Есть лишь одно единственное общение верующих со всеми детьми Божьими - с теми, которых они знают, и с теми, которых они не знают; с присутствующими и с отсутствующими - и, таким образом, не только с членами данной церкви, но и с христианами, живущими во всем мире, поскольку верующие во время Вечери соединяют себя со Христом, а в Нем - с Его телом, которое есть Церковь. Их любовь простирается ко всем им, и, таким образом, соединяясь с ними, они находятся в согласии со всеми ими в своем исповедании Христа и Его истины.
Глава 7. Вечеря Господня и месса папистов (католиков)
До 800 года от Р.Х. доктрина о Вечере Господней оставалась в чистом виде и все, что высказывалось в ее отношении, касалось только ее совершения, связи между символом и представленной им сущностью, а также эффективности действия запечатления через совершение Вечери. Однако, впоследствии произошел постепенный отход от этой истины и были заложены основы наиболее ужасного идолопоклонства.
Паписты полностью отрицают запечатлевающее действие Вечери Господней, так как они рассматривают хлеб и вино как истинное тело и истинную кровь Христа, и таким образом, как самого Христа. Более того, они также считают, что каждый причащающийся, который имеет физические уста, является сопричастником Христа в целом в Его плоти - то есть сопричастником Бога и человека, рожденного от девы Марии и распятого на Голгофе, - и каждый причащающийся проглатывает Его тело.
Для придания этому учению достоверности они утверждают, что священник, служащий мессу, бормоча под нос слова "ибо сие есть тело Мое", изменяет сущность хлеба и вина в сущность истинного тела и крови Христовой (это включает в себя и Его душу, и Его божественное естество), и, таким образом, священник как бы делает Бога из этого кусочка хлеба. Следовательно, количество появляющихся во время Вечери Христов соответствует количеству имеющихся облаток, при раздаче которых он бормочет эти слова.
Не довольствуясь этим, католики превращают Вечерю Господню в жертву - не в жертву хвалы и благодарения, а в искупительную жертву в буквальном смысле этого слова. Таким образом, выходит, что никто не имеет прощения грехов посредством страданий Христа, если в процессе Вечери тело Христа ежедневно не преломляется и не приносится в жертву за них.
В то же время, они не смеют говорить, что кровь Христа проливается ежедневно; однако, поскольку тело Христа преломляется, Его кровь также должна проливаться. Они преломляют облатку -которая для них есть Христос - без преломления тела Самого Христа. Однако как же можно преломить облатку, не преломляя при этом тело Христа, если облатка и есть Сам Христос?
Этот обряд католики называют мессой, во время которой лицо, совершающее обряд (которого они называют священником), стоит возле стола (который они называют алтарем), украшенного серебром, золотом и другими предметами роскоши вместе с изображениями, крестами и горящими свечами (даже средь бела дня).
Кроме этого, он осуществляет много смешных и смехотворных церемоний, например: перемещает книгу с одного места на другое, преклоняет колени, многократно переворачивает камешки, звенит колокольчиками и что-то бормочет внутри своего одеяния, поднятого вверх из-за спины. В довершение всего, он создает Христа, то есть Бога, из облатки, которую он затем поднимает над головой и показывает всем присутствующим с целью поклонения этой облатке. Это они делают, стоя на коленях и благоговейно ударяя себя в грудь.
После поклонения хлебу-богу он преломляет его на кусочки с притворной дрожью в конечностях, будто он ужасно напуган. Затем он его съедает, одним глотком опорожняет чашу, претворив вино в кровь своего Бога. Таким образом, этот обряд и есть жертва для прощения грехов как живых людей, так и душ, находящихся в чистилище, которые ею укрепляются, как укрепляется голодный, которому снится сон о том, что он кушает. По завершении обряда он объявляет, "Но missa est" [латинское выражение (прим. ред.)], что означает: "это взамен ваших денег."
У них всегда под рукой есть определенный запас таких сотворенных ими хлебо-богов. Они помещают их в стеклянный сосуд и время от времени проносят этого хлебо-бога с большой торжественностью по улицам, обязывая каждого находящегося на улице становиться на колени перед этим богом и поклоняться ему.
