- Хреново ему, - пожалел Железяку тип со шрамом. - Петрофан получит, не меньше.

Все молчали, размышляя над участью горемычного Железяки.

- Щас на зоне - совсем херово, - сказала одна из девиц. - Понс рассказывал. У них там менты зверели по черному. На зоне как ведь: замочит мусор зэка при побеге - ему день отпуска. Они так и делали. Захотел в отпуск зэка шлепнул какого-нибудь, кинул его на проволоку - и день можешь гулять.

- Падлы, - подала голос Лерка. - Сама бы всех ментов положила.

- Я бы первого - нашего участкового замочил, - поддержал ее мнение Горб.Ведь такая сука! На той неделе, вон, идем после смены с кентами. Ну, вмазали, там. Видим - чувак идет. Морда у него хреновая. Мы ему в бубен дали и идем дальше, никого, в натуре, не трогаем. А тут нас, сука, менты берут - козлы вонючие и - к себе, в мусарню. Че мы такого сделили? А они нас месили - всю ночь. И этот... участковый... я б его мозги, сука, по сортиру два часа размазывал...

- Понс говорил, - продолжала девица, - у них там менты брали от скуки кого-нибудь и тащили в карцер. Подвешивали головой вниз и мочили по пяткам. Боль потом, говорит, такая - неделю ходить не можешь. На пятку станешь и: как ножом тебя - аж до задницы.

- У нас тоже самое на губе делали, когда я в стройбате служил, в Североморске, - подал голос какой-то угрюмый тип в рваном свитере.

- Твой Понс ни хрена не знает, - Валёк выпил водку и затянулся очередной сигаретой. - Он сидел по 117-ой, петухом был там, задницу всем подставлял.

- Ты видел?! - Девица нервно подскочила на месте. - Не видел, а гонишь!

- Сама гонишь. - Невозмутимо ответил Валёк. - Всех опускают, кто сидит по 117-ой.

- Это - правда, - авторитетно прокомментировал тип со шрамом. - Когда я сидел, мы на всех, кто по 117-ой шел, юбку надевали.

- А когда я сидел, - начал делиться своими воспоминаниями парень в рваном свитере, - мы, раз, помню, глядим - бабка идет какая-то, козу на веревке тащит. Мы ее подозвали. "Сока, - спрашиваем, - за козу хочешь?" Вобщем, поторговались. Собрали капусту и бабке отдали, а козу пропихнули через проволоку. Короче, мы ее дрючили все в очередь. А потом - зарезали и сожрали. А еще помню: у нас, раз, два кадра смотались. Только чуть отбежали, видят коза пасется. Они ее протянули по очереди и смылись. Коза та потом с месяц еще, наверное, подходила к колючке и блеяла: еще, сука, хотела.

- Гонишь ты все! - Уверено заявила Лерка, бросив окурок на землю и раздавив его пяткой ботинка. - Не было этого.

- Ты молчи!

- Сам молчи! - Лерка глянула на него. - А то замолчу щас!

По тому, как тот сразу притих, Лена поняла, что Лерка пользуется в этой компании авторитетом.

Когда опустела очередная бутылка, Горб бросил ее в угол и достал следующую, собираясь откупоривать.

- Погоди, - остановил его Валек, - может, косяк по кругу запустим?

- Давай косяк. - Горб спрятал бутылку.

- Как насчёт косяка? - Валёк вопросительно оглядел компанию.

Никто не был против. Подрагивающими пальцами Валек достал из пачки "БАМа" одну сигарету, выпотрошил из нее табак и аккуратно всыпал туда из пакетика растертую коноплю. Кончик сигареты он оставил свободным и тщательно его закрутил. Скоро косяк задымился, и вся компания начала жадно обсасывать его по очереди, боясь пропустить хотя бы каплю драгоценного дыма. Когда кто-нибудь брал губами фильтр, всегда находился желающий подержать во рту дымящийся кончик. Рискуя обжечься, он с наслаждением втягивал в отекшие от курева легкие несколько капель сладковатого на вкус дурмана.

...Настроение у всех заметно улучшилось. Никого больше не тянуло на грустные темы.

- Мы вчера, сука, с Обезей нажрались, - начал радостно рассказывать Валёк .- Я из сортира иду, а он - мудак стругает прям на пол. "Ты, - говорю, падла, это потом убирать будешь?" Мы с ним, сука, хлестали "Смирновскую". У него бабки с позавчера появились: он какого-то фраера на вокзале раздел. Заточку ему показал только, тот сразу и кожух с себя снял и лопатник вытащил прикол! - Валёк усмехнулся.

