На память приходят кичливые слова летописи одного из жестоких воителей древности, ассирийского царя Шамшиадада V, записанные по его воле около трех тысяч лет назад:

«Внушающее страх великолепие моего величества и мощный натиск моего строя сокрушил всех жителей Гизильбуиды, и они покинули многие свои города. В Ураш, свою твердыню, они вступили. Этот город я взял приступом. Шесть тысяч из них я поразил… Их добычу, их собственность, их добро, их скот, их овец, их лошадей, серебряные сосуды, блестящее золото и медь в несметном количестве я захватил. Их города я разорил, я опустошил, я сжег огнем…

Я поставил мое царское изображение, придав ему героическую позу. Я написал на нем о мощи Ашшура, моего владыки, о моей славе, доблести и всех деяниях моей длани, которые я произвел в Наири».

Вот уж поистине обвинительный документ самому себе и всем «конкистадорам» истории, чьи изображения в камне и металле еще до сих пор стоят в «героических позах» по городам и странам всех континентов. На совести многих из них — памятники культур и цивилизаций, так и не дошедшие до наших дней…

Форум, Палатин, Акрополь были добычей каменщиков…

Храм Гигантов в Агригенте пошел на постройку дамбы…

Арабские халифы и турецкие султаны превратили пирамиды в каменоломни…

Ни следа не осталось от знаменитого Фаросского маяка, последние его тридцать метров были разобраны халифами Египта на сооружение крепости…

Из бронзы пантеона Адриана турки отлили пушки…

Парфенон был превращен ими в пороховой склад и взорвался от венецианского ядра…

А ведь это только часть из числа «чудес света», самых выдающихся памятников всех времен и народов. Аттила, Чингисхан, Тамерлан и многие другие — они тащили из подлунного мира все, что только могли увезти их кони и верблюды, унести воины…

Тимур-Ленг, Тамерлан, этот Железный Хромец, в свою столицу Самарканд свез пленных мастеров всех завоеванных им народов. И они сделали ему сказочные дворцы Шехеразады… Из Бруссы, например, — города в Малой Азии — он приволок на верблюдах бронзовые двери, украшенные золотом и эмалью, с изображениями апостолов Петра и Павла. Двери эти — настолько высокие, что в них можно было въехать на лошади, — он приделал к… войлочной юрте своей любимой жены…

Наполеон ограбил многие европейские столицы, музеи и соборы, как ограбил он частично и египетские пирамиды, чтобы облагодетельствовать одну лишь страну, один народ и наполнить Лувр мировыми шедеврами…

Гитлер и Геринг вывозили в Германию все лучшее, что было создано народами «неполноценных рас», не способных к «самостоятельному культурному развитию», что ценного хранилось в музеях и частных собраниях европейских стран. Притом в масштабах, которые не снились Батыю и Тамерлану: только из одной Франции нацисты вывезли 138 вагонов с картинами и антиквариатом и в Мюнхене к концу войны скопилось до 80 тысяч бесценных произведений искусства. Среди них — полотна Ботичелли, Тициана, Рубенса, Пуссена. Многие картины, потому что их владельцы не объявились, погибнув на фронтах мировой войны или в концентрационных лагерях, до сих пор скрыты в хранилищах Западной Германии…

Советский Союз, спасший мир от «коричневой чумы», вместе с ним спас и бесценные сокровища музеев мира. Советский Союз вернул побежденному немецкому народу Дрезденскую галерею (беспрецедентный случай в истории отношений победителя с побежденным!), показал образец нового, истинно гуманного понимания вечного и прекрасного…

Человечество носит траур по всем исчезнувшим цивилизациям планеты, и придет время, когда будут созданы единые музеи этих цивилизаций. На той земле, где они рождались и умирали!

