Ветер усиливался, но благодаря непроницаемой ткани маскировочного костюма, а также надетыми на лицо маске и ПНВ, Алекс почти не ощущал дискомфорта от непогоды.

Вскоре он добрался до заснеженного кирпичного забора высотой в полтора человеческих роста, что, впрочем, ненадолго его задержало, и уже пять секунд спустя он словно кошка приземлился в мягкий снег по другую его сторону. Ожидая возможной атаки со стороны сторожевых собак, Алекс тут же вскинул пистолет с заранее привинченным глушителем и настороженно выждал несколько секунд, осматривая внутренне устройство двора. К счастью Титто собак не держал. Либо не любил, либо предпочитал какие-то иные средства защиты своего жилища от нежелательных гостей.

Убедившись, что двор чист, Алекс быстро пересёк расстояние, отделяющее забор от гаража, который находился отдельно от дома, и, осторожно выглянув из за угла, взглянул на особняк. Свет горел лишь на первом этаже здания — и Алекс, включив микрофон направленного действия, навёл его на ближайшее к нему окно. Несмотря на то, что лазерному лучу, считывавшему вибрации с оконных стёкол, мешала метель, Алекс всё же смог разобрать голоса. Судя по всему, говорили двое.

— Ему бы уже пора явиться! Где его носит?! — нервно произнёс первый голос.

— Метель на дворе, может, застрял где, — отвечал ему второй, более спокойный.

— Не нравится мне это, — с тревогой вновь произнёс первый. — Шприц бабки всегда сам лично доставлял, никому не доверял, а тут вдруг…

— Ну, заболел человек, с кем не бывает. Что нам теперь? Пару недель ждать, пока оклемается?

Видимо собеседник не нашёл ничего, что ответить, и на некоторое время замолчал. Хотя через полминуты его нервный голос послышался вновь.

— Не нравится мне это, Титто… Чую, подставу шприц нам готовит…

— Не гони волну, — продолжал успокаивать своего товарища второй голос, — Шприц не идиот, знает с кем связывается. Да и кишка бы у него была тонка в случае чего. Нет… Шприц нас по своей воле подставлять не будет.

— А если по чужой? — не унимался первый.

— Ментам шприца не расколоть. Он лучше пойдёт зону топтать, чем таких людей, как мы, подставлять. Знает, что ему за это будет. Так что расслабься. Тем более деваха и братец её у нас на крючке. Им к ментам идти мазы нет, один хрен ничего доказать не смогут. Так что мы со всех сторон прикрыты. На вот лучше выпей.

Послышалось звяканье стеклянной посуды.

Алекс размышлял: Двое. Не так уж и много. Заперта ли дверь? Или, может, стоит войти через окно?

Его размышления были прерваны звуком подъехавшего к дому автомобиля.

Послышалось два коротких гудка, и ворота отворились.

Алекс вжался в снег, наблюдая, как во двор дома въезжает Фольксваген-транспортер.

Микроавтобус заглушил двигатель, и вскоре из кабины выбрался бритый налысо амбал. Он был такой здоровый, что Алекс удивился, как он уместился в кабине. Не заметив наёмника, здоровяк направился к дому и скрылся за входной дверью.

Алекс вновь начал слушать.

— Привёз?

— А то! — отозвался незнакомый Алексу голос, очевидно принадлежащий прибывшему здоровяку.

— Молодая?

— Лет семнадцать, — довольно произнёс амбал.

— Ого! Симпатичная?

— Ты ж меня знаешь! Я уродин ни разу не привозил, — самодовольно произнёс здоровяк.

— Где нашёл?

— Да на МКАДе стояла. Всё как обычно — подвезите, ну я и подвёз! — здоровяк заржал. Через секунду его смех подхватили другие.

— Ну, молоток, Пряха! Ты надеюсь, её ещё не оприходовал?

— Не-а, — ответил здоровяк, — хотя и хотелось очень. Так… Пощупал слегка. То, что надо!

— Ну, добро, — сказал второй голос. Сейчас как раз бабло должны от той недавней сучки привезти.

— Это от рыжей то? — спросил здоровяк.

— Ага, от неё родимой. Она оказывается вены себе вскрыла, в больничке теперь отдыхает, брательничку её звякнул и теперь он нам отстёгивает.

— А не настучит?