Они ежедневно приносят этих богов в таких сосудах к больным людям - а по пути следования этих богов им поклоняются Они дают этого хлебо-бога больным, которые принимают его, как свою последнюю пищу, или, если они больше не в состоянии его проглотить, они просто сплевывают его в тазик с водой, в котором и лежит их хлебо-бог.
Они также произносят анафему, то есть проклятие - которое является таким же могущественным, как и сам их хлебо-бог, и которого следует боятся так же, как и этого хлебо-бога. Они произносят его в адрес тех людей, которые не могут поверить в это, не преклоняются перед этим хлебо-богом и не почитают его в какой-либо форме.
При этом, не довольствуясь провозглашением проклятий, они убивали и, с помощью тысячи различных методов пыток, уничтожали всех тех христиан, кто не желал почитать этого хлебо-бога и не участвовал с ними в этом ужасном идолопоклонстве. Таким образом, эта великая блудница Вавилонская со всеми своими каннибалами и кровопийцами опьянена кровью святых мучеников.
Это - мерзость анти-христианства. Это - "действие заблуждения, так что они будут верить лжи", которое Бог им послал "за то, что они не приняли любви истины для обретения спасения" (2 Фес. 2:10-11). Всякий, кто не желает иметь вечное проклятие, должен удаляться от этого ужаснейшего идолопоклонства, и ему лучше умереть тысячу раз, нежели отречься от Христа и быть соучастником их идолопоклонства, чтобы не оказаться ему с ними в вечном огненном озере, уготованном для всех идолопоклонников, как и написано: "... идолослужителей и всех лжецов, - участь в озере, горящем огнем и серою; это - смерть вторая" (Откр. 21:8).
Глава 8. Заблуждение, вытекающее из учения о пресуществлении
Чтобы раскрыть мерзость этого идолопоклонства, мы поставим некоторые вопросы и ответим на них. В основе этого заблуждения лежит учение о пресуществлении (что означает "изменение сущности"). Опровергнув это заблуждение, мы этим самым безусловно опровергнем все, базирующееся на этом основании.
Вопрос: Преобразует ли провозглашение пяти слов "ибо сие есть Тело мое" (1 Кор. 11:21) [Слово "ибо" в русском переводе Библии отсутствует (прим. ред.)] вещество хлеба и вина в истинную и настоящую сущность тела и крови Христовой (в том числе в Его душу и в Его Божественную сущность) и, таким образом, в самого Христа?
Ответ: Паписты решительным образом отвечают утвердительно; однако, они сами имеют значительные расхождения между собой во мнениях о том, как происходит это преобразование, и посредством различных аргументов, которые они используют для опровержения доводов друг друга (которые обеим сторонам кажутся одинаково убедительными и неопровержимыми), они объясняют саму доктрину пресуществления, которую они пытаются утвердить, используя, при этом, противоречащие друг другу аргументы обеих сторон.
Одна сторона утверждает, что естественный хлеб уничтожается и удаляется, а тело и кровь Христа мгновенно спускаются с небес, чтобы заменить собой физические хлеб и вино. Другая сторона утверждает, что тело и кровь Христа образуются из самого вещества хлеба и вина. По этой причине некоторые из них называют пресуществление сохраняющей заменой, а другие называет эту замену творческой; некоторые называют ее объединяющей заменой, а другие придерживаются иных мнений.
Неудивительно, в связи с этим, что в этом вопросе католики так разделены между собой и, как следствие этого, неистово нападают друг на друга, потому что эту ложь нельзя исправить, а для ее прикрытия они должны находится в согласии, иначе они сами сделают ее еще более очевидной.
Они также расходятся во мнениях относительно того, когда происходит эта замена. Одни утверждают, что эта замена происходит в тот момент, когда священник произносит слово hoc (сие); другая сторона утверждает, что это происходит тогда, когда он произносит слово est (есть); третьи утверждают, что это происходит, когда он произносит слово теит (Мое). Однако, никто из них не утверждает, что это происходит в тот момент, когда он произносит слово enim (ибо), так как им хорошо известно, что оно не записано в Библии, а просто было добавлено ими при переводе.