Это рассказ об одной загадке истории, этнографии и лингвистики, в которой причудливо переплелись предания древних жителей Средиземноморья, сообщения античных авторов, рассказы средневековых мореплавателей, споры современных ученых — историков географии, антропологов, этнографов, лингвистов, археологов и даже зоологов и геологов. И естественно — здесь дело не обошлось без участия сторонников «фантастической археологии и истории», пожелавших внести «посильный вклад» в разгадку одной из «тайны всех тайн» и связанных с нею вопросов. Ибо «сильбо Гомера» и другие загадки истории, о которых речь шла в первой части книги, — главные герои нашего повествования. И, как главным героям, им приходится по традиции всех драм, даже научных, испытывать на себе силу ударов изменчивой судьбы в борьбе за истину. И истина эта может быть одна, ведь передняя линия вековой борьбы за нее? правды с ложью, фактов с домыслами, науки с антинаукой, истории с антиисторией всегда проходит, в первую очередь, по загадкам древней истории…

Пиренейская легенда

А помнишь, как мы их… бошей! Они нагрянули сюда, обвешанные оружием, надутые, важные, как индюки. Но так ничего и не смогли поделать, ничего…

Да, в этом маленьком горном селении во Французских Пиренеях тоже шла война. Оккупировав Францию за несколько недель, гитлеровцы перекрыли все перевалы, ведущие в соседнюю Испанию. Трудно пришлось в то время бойцам Сопротивления и эмигрантам, по тем либо иным причинам вынужденным покинуть Францию. Но здесь, в районе Ааса, в Беарне, нацисты, несмотря на своих собак, портативные радиостанции, действительно ничего не могли поделать. Среди глухой ночи, в кромешной тьме, раздавался странный свист. Печальный, как крик филина, сигнал, за которым скрывались непонятные врагу слова, целые фразы…

«О Пьер, они прибывают этой ночью. Встреча на Зеленой Горе». И в ту же ночь ребята из маки были на месте, ожидая в засаде карательный отряд фашистов… Те так и не узнали до конца войны, что за безобидным свистом, который весь день звучал над горами Ааса и наконец достиг цели, скрывалось целое сообщение, добытое городскими подпольщиками для партизан маки, против которых готовилась карательная акция.

А Сустар? Он их тоже крепко надул. Теперь эту историю 1943 года, почти легенду, знают по обе стороны Пиренеев. А случилось это так. Как и многие другие, Сустар помогал людям из Сопротивления переходить испанскую границу: кому — сюда, кому — обратно. Еще бы, он же знал собственные горы как свои пять пальцев! Но боши, что-то пронюхав, расставили ему ловушку — подослали провокатора. Тот якобы «хотел повидать своих родственников и жену по ту сторону границы». Сустар ничего не заподозрил и сказал: «Си». А ночью грохот кованых сапог в дверь заставил его проснуться. Сустар понял все: он вполне созрел для расстрела…

Наверное, это сделают, как всегда, в восемь утра, у стены на центральной площади. Наци были пунктуальны в таких мелочах. А поскольку было еще темно, Сустар попросил разрешения поклониться родным могилам. «Валяй», — ответили ему и повели на кладбище. По дороге Сустар покинул эту несимпатичную компанию, не сказав ей «до свидания». Он нырнул в кусты и скатился вниз, в ущелье, а уж родные горы, как известно, Сустар знал что свои пять пальцев…

Немцы сразу подняли крик, открыли пальбу, побежали куда-то за веревками, фонарями, но беглеца и след простыл. Забившись в какую-то нору, Сустар принялся высвистывать: «Эй, кто-нибудь! Отзовись!» В конце концов его услышал один пастух в горах, километрах в двух от беглеца. Свистом же он спросил его: «В чем дело? Что ты рассвистелся в такую рань, будишь людей?…» А когда понял, в чем дело, начал высвистывать жителям деревни. Те всё и сделали. В течение трех дней они приносили беглецу пищу, пока тот отсиживался в норе и пока немцы не сняли засаду у его дома. А потом? Потом Сустар перешел границу под носом у немцев и стал работать уже на той стороне. До конца войны…