Она решила, что отныне каждое утро будет начинать с громкого пения. И если учесть безгра­ничный диапазон ее голоса, то соне Лисси как миленькой придется вскаки­вать с постели.

— Надо же было так ошибаться, — мрачно размышляла Тинка, укоризнен­но качая головой. — Существо, подоб­ное Лисси, всегда остается пилой.

«Любительница внешних эффек­тов, — ожесточенно думала Лисси. — Дешевка с полным отсутствием вкуса. Не случайно придумано столько анекдо­тов про блондинок. У меня есть живое доказательство».

За Тинкиной спиной она высунула язык, оттянула пальцами внешние угол­ки глаз к вискам и превратила свое ли­цо в дикую гримасу.

— Надеюсь, твое личико останется та­ким навсегда, — протянула Тинка, что­ бы показать, какую ску-у-ку нагоняют на нее Лиссины ужимки.

Спустя некоторое время Лисси реши­ла наведаться в комнату с колдовскими книгами. Не вставая с дивана, Тинка строго сказала:

Стоп! Посторонним вход запрещен! Соблюдай свои собственные правила.

Не больно-то и надо, — фыркнула Лисси и ухмыльнулась. Розовая кни­жечка лежала в ее рюкзаке. А так как в спальне ей никто не помешает, она сего­дня же ночью займется колдовством.

Как только Лисси нарочито громко удалилась наверх, Тинка выскочила из гостиной и осторожно приблизилась к книге в шерстяном переплете. Она пере­листала ее кончиком туфли и нашла за­клинание, которое надо было испробо­вать во что бы то ни стало.

Поджав ноги, Лисси сидела на полу спальни и мрачно размышляла. Как хо­рошо, что не каждая ее мысль сразу же превращалась в действительность, а то Тинке не поздоровилось бы.

— Казими-ир, кис-кис-кис, — то и де­ло звала Лисси, но кот не появлялся. Через некоторое время она оставила свои попытки и раздраженно крикну­ла: — С завтрашнего дня можешь сам наливать себе молоко!

Через слуховое оконце пробивался бледный свет луны. И опять, как прежде, маленькая луна плыла по чердачному по­толку, точно повторявшему ночное небо. Но в этот вечер Лисси было не до него.

Перед ней лежала раскрытая розовая книга. Пальцами ног девочка придержи­вала нужную страницу и раз за разом поглядывала на написанное там закли­нание. Колдовать или нет?

— Была не была, попробую, — реши­лась она и еще раз внимательно перечи­тала инструкцию.

Сначала надо было закрыть глаза и точно представить себе цель колдовст­ва. При мысли об этом уголки Лисси-ных губ дрогнули в дьявольской ух­мылке. Затем надо было трижды под­нять руки и медленно опустить их, и снова поднять, и снова опустить, будто она изображала дождь. После этого можно было переходить к заклинанию: «Красный и острый, жесткий и болез­ненный, расти, расти. ПЛОП!» Лисси сочла его несколько детским, но друго­го в книге не оказалось. В заключение нужно было сделать колдовской хло­пок.

В фильмах в этом месте всегда свер­кала молния и гремел гром как при­знаки свершившегося колдовства. В дей­ствительности же не произошло ниче­го подобного. Следовательно, у Лисси не было гарантии, что ее план срабо­тал.

«То-то я повеселюсь, если все полу­чится», — злорадно подумала она и за­бралась под одеяло.

Снаружи донесся протяжный вой, низкий и гортанный, как...

«...как волчий», — пришло в голову Лисси. Но ведь волки в городе не водят­ся. Она соскочила с кровати и кинулась к окну.

Ночной сад выглядел так, будто кто-то выкрасил деревья и кусты темно-си­ней краской. Лунный свет посеребрил кончики листьев.

— У-у-у-у! — Вой приблизился и стал громче.

Нечистая совесть не давала Лисси покоя. Девочка вспрыгнула на постель и дрожащими пальцами снова открыла страницу с заклинанием. Вроде бы она все сделала правильно. Но... неужели она вызвала волка? Не то чтобы Лисси верила в сказку о Красной Шапочке, но волк в городе — это ведь небезопасно. Сердце ее отчаянно колотилось, и вся она покрылась потом, Как после футбольного матча, на котором пришлось как следует побегать.

С книгой в руке Лисси подошла к противоположному окну и опять выгля­нула на улицу. Темно и зловеще, но волка не было и в помине.

И снова, в третий раз, раздался вой — громкий, призывный, будто созывавший зверей.

Фантазия Лисси разыгралась. Она вдруг вспомнила про оборотней. Уж не они ли собрались в саду колдовского дома? А что, если они, как вампиры, пьют человеческую кровь? А Казимир? Где его носит? Может быть, голодные волки сожрали бедного кота?

Лисси заметалась от окна к окну, как пантера в клетке. Казалось, чердачная каморка становится все теснее и теснее, будто скошенные стены сжимают ее, как пресс.

Неужели ее сестрица ничего не заме­тила? Внизу было тихо.

Тинка еще не начинала колдовать. К этому времени она выучила волшеб­ное заклинание наизусть, три раза при­нималась за дело, но каждый раз оста­навливалась.

Конечно, и она слышала вой. Пыта­ясь унять дрожь, Тинка сидела на дива­не, поджав коленки к груди. Девочке вспомнилось, что однажды она прочита­ла в мамином журнале, что страх можно побороть, если растирать уши ладонями до тех пор, пока они не начнут гореть.

Иногда вой раздавался совсем близ­ко, будто волк был прямо у дома и пря­тался под окном. Тинка приложила ла­дони к ушам и начала тереть их как сумасшедшая. Шум, возникавший при этом, заглушал вой и напоминал звук, как если бы сухой горох трясли в жес­тяной кастрюле. Нет, как если бы де­сять килограммов гороха трясли в каст­рюле величиной с детскую ванночку.

Ледяные пальцы коснулись Тинкиной руки. С пронзительным криком де­вочка подскочила и сделала резкий вы­пад в том направлении, в котором, как ей показалось, стоял призрак.

— Прекрати, — услышала она свире­пый шепот.

В гостиной горела маленькая лампоч­ка, вмонтированная в пеструю стеклян­ную коробочку. В потемках Тинка не сразу узнала дрожащую Лисси. Лицо ее сводной сестры покрывала непривычная бледность, особенно около носа, а ниж­няя губа тряслась.