— Брательник то? Сомневаюсь. Я ему популярно разъяснил, что будет, если, не дай бог, он к ментам сунется. Кажись, врубился. Заливал, правда, что мол бабла нет у него совсем, но все как требовалось — принёс. Правда, Шприц что-то приболел, так что сегодня бабки доставить нам должен кто-то из его людей.

— А хороша была рыженькая, — мечтательно произнёс здоровяк. — Я бы ей вдул ещё разок.

— Ничего, сейчас новой вдуешь… После меня конечно!

— Первопроходец хренов, — проворчал Пряха.

Послышался новый взрыв смеха.

Убийства не входили в планы Алекса. Он не был гуманистом, но и отправить к праотцам как можно больше народу не стремился. Но сейчас, лёжа в снегу и вслушиваясь в разглагольствования шайки ублюдков, он поймал себя на мысли, что в эту ночь кто-то должен будет умереть.

— Ладно, иди, готовь студию, а ты тащи её в дом — нехорошо заставлять даму ждать, — распорядился всё тот же голос, что звучал до этого.

Спустя несколько секунд дверь дома распахнулась, и здоровяк вышел на улицу. Он был в одной рубашке и джинсах, так как не планировал задерживаться на холоде долго. Что-то напевая себе поднос, Пряха вразвалочку подошёл к задним дверям микроавтобуса.

— Эй, красотка! А я за тобой! — крикнул он и хлопнул ладонью по крыше.

— Замёрзла там? Ничего! Сейчас мы тебя согреем! — произнёс отморозок, возясь с ключами от задней двери машины. Он так и не успел среагировать, когда какая-то белая тень мелькнула сзади, тонко свистнул воздух, и на мощной шее бандита затянулась смертоносная петля удавки — тонкой стальной струны с алмазным напылением, которая тут же стянулась, разрезая кожу.

Пряха в ужасе задёргался, но удар под коленную чашечку сзади заставил его рухнуть на колени в снег. Не обращая внимания на судорожные попытки Пряхи освободиться, Алекс упёрся коленом бандиту в спину и ещё сильнее затянул петлю, из-под которой всё обильней и обильней струилась кровь. Чем сильнее дёргался Пряха, тем быстрее удавка перерезала его горло. Пряха всё ещё хрипел, но с каждым мгновеньем силы покидали его. Через несколько секунд его, когда то могучие, руки беспомощно повисли вдоль тела. Пряха был мёртв.

Алекс отпустил тело преступника. Мёртвый бандит, стоя на коленях, головой уткнулся в нижнюю кромку двери микроавтобуса и в этой позе замер. Из-за пояса за спиной у него торчала рукоятка пистолета ТТ. Алекс извлёк ненужное более Пряхе оружие и убрал в карман, а затем подобрал ключи, и ногой, оттолкнув безжизненное тело в сторону, открыл дверь. Кузов был завален всяческим хламом. С помощью миниатюрного фонарика Алекс осветил пространство. В дальнем углу сидела связанная девушка. Пряха не врал, когда хвалился своей добычей перед подельниками — девушке едва ли было больше 17 лет. Скорее даже меньше. Её рот был заклеен скотчем. Алекс приблизился. Девушка забилась в угол и испуганно застонала. Склонившись над ней, Алекс избавил её рот от скотча резко сорвав его. Девушка вскрикнула.

— Пожалуйста! Пожалуйста! Отпустите меня! Прошу вас! — заплакала она.

— Успокойся, — произнёс Алекс тихо на ухо девушке.

— Прошу вас! Я никому не скажу, прошу вас! — не унималась девушка. Её тоненький голосок дрожал, да и сама она тряслась всем телом.

Алекс видел, что несчастная пленница находиться на грани нервного срыва, и что было бы неплохо дать ей успокоительное, но под рукой ничего не было, и тогда он решил прибегнуть к гипнозу. Его речь стала монотонной.

— Ты видишь меня… и ты слышишь мой голос… а так же чувствуешь как моё дыхание… согревает тебя…и постепенно ты понимаешь… что тебе становиться спокойней… и ты не знаешь… почему так происходит… ведь всё, что ты сейчас чувствуешь… не имеет значения… и когда ты думаешь об этом… ты всё больше… и больше… успокаиваешься… и в это время твои веки… становиться всё более… и более… тяжёлыми… и ты… засыпаешь…и когда ты проснёшься… ты не будешь помнить ничего… о сегодняшнем дне… и о том… как очутилась здесь… и никогда не вспомнишь…моё лицо…

Глаза девушки закрылись. Дыхание стало ровным и спокойным. Теперь он мог продолжить свое дело.