- За Обезей менты сёдня приходили, - сообщила Лерка без выражения.

- Кто те сказал? - Валёк с интересом на нее уставился.

- Верка рассказывала. Она видела днём, как его вели.

- С-сука! - Выругался Валёк, - Он у меня, падла, штуку занял, говорит верну на той неделе.

- Вернет, - парень со шрамом усмехнулся мрачно. - Если не загремит на два-три года. - Потом добавил, - К деловым лучше не лезть. Проще лоха раздеть какого-нибудь.

Косяк пошел по второму кругу, по третьему, и на четвертом закончился. На столе появилась очередная бутылка водки. Когда она вышла, смастерили новый косяк. В комнате царило веселье. Смеялись так, словно смотрели кинокомедию. Лена сама не заметила, как уснула. Как долго она спала, для нее так и осталось загадкой. Очнулась, когда почувствовала, что чьи-то пальцы неровно и жадно ее ошупывают. Открыв клаза, Лена увидела Валька. Он сидел на корточках, наклонившись над ней и спешно пытался раздеть. Руки его не слушались, каждая пуговица давалась медленно и с трудом. Вся остальная компания была в отключке: парни и девицы лежали обнявшись; кто - где, в разных позах. Лампочка вверху продолжала гореть: она никому не мешала.

Валек был настолько занят, что не заметил, как Лена проснулась. Прервался он только, когда в подбородок ему уперлось стальное дуло "Макарова". Валек не шевелился несколько секунд: обдумывал ситуацию.

- Убери, - сказал он наконец. Голос его звучал спокойно, но язык двигался с трудом. - Я сейчас друзей разбужу. Мы тогда по тебе все пройдемся.

Лена с силой заехала ему в лоб рукояткой. Валёк сполз вниз, не издав ни звука. Лена встала, засунула пистолет в карман и, стараясь ступать как можно более тихо, выбралась из подвала.

Глава 9.

Ресторан "Краснодар", что на углу Мира и Красной, все еще блестел своими огоньками на оживленную улицу, но уже не манил прохожих: время было позднее, и ресторан закрывался. Оттуда кучками и в одиночестве вываливали подвыпившие кавказцы, проститутки, мелкие урки и крутые мафиози, их друзья в штатском с милицейскими удостоверениями, фарцовщики - словом, все те, кому карман жгут не тяжело доставшиеся деньги. В сторонке дежурил милицейский "бобик": пьяные драки здесь - не редкость.

У входа, спрятавшись в тень, стоял высокий темноволосый молодой человек. Он курил, внимательно разглядывая из-под низко надвинутой на глаза кепки всех тех, кто появлялся из ресторана. Увидев серое "Жигули" через дорогу, всмотрелся пристально. Номера прочитать было нельзя, но молодой человек понял сразу: это та машина, которую он ждет. "Жигули", миновав патрульный "бобик" и проехав еще метров десять, притормозило. Молодой человек выплюнул сигарету и быстро пошел к машине.

- Валет? - Шофер узнал его сразу. Нервно оглядевшись, посмотрел на милицейский "бобик". - Не боишься, что заметут?

Парень залез в машину и спокойно плюхнулся на заднее сиденье.

- Здесь слишком много ментов, - сказал он. - Никто не будет меня тут искать. - Потом спросил: - Ждешь Березовского?

- Должен сейчас выйти.

Тот, кого они вдвоем дожидались, появился минут через десять. Это был немолодой уже человек, и выглядел он на пятьдесят с хвостиком. Череп его украшала солидная лысина, прикрытая старомодного вида шляпой, а немногочисленные волосы успели поседеть местами. Чувствовалась кабинетная выправка, а манеры выдавали человека, привыкшего командовать себе подобными. Одет он был в бежевый плащ и мятый костюм с галстуком. Березовский Алексей Михайлович четвертый год уже, как занимал кресло главного редактора еженедельника "Заря Кубани" - оплота местной национал-патриотической мысли.

Увидев молодого человека в кепке, он не сказал ничего. Только покачал головой.

- Думал, я уже в морге? - Неуклюже пошутил тот.

- Если не исчезнешь из города, точно там будешь. - Березовский устроился рядом с ним на сиденье. Мимо проследовал какой-то тип в сером костюме. Он взад-вперед прохаживался по тротуару, словно кого-то ждал. Внимательно оглядел тех, кто сидел в